Все тело дрожало. Или ему только показалось? Энджи медленно провела пальцами по его груди, поиграла волосками, скользнула к плечам, медленно стянула с него рубашку и бросила на пол.
— Развяжи мой халат, — прошептала девушка. Он наблюдал, как она наклонилась вперед и поцеловала его грудь, как длинные ресницы затрепетали и веки закрылись.
Ему необходимо держать себя в руках. Он потянул узел на себя, пояс развязался. Она издала возглас одобрения, полы халата разошлись в стороны, и Томас замер.
Обаяние ее женственности было безмерно. Томасу захотелось броситься на колени, припасть к полной груди.
Но он вдруг вспомнил о своем договоре с Энджи. Секс без обязательств и обещаний. Но разве можно заниматься сексом, не испытывая к партнеру никаких чувств?
Он взял в руки ее голову, потянулся за поцелуем и закрыл глаза. Он целовал ее с такой отчаянностью, словно собирался съесть целиком.
Нежное касание ее пальцев приводило его в состояние сладкого забытья. Она вдруг присела и начала расстегивать его джинсы. Томас ощутил, как ее темные шелковистые волосы защекотали живот. Еще мгновение и будет поздно, решил он. Томас смутился, отступил в сторону — и сел на край кровати.
— Извини. — Ее глаза сделались почти черными от страсти. — Я просто помогала тебе с «молнией».
В конце концов, он освободился от одежды. Она все еще внимательно смотрела на него, словно ища поддержки.
— Я принесу презервативы, — сумел вымолвить Томас и не узнал собственный голос. — Пойду найду их.
В темных глазах промелькнуло удивление.
— Иди, если хочешь, — согласилась Энджи. — А можешь оставить их на месте, чтобы попытаться сделать ребенка.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Согласно календарю у меня сейчас благоприятный период. Хочешь использовать шанс?
Нет, сейчас ему нужен барьер между ними, который отделит его от происходящего, пусть и гипотетически.
И как тогда ты сделаешь ребенка? Как сохранишь Камеруку?
Томас молча встал и покинул спальню. В гостиной на полпути он остановился, не понимая, что делает и куда идет.
Взгляд упал на коробку на бюро.
Тебе нужны средства защиты?
А вдруг после этого Энджи обидится и передумает заводить ребенка? Если ты можешь сделать это, сделай сейчас.
Все, что от тебя требуется, это вернуться в спальню, выбросить все мысли из головы и последовать зову тела. А оно уже давно хочет соединиться с Энджи.
С угрюмой ухмылкой Томас развернулся и направился в спальню.
Как только он вошел туда, в глаза бросилась перемена декораций. Бесформенная груда халата белела на красном ковре, теперь простыни не казались безжизненными и холодными, поскольку оттеняли невероятную красоту лежащей на них женщины.
С затаенным дыханием Томас наблюдал, как она встала на колени и отбросила назад волосы. Он почувствовал, что сейчас разорвется от желаний. Энджи опять облизала губы, словно ее мучила жажда, и многозначительно взглянула на его пустые руки.
— Ты не нашел презервативы?
— Нашел. — Он медленно подошел к кровати. Она метнула на него быстрый взгляд. — Но не взял.
В ее глазах мелькнуло выражение торжества.
— Ты уверен?
— Сейчас я ни в чем не уверен, — честно признался он.
— Мы не говорили о заболеваниях… Я хочу, чтобы ты знал. Последний раз я сдавала кровь несколько месяцев назад, анализы были хорошими, и с тех пор у меня не было свиданий.
Интересно, а сколько партнеров у нее было? Интимный вопрос, не твое дело. Его же не спрашивают, как долго он не спал с женщиной. Томас кивнул.
— Я тоже недавно проверился.
Их глаза встретились, она издала вздох нетерпения.
— Тогда вернемся к первой сцене.
— Мы уже в спальне.
— Обнаженные.
Энджи улыбнулась, придвинулась к краю постели и погладила его ниже бедра.
— Достаточно, — бросил Томас и попытался рассмеяться, но смех вышел натянутым и неестественным.
Она опустила руки и внимательно посмотрела на него. Энджи поняла: он захлопнул ставни крошечного окна в свой мир.
Господи! Как долго будет продолжаться эта пытка?
Надо разрядить обстановку.
— Я помню, ты попросил меня не ждать звезд с неба.
Нахмурившись, он посмотрел в ее зовущие глаза.
— Есть единственный способ проверить.
Энджи медленно дотронулась до его плеч, затем ее руки скользнули вниз, и пальцы их переплелись. Она потянула его к кровати.
Они упали на простыни, и Томас позабыл все свои страхи. Нежное, податливое тело Энджи сводило его с ума.
Томас закрыл глаза и подумал: «Да, я могу окунуться в восторг любви, насладиться изгибами, запахом и мягкостью женского тела, могу вынести ее и свои стоны удовольствия, звенящие в ушах.
Я могу управлять собой, потому что это только секс и ничего больше».
Он ласково провел большим пальцем по нежной трепещущей груди, припал губами к соску и с наслаждением втянул воздух.
— Что это за аромат? — хрипло прошептал он.
— Корица и молоко с медом.
Томас рассмеялся, ему сейчас как раз не повредит молоко с медом. Ее кожа на вкус такая сладкая, такая бархатистая. Энджи откинула голову назад, темные локоны разметались по снежным простыням.
— На флаконе так было написано. — Энджи прерывисто задышала. — Нравится?
— Ты сводишь меня с ума.
Все, что от него требуется, — это сфокусироваться на стене или подушках. Нельзя смотреть ей в глаза, никаких поцелуев или нежных слов. И все же какое невероятное удовольствие дарило ему это женское тело.
Медленно, двигаться медленно.
Пот выступил у него на спине и лбу. Сквозь сжатые зубы Томас втянул в легкие воздух, упорно рассматривая рисунок на стене, и вдруг почувствовал, как Энджи провела рукой по его лицу.
— Не беспокойся ни о чем.
На мгновение он остановился и взглянул прямо ей в глаза, серьезные, жгучие глаза. И тут же снова двинулся ей навстречу, уже не в силах сдерживать рвущийся из горла стон.
Во время коротких проблесков сознания Томас убеждал себя, что это единение необыкновенно лишь потому, что он почти забыл, каково это — спать с женщиной. Поэтому он может зайти немного дальше, дотронуться до ее груди и живота и притвориться, что это все нужно лишь для зачатия ребенка.
И если все пройдет удачно, их с Энджи ночь станет единственной.
Но ум его вопил об обратном. Уж слишком было сладко, чтобы не желать повторения.
