Деккерт смотрит на крыши Бруклина и скайлайн Нижнего Манхеттена. Сорокапятилетний Уилл — самый старший из присутствующих, однако таковым себя не ощущает. Первые седые волосы и намеки на первые морщины, возможно, и заметны другим, но сам он их не видит.
Его взгляд блуждает по зданию Всемирного торгового центра 1, когда вдруг перед глазами загорается красная мигалка, портя картинку.
Код 705, Лондон, ВЕЛ
Трое других за столом одновременно вытягиваются, как по струнке, и закатывают глаза под очками, словно впадая в коллективный эпилептический припадок.
— На экран! — командует Уилл.
Код 705 — один из совсем немногих, которые тревожат лично его, члена правления, директора по связям с общественностью.
На разделенном на окошки экране, занимающем целую стену в его кабинете, загорается прямая трансляция с двух камер наблюдения. Люди мечутся в панике вокруг трех лежащих на тротуаре тел, одно неподвижно, два других корчатся от боли.
«Мэр-стрит, Лондон, ВЕЛ» — поясняет бегущая строка под изображением, далее следуют названия двух магазинов, камеры наблюдения которых ведут прямую трансляцию в интернет. Рядом на карте города обозначен район Хакни. Фиолетовые треугольники с маленькими значками камер картографируют обзор, покрываемый всеми доступными частными камерами наблюдения в этом районе, охватывая его практически полностью. По улицам перемещаются многочисленные красные точки. Одна из них мерцает. Уилл активирует ее движением руки, которое улавливает невидимый сенсор видеопанели. Из красной точки открывается окно с фотографиями подростка и сопроводительным текстом:
Пользователь Freemee
Адам Денхам, 18, Лондон, ВЕЛ
Жизненные функции прерваны
— Б… — Уилл с трудом сдерживается, чтобы не заматериться.
Едва заметным жестом он активирует коллективный вызов своего отдела.
— Департамент коммуникации в полном составе ко мне в кабинет, — дает он распоряжение. — У нас впервые код 705.
Перед гигантским экраном в кабинете Уилла толпятся около двадцати сотрудников. На нем в разных окошках отображаются — кое-где размытые, сделанные дешевым оборудованием — кадры камер наблюдения на Мэр-стрит. Врачи скорой помощи жмут на грудные клетки раненых, санитары, стоя на коленях, держат в вытянутых вверх руках капельницы. Как это водится, зеваки толпятся вокруг, полицейские носятся по месту происшествия, как угорелые.
Рядом включены карта города и персональная информация об Адаме Денхаме из его аккаунта на Freemee.
— Пять минут назад поступил код 705, — объясняет Уилл.
На некоторых лицах он замечает растерянность. Его эти кадры тоже шокируют, но он старается оставаться в плоскости делового разговора.
— В Лондоне был застрелен восемнадцатилетний Адам Денхам, после того как с помощью очков засек на улице разыскиваемого преступника. По предварительным данным, еще четыре человека получили тяжелые ранения в ходе перестрелки.
Он указывает на профиль Адама Денхама на Freemee, который напоминает профиль социальной сети: аватар, фотографии, сообщения, комментарии, а также множество диаграмм и значков.
— Об Адаме нам известно многое, он активный пользователь Freemee. В свой аккаунт он отправляет все поддающиеся измерению данные: информацию со смартфона, своего компьютера, историю браузера, данные банковского счета и кредитной карты. Также данные с умных часов и трекера сна; благодаря им нам известны профили его физической активности, его коммуникативного поведения, а также особенности образа жизни. Кроме этого, он пользуется многими нашими программами для самосовершенствования.
Уилл демонстрирует видеозапись, сделанную очками Адама, на которой те идентифицируют Лина. В поле под ней включается разговор с полицией. Далее три кривые показывают пульс, скорость шага и электрическое сопротивление тела.
— С помощью цифровых очков он транслировал погоню в прямом эфире в своем аккаунте Freemee.
Запись доходит до того места, где Лин стреляет в Адама. Выстрела как такового не видно, картинка опрокидывается. Далее на ней видно лишь голубое небо.
— После того как наши автоматические трекеры и программы анализа зарегистрировали внезапную остановку функций организма Адама Денхама, который при этом не снимал сенсорных часов, они включили тревогу.
Уилл переходит к прямой трансляции с камер наблюдения. Двое санитаров везут каталку с безжизненным телом к машине скорой помощи.
— Согласно прогнозу наших программ, врач констатирует факт смерти парня еще на месте.
— Боже мой, — вырывается у Элис Кинкэйд. — Бедный мальчик! Бедные родители!
Будучи главой департамента коммуникации Freemee, она напрямую подчиняется Уиллу и несет перед ним ответственность за образ компании в глазах общественности. Ее красивая головка оказалась достаточно смышленой для получения диплома и по компьютерным наукам в Университете Стэнфорда, и по юриспруденции в Йеле, а также для награждения титулом вице-мисс Виргиния.
— Он станет первым погибшим из-за использования очков и распознавания лиц Freemee, — говорит Уилл. — История вызовет страшный резонанс в СМИ. Мы должны что-то предпринять.
— Повторить все еще раз, сказала бы я, будь я циником, — ответила Элис, которая быстро взяла себя в руки. — После вчерашней акции Зеро к Президентскому дню число наших пользователей взлетело в разы. Человеческое любопытство, очевидно, намного сильнее страха перед уязвимостью данных. Из-за дискуссии об этом, которая теперь вновь вспыхнет, оно увеличится еще сильнее. Наши программы дают довольно однозначный прогноз.
— Это как после массового убийства школьников в Ньютауне в конце 2012, — замечает Петр.
Два метра ростом, длинные нестриженые волосы, мушкетерская бородка, животик под футболкой с эмблемой хард-рок-группы. Глава отдела статистики Freemee.
— Логично было бы предположить, что после такой трагедии продажи оружия упадут. Вместо этого они выстрелили вверх.
— Метко подмечено, — говорит Уилл угрюмо. — Еще мысли будут?
— Оставим в стороне цинизм. Для щекотливых тем у нас заготовлены сценарии коммуникации, — говорит Элис и обводит взглядом присутствующих. — Мы знаем, как действовать. Выразить соболезнование родным, указать на преимущества наших приложений, напомнить об их корректном использовании, предостеречь от неправильного обращения, дистанцироваться от такового. Это как с погибшими от моббинга на Facebook. Спустя максимум два дня классические СМИ забывают тему и переходят к следующей. А у цифровых СМИ время затухания еще меньше — всего пара часов. Максимум. Важно суметь использовать его для нашей выгоды. У нас достаточно аргументов, — говорит она, слегка наклоняя голову набок, и Уилл неотрывно смотрит на нее и внимает ее уверенному голосу: — Мы могли бы подчеркнуть преимущества наших программ безопасности. Если бы у Адама Денхама была в распоряжении пользовательская версия одной из наших программ предотвращения преступлений, она сообщила бы ему, с какой вероятностью Лин может быть вооружен и пустит оружие в ход. И тогда, возможно, такого исхода не было бы.
— Снова начнутся разговоры о недопустимости распознавания лиц в режиме реального времени, — предостерегает Уилл, — и зазвучат требования вернуть прежнюю версию, которая распознавала только тех, кто входил в круг контактов пользователя.
— Мы не единственный поставщик технологии, — вступает в разговор Карл Монтик.
Он один
