Ответом ему было молчание. Булат проехал немного вперед и повторил свой клич.
— Есть, есть! — вдруг отозвались с противоположной стороны площади. Из подвалов домов, из чуланов, из завалов стали выбираться немногие выжившие в этой беспощадной сече люди, приближаясь к воинам. Первым из них подошел невысокий, но еще крепкий старик в сером армяке, держа в руках рогатину с широким лезвием. Блестящее его лезвие заметно потускнело от крови и зазубрилось. Видать, хаживал он с ней на медведя и на кабана, но в лихую годину пришлось обернуть ее против врага.
— Давно ли пала крепость? — спросил его Булат.
— Два дня лишь тому назад. Обманом ее взяли враги. То ли чье-то предательство было тому виной, то ли злой умысел, но ночью ворота были открыты, и враги ворвались в крепость. Воины храбро сражались за каждый дом, за каждую улицу, но силы были неравны. Нас оттеснили в глубину дворов и добили по частям. Те, кто уцелел в сече, спрятались, где смогли. После этого город был подожжен. Они не стали оставлять здесь гарнизона и бросили горящий город. Это и спасло нас. Последние отряды покинули окрестности всего лишь день назад.
— Дозорные видели с башен, как войско ушло на север, по Семунтской дороге.
— Да, все войска направились по ней.
Это было неприятной новостью — из этого следовало, что вражеская армия пошла на Радгост, стремясь, по всей видимости, овладеть всей южной частью Северного предела, чтобы обезопасить себя при дальнейшем продвижении на Велигаст.
СРАЖЕНИЕ НА СЕМУНТСКОЙ ДОРОГЕ
Булат вел свою рать быстрыми переходами, стремясь настигнуть вражеское войско на марше. Он понимал, насколько мало у него воинов, но горечь поражения застил голос разума. Им владела лишь одна мысль — отомстить ненавистному врагу! Так же думали и его воины. Отряд двигался со всей возможной поспешностью, делая лишь короткие остановки, чтобы дать роздых пехотинцам и коням. За Азадолом по пути им начали попадаться мрачные пепелища сожженных деревень, ферм и городков, от которых остались лишь обгоревшие остовы строений. Их жители, кто смог уцелеть в пожарах и резне, скрывались в лесах, спасаясь от вражеского нашествия. С приближением рати Булата многие из них присоединялись к ней, увеличивая ее численность. Отряд Булата рос каждым днем, и уже через неделю вырос почти вдвое.
Воины готовы были идти без отдыха и сна — лишь бы успеть настигнуть врагов! Наконец, через несколько дней марша им улыбнулась первая удача — передовой конной разведкой был полностью разгромлен вражеский разъезд и взяты в плен два воина Южного предела. Сделано это было так чисто, что бесследное исчезновение воинов никого не насторожило, и тревога в вражеском стане не была поднята, где их, по-видимому, посчитали дезертирами. От пленных удалось узнать, что один из корпусов вражеского войска вышел к Радгосту, взяв его в плотное кольцо осады. Другие два корпуса еще только подходили к нему.
Булат понимал, что если падет и Радгост, то у противника уже не будет преград перед Велигастом. Города, лежащие после Радгоста, слишком незначительны, чтобы выдержать какую-либо серьезную осаду. Все прочие крупные крепости лежали в стороне от пути вражеской армии. В них не было больших гарнизонов, и угрозы для врага они не представляли. Поэтому Радгост стал последней цитаделью, способной остановить, или, по крайней мере, сдержать на время стремительное продвижение врага к Велигасту.
Булат сидел у погасшего костра, погруженный в раздумья. Перед ним был нелегкий выбор: либо прорываться на север к княжеским войскам, либо идти на помощь к Радгосту. И то, и другое было делом крайне трудным, прорваться через заслоны многочисленных врагов было бы очень нелегко. Он колебался, не зная, какое предпринять решение.
— Пока что нам везет! — радостно сказал кто-то за его спиной, и тут же из-за деревьев вынырнул сотник Яромир, назначенный командиром конной рати.
Булат невольно вздрогнул — так отвечали слова сотника его мыслям. Яромир тем временем прошел к костру и с ходу сел на пень, стоящий перед Булатом:
— Конная разведка доносит, что один из отрядов врага находится от нас уже в двух переходах, но они пока о нашем присутствии ничего не подозревают. По всей видимости, это их арьегард. Наши лазутчики оценивают его численность в пять тысяч воинов. Что ты теперь думаешь делать, Булат? Будем прорываться на север или атакуем врагов? Арьегард не столь уж и велик, и наши силы достаточны, чтобы справиться с ним. Наши воины рвутся в бой и готовы схватиться с морами уже сейчас!
Это была уже хорошая новость. Но у Булата в голове крутилась неясная мысль, которая еще не оформилась до конца. Для этого надо было знать о вражеском войске нечто большее:
— То, что ты сообщил мне, очень хорошо. Но я хотел узнать, где сейчас находится их предводитель, Оруг?
— Оруг? — Яромир был удивлен. — Да, ведь пленные сообщали нашим разведчикам, что Оруг сейчас находится при корпусе, который сейчас движется по Семунтской дороге.
Булат вскинулся:
— Что ж ты раньше об этом не сказал? Тогда это меняет все. Арьегард движется по этой же дороге?
— Да, и он, по всей видимости, прикрывает движение корпуса.
— Это именно то, что мне надо было знать. Так вот, я решил прорваться ночью через вражеский арьегард и атаковать корпус на Семунтской дороге.
— Атаковать непосредственно главный корпус?
— Ты удивлен? Нет, большей удачи для нас нельзя и ожидать — ведь противник сам зашел в в сети, подготовленные природой. Я хорошо знаю те места. Семунтская дорога пролегает через ложбину между высокими холмами. Двигаясь по ней, арьегард неизбежно должен будет пройти понизу. Не ожидая ночной атаки, они вряд ли будут готовы к бою. Ночью моры, как известно, практически никогда не ведут боевых действий, вставая лагерем на ночь. Поэтому, раздавив арьегард, мы должны будем тут же атаковать корпус в их же лагере. Победу над многочисленным корпусом в открытом бою нам не одержать, но если будет убит Оруг, то ситуация может измениться в нашу пользу. Риск очень велик, но ведь мы не ищем здесь чего-либо другого? Если ночная атака провалится, то выжившие смогут отойти через лес до Зеленых долов. Оттуда путь лежит через Рыжие болота, где воины смогут оказаться в относительной безопасности.
Яромир охотно поддержал план Булата. Отдыхать было уже некогда, и воины были подняты по тревоге. Костры были погашены, и войско, снявшись с бивака, выступило в поход. За день рать приблизилась к вражескому войску на расстояние одного перехода, чтобы за пару часов успеть занять исходные рубежи для атаки. Были высланы вперед дозорные, которые вели наблюдение за маневрами вражеского войска. В тот момент Булат напоминал приготовившегося к атаке тигра, выслеживающего добычу из засады, чтобы в подходящий момент атаковать ее. Он раздавал распоряжения, выслушивал доклады от лазутчиков и готовил свое войско к битве. Вскоре от передовых поступило известие — одному из дозоров удалось взять в плен нескольких из отставших от корпуса моров, у которых удалось выведать точное расположение ставки Оруга. Как только все было готово, Булат приказал своим воеводам строить войска.
