— Вы все нужны на общем заседании совета, — сообщил им Ланкин.
— Когда? — поинтересовался Алик.
— Как только оденетесь.
Каллум переглянулся с Юрием. То, что Ланкин лично явился сообщить им об этом, говорило о многом.
— Перед нашим отлетом случилось что–то существенное? — спросила Кандара.
— Если и так, я не в курсе, — угрюмо ответил Алик.
Не существовало никакого официального названия, никаких документальных записей; они были известны просто как совет. Формально они консультировали отдел службы безопасности Сената Сол, не ведущий никакой политической или иной деятельности. На самом же деле им было поручено разработать план ответного удара по оликсам — и неважно, каких средств и сколько времени он потребует.
В конференц–зале станции Круз не было окон, словно бы для того, чтобы подчеркнуть его сверхбезопасное местоположение где–то в системе Дельты Павлина. В центре стоял огромный стол из темно–красного камня, на полированной поверхности которого красовалась ваза с белыми и оранжевыми хризантемами.
Едва войдя, Каллум почувствовал аромат цветов и покосился на Кандару, которая как раз смеялась чему–то сказанному Аликом. Теперь, когда она упомянула отсутствие запахов в симуляции интерфейса, он знал, что отныне обречен всюду замечать их.
Энсли Зангари Третий уже сидел в одном из кожаных кресел. Как и его сестра Данута. Сам Энсли Зангари давно уже не посещал заседания совета. На станции Круз ходили слухи, что основатель «Связи» подвергается интенсивной психотерапии, помогающей ему справиться с тем фактом, что его десятилетиями пестуемая паранойя насчет оликсов в итоге обернулась реальностью.
— Как там ваш дедушка? — вежливо поинтересовался Алик.
— Он справляется, спасибо, — ответил Энсли Третий.
Каллум глубокомысленно кивнул.
Справляется. А о выздоровлении — ни звука.
Он сел за стол, поприветствовав своего помощника Элдлунд, которое заняло место рядом с Луи в углу комнаты.
— Как все прошло? — заинтересованно спросило Элдлунд.
— Я управлял кораблем, — скромно ответил Каллум.
— О!
— Конечно, я не лучший в мире пилот, но Ген 8 Тьюринг разбирается в специфике полета. Так что все сводится к указанию направления.
— А кортикальный интерфейс?
— Хорош, но интерпретация могла бы быть и получше. Нам просто нужно время, чтобы привыкнуть к системе.
Элдлунд и Луи переглянулись.
— Что? — спросил Каллум.
— Время никогда не было нашим союзником, — отозвался Луи.
Каллум собирался уточнить у своего помощника, что имелось в виду, но тут в зал вошли Эмилья Юрих и генерал–адъютант Джонстон. Они без церемоний уселись. Последним появился Соко в сопровождении капитана Трал. Оне, как всегда, облачилось в серое.
— Что ж, приступим, — сказала Эмилья. — Соко?
— Эскадра опасных кораблей летит по червоточине к системе Сол, — заговорил неан. — Я уловил это в едином сознании «Спасения жизни» три часа назад, как только транспортный корабль прибыл из анклава с информацией. Единое сознание вроде бы абсолютно уверено.
— Ты хочешь сказать, что эти новые корабли опаснее кораблей Избавления? — уточнил Алик. — Это те корабли Решения, о которых ты нас предупреждал?
— Нет. Это не корабли Решения.
— Так о каком же типе кораблей мы говорим? — спросил Энсли Третий.
— О новом типе. Я не могу классифицировать их, поскольку неаны не знали о них раньше, но я видел их цель в мыслях единого сознания. Они несут какой–то гравитонный генератор. Не уверен, как именно он работает, но, вероятно, это какой–то вариант гравитонного двигателя. Однако намерения эскадры в мыслях единого сознания выражены весьма ясно: анклав произвел их специально для того, чтобы вывести из строя городские генераторы.
— Как может гравитационный двигатель вывести из строя генераторы? — не поняла Данута.
— Если они сумеют сфокусировать гравитацию, создать из нее когерентный луч — а я думаю, именно это они и намерены сделать, — то они оторвут генераторы щитов от земли. Да–да, просто–напросто оторвут, подняв в воздух.
— Адское пламя, насколько ты в этом уверен? — охнула Эмилья.
Соко с сожалением пожал плечами:
— В процентах не скажу. Читать поток мыслей единого сознания — все равно что стоять в водопаде, пытаясь разглядеть отдельные капли. Если протянуть руку, чтобы поймать одну, это нарушит поток, и они узнают о моем присутствии. Но есть некоторые капли, важные капли, на которых он неизменно фокусируется, которые постоянно повторяются. Единое сознание изучает информацию и потенциальные возможности с момента прибытия транспортного корабля. Я думаю, оликсы сделали их специально, чтобы положить конец осаде.
— Сколько осталось до их прибытия? — спросил Джонстон.
— Десять дней.
— Черт, — крякнул Каллум.
— И что нам теперь делать? — требовательно спросил Энсли Третий.
— Поторопить день «S», — сказал Джонстон. — Больше ничего мы сделать не можем.
Эмилья ошарашенно посмотрела на них:
— А мы готовы к ответному удару?
— Нет. Он планировался через шесть месяцев, в июне следующего года. Но и тогда мы не были бы готовы — настолько, чтобы я мог гарантировать успех. Сейчас у нас есть достаточно ударных кораблей и ракет–каллумитов, чтобы нанести по «Спасению жизни» такой удар, который отбросит его в червоточину. Чего у нас пока нет, так это возможности разгромить также и корабли, осаждающие сейчас города.
— А нам это нужно? — спросил Энсли Третий.
— Это часть плана, — резонно заметил Юрий.
— Не совсем, — возразила Данута. — Конечно, это весьма желательно, но главное — доставить вас в анклав оликсов. Все остальное на фоне этого вторично.
— Наша троянская миссия и хабитаты исхода, — сказал Юрий. — Обе части должны работать, чтобы план имел хоть какой–то смысл. И, честно говоря, мы всего лишь вишенка на торте.
— Что произойдет с городами, если мы заставим «Спасение» отступить на следующей неделе? — спросила Кандара. — Должен же быть план на случай непредвиденных обстоятельств.
— Не то чтобы конкретный план, — ответил ей Джонстон. — Скорее, расчет. Если мы нанесем «Спасению жизни» серьезный удар — и не промажем, — мы надеемся, что корабли Избавления на Земле стартуют и попытаются уйти в червоточину прежде, чем оликсы закроют ее за собой. Против тех, кто останется, мы пустим все имеющиеся в нашем распоряжении корабли, чтобы гнать их до самого ада. Те, кто не уйдет… Что ж, они будут легкой мишенью.
— Вы позволите ядерным бомбам взрываться в земной атмосфере? Серьезно?
