Я шагал по кабинету, пальцы мяли лицо, терли глаза. Ощущение безмерной усталости навалилось на плечи. Я чувствовал себя настолько же старым, насколько старой и дряхлой была моя империя. Снова выглянул за окно. Ни следа гвардейцев. Положеньице… Интересно, как расквартируют в Варлойне посольство Степи во главе с дочерью Сандера и не накрутят ли они дел без пригляда Алых Крыльев? Степь чувствует себя в Варлойне как дома, перед Атли все лебезят… Ну, все, кроме меня… Пожалуй, именно это ее и зацепило, а уже потом она обратила внимание на мои прекрасные глаза, ха-ха три раза.
Положительный момент — Атли дьявольски красива. Отрицательный — чувство жалости ей, по-видимому, не знакомо. С виду прекрасная, изнутри ужасная. Палач. Но этому палачу я понравился почему-то… Значит, будем развивать успех и — всеми силами выторговывать отсрочку в выплате дани. Есть у меня одна мысль, как собрать деньги, если казна окажется пуста…
Я еще раз выглянул в окно — ни следа охраны, обещанной Бришером. Маловато времени пришло с его ухода. Но если охраны не будет и завтра — пропала моя голова.
Кот проснулся, и теперь лениво намывал бесстыжую ряху массивной, как у здорового пса, лапой с черными подушечками.
— Как же назвать тебя, злодей?
— Уа-а-р?
— Ну, не злодей ты, ладно… Умный поганец.
— Уа-а-ар?
— И не поганец… шерстяная морда. Тузик? Масик? Нет, фигня какая-то…
Кот смерил меня презрительным взглядом. Инфантильное прозвище «Масик» явно было ему не по нутру.
— Похож ты на меховой шар… Хм, Шарик?
— У-а-а-р-р-р! — Это прозвучало как угроза.
— Хм… Ладно, псиное имя тебе не прилепишь… Шурик? Шенгеном тебя звать не буду, прости, и Гургеном тоже. Ну как, Шурик — нормально? Мог бы назвать Шурикеном, но не похож ты на оружие ниндзя.
Кот спокойно смотрел на меня. Я рискнул почесать его за ухом. Шурик не возражал.
Скрипнула дверь, в щель несмело заглянул Блоджетт.
— Ваше сиятельство? — Он увидел, что я чешу кота-убийцу, и ошарашено охнул.
— Спокойно, — сказал я. — Входите. Входите, входите без страха. Кот-малут своих не сдает, не трогает и главное — не калечит, вырывая куски живого мяса из тел невинных жертв… Но нервировать его не советую.
Тело старшего секретаря пронзила мелкая дрожь.
— Ох… Весь Варлойн уже з-знает, что вы держите в рабочем кабинете заморского кота-убийцу!
Хм. Это хорошо.
— Посольство Степи изволило отбыть на квартиры?
— Т-так точно, в-ваше сиятельство, ими занялись лично сенешаль и два м-мажордома. Посольских расквартируют в Варлойне, как они и изволили пожелать.
Вот как? Про архканцлера и его потребности управленцы Варлойна забыли… А как же предложить ужин (ядовитый), принести постели (отравленные), одежду (пропитанную соком мандрагоры), растопить баню (набросав в огонь ядовитых олеандровых дровишек), окружить вниманием и заботой? Пощечина моему самолюбию. Мы это запомним. Архканцлера должны бояться и уважать больше, чем каких-то степняков-варваров.
— Кто именно пропустил посольство Алой Степи в Варлойн?
— Не знаю, в-ваша сиятельство.
— Постарайтесь узнать. Не говорите — что я поручил. Простой узнайте. Заранее спасибо.
Накажу тех, кто пропустил в Варлойн Алую Степь, если это не птицы совсем уж высокого полета.
— Сделаю, в-ваше сиятельство.
— Есть еще кто-то на прием?
— Посольские всех разогнали… Они с-страшные… Ш-шлемы с серебряными личинами… Ох!
Ну хоть один плюс: разогнали дворцовых бездельников.
— Блоджетт, секретари на сегодня свободны. Стриженные болваны… Напоминаю: завтра пусть тоже не приходят. И послезавтра… Нечего им сдавать мне крапленые карты и стучать своим хозяевам… Учтите: я беру краткий отпуск до середины завтрашнего дня. Буду отдыхать и развлекаться в королевском зверинце. Устал от трудов. Кстати, пригласите ко мне Шутейника.
— К-кого, в-ваше сиятельство?
— Крошка хогг, мой личный секретарь. Запомните его имя.
— Он повздорил с кем-то из посольских, обозвал его словесами грязными и скверными и у-ушел, бормоча что-то про винные подвалы Варлойна.
М-мать! Единственный мой соратник, к которому я могу повернуться спиной — вздорный алкаш! Он и раньше закладывал, я и встретил его, когда он пребывал в пятидневном запое, но теперь-то он нужен мне деятельным и трезвым! Он же сейчас наклюкается до положения риз!
— Винные подвалы далеко?
— Не слишком далеко, ваше сиятельство.
— Поможете мне их отыскать. Потом ступайте домой, Блоджетт. Обратную дорогу я, пожалуй, найду и сам.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
— Как мне закрыть кабинет? Вчера двери были не замкнуты…
— Я взял на себя смелость открыть их вчера. Ключи от кабинета и коридора ныне в шкафу под… под вашим котом. — Он несмело показал рукой на дверцу шкафа и сделал шаг к двери, словно боялся, что малут осерчает и на него кинется.
Я распахнул скрипучую дверцу, и среди вороха пыльных желтых бумаг обнаружил два тяжеленных ключа размером с ладонь. Замки тут добротные, и ключи им под стать. Я взвесил ключи, кот опустил хвост и мазнул по ним кончиком. Блоджетт охнул, кажется, ожидал, что малут вот прямо сейчас кинется терзать меня когтями.
— Выпроводите секретарей к е… э-э… хм, просто выпроводите, и ожидайте меня. Сейчас я подойду.
— Может быть, у господина архканцлера будут какие-то особые пожелания?
— Kompot хочу, — сказал я.
— Компот? — Слово это здесь не было известно.
— Варево из сушеных или свежих яблок или слив, или каких угодно фруктов или ягод. Не верю, что вы не знаете, что такое компот. Но если учесть, что в моем словаре вашего языка нет подходящего аналога… действительно не знаете.
— Я спрошу на кухне, в-ваше сиятельство. Мы варим муррет — сладкий напиток из трав и ягод. Обычно добавляем туда пшеничную крупу для большей сытности, получается варево густое и питательное. А можно добавить и овсяной муки — тогда варево будет еще гуще, и если простоит сутки, то затвердевает, и его можно резать ножом и брать в дорогу.
Тошнотворный аналог киселя, видимо. Что ж, придется научить их варить обыкновенный компот.
— Оставьте. Спрашивать ничего не нужно. Отпустите секретарей и ждите меня. Скоро я подойду.
Блоджетт откланялся.
Я еще раз прогулялся по кабинету, посмотрел на кота и широко распахнул дверь на нижние этажи.
— Если захочешь в туалет — там, внизу, он имеется. И не вздумай гадить здесь, крендель!
— Уа-а-ар!
Что ж, вот и окончен первый день на посту архканцлера. Прошел он нервно, грубо, но достаточно плодотворно, если учитывать возможную отсрочку по выплате дани и то, что я дважды избежал смерти. Итог? Пока — не слишком утешительный. Выплата дани ложится на меня тяжким бременем, и не менее тяжко сознавать, что Алых Крыльев пытаются выжить из Варлойна, чтобы открыть дорогу к перевороту на имперском балу.
