Эта задача была посложнее. Вадим довольно долго изучал карту, но ничего ему в голову не приходило.
И вдруг он услышал, как совсем рядом звякнул колокол. Вадим обернулся и заметил на углу вокзальной площади маленькую церковь.
«Значит, мы проехали мимо нее. Но где же тут проселок?»
Прямо за церковью виднелись деревья. Вадим быстрыми шагами направился прямиком туда.
Ему в нос ударил тот же самый запах, в этот раз он сразу узнал его. Эго был запах жареных каштанов. Прямо рядом с входом в парк стояла большая жаровня, на которой потрескивали темно-коричневые каштаны.
Вадим уже не сомневался — Миша где-то здесь.
Глава 56. Все возвращается…
— Ну вот, Витек, ты опять ко мне с поклоном. А помнишь, как задирался? Мирно надо жить, хлопчик, спокойно. Знаешь, хороший был пролетарский писатель, Горький фамилия. Всегда говорил — «Рожденный ползать, летать не может». А ты, Витек, залетел.
— Ну, залетел, залетел, — виновато опустил голову Виктор. — Ты прав.
— Значит, просишь оттяжку? — Наливайко выпил рюмочку.
— Да, хотя бы до вечера. Не успеем мы все деньги собрать. Мы ж еще только на оценку поставили. Тут такие бюрократы, в этой Франции — хуже, чем у нас.
— Верно, слушай, ох, как верно! Бумажки, печати, справки, доверенности. Ох, никогда мне эта волокита не нравилась! Скажи, я проще всегда дело ставил — раз-раз и в дамки!
— Да, у тебя все просто было.
— Вот, Витек, а ты говоришь…
— Что я говорю?
— Ну не ты один, все вы говорите «криминализация России», «мафия рвется к власти», «бандиты управляют государством»! Ах, Витя, если бы! Вы нас только пустите, вот тогда порядочек будет — никакой тебе волокиты, никакой бюрократии.
— Раз-раз — и в дамки? — усмехнулся Виктор.
— Точно. Нет, вы не хотите порядка, вам сраных демократов-партократов подавай! А те и себе не возьмут толком, и вам не дадут. Не, дурак-народ, своего счастья не видит. Ну ничего, научим.
Виктор опустил голову. Сколько ему еще сидеть и отвлекать Романа? Сумеет ли Вадька найти пацана?
Вот ведь — близнецы. Всегда это Виктору в жизни только мешало. Как бы кто в пример Вадима все время ставил — дескать, такой же, как ты, а другой, лучше.
А теперь неожиданным образом это пригодилось.
Пока он сидит здесь, Вадим может пацана преспокойно забрать. Правда, если Наливайко не позвонит по телефону. Впрочем, на этот случай тоже придумано кое-что.
Но, с другой стороны, сколько ни придумывай — жизнь обязательно сюрприз выкинет.
Жизнь, она вообще из сплошных сюрпризов. Ну кто мог подумать, что какой-то учитель истории и его братец-уголовник из Богом забытого Спасска доберутся до клада самого известного в истории пирата! Более того, что остановят испытание ядерной бомбы! Что вернутся героями!
И вот те на — какой-то поганый Наливайко теперь все это поставил под большой вопрос! Ну не сюрприз?
— А знаешь что, Витек… — Наливайко рассматривал на свет хрустальную рюмочку. — Не дам я тебе отсрочки. Нет, не из вредности. Просто боюсь, что ты опять какую-то фигню выкинешь. Насрешь себе же на голову. Поэтому делаем так — сейчас мои ребята идут с тобой в банк, ты выписываешь чек на предъявителя, они берут денежку и — ариведерчи, Рома.
— Да нету же денег, Роман Макарович! — вскочил на ноги Виктор.
Вот оно, все расчеты насмарку.
— Есть денежки, Витя, я узнавал. Лежат в банке. Много-о-о! — Наливайко откинулся в кресле. — Ты думал, я твою лапшу на своих ушах оставлю? Не-а. Не оставлю. Я ее смахну — вот так. — Роман театральным жестом сбросил со стола хрустальную рюмочку. — И хватит трепаться — вперед!
— Никуда я не пойду! — зарычал, вцепившись в кресло, Виктор.
Здоровые охранники стали разжимать ему пальцы, но он не отпускал.
— Не трудитесь, ребятки, он сам пойдет, добровольно. Сейчас послушает по телефону, как маленький мальчик Миша плачет, что ему отрезают пальчик, и пойдет.
«Все! — пронеслось в голове Виктора. — Не успели. Все!»
Наливайко потянулся к телефону, огромным желтым ногтем на мизинце набрал номер. Нажал на рычаг, набрал снова.
— Занято, — сказал неуверенно. Ну-ка, Петь, Дай мне «Моторолу».
«Вот они, сюрпризы, вот они! — стучало в голове Виктора. — Мобильный телефон так просто не отключишь!»
Тем же ногтем Наливайко поковырял черную трубочку и приложил ее к уху.
— Вовчик, это Роман Макарович. Слушай меня внимательно, Вовчик. Возьми большой-большой, тупой-тупой ножичек и отрежь мальчику Мише пальчик…
Виктор зажмурился. Сейчас случится самое страшное.
Пират Френсис Дрейк страшно мстит за свои сокровища.
Виктор ожидал, что к его уху сейчас прикоснется теплая пластмасса телефона и он услышит истошный детский крик.
Но крик раздался не детский.
— Что?! Что ты сказал, козел?! — орал Роман Макарович. — Как увез?! Он здесь сидит, прямо передо мной! Ты зенки-то свои пьяные раскрой!
Только сейчас Кротов посмотрел на своего врага. А тот на него. До Наливайко, наконец, дошло. Догадался…
Он запустил «Мотороллу» в стену и бросился на Виктора с кулаками.
— Сука! Урою! Гад!
Виктор только выставил вперед ногу. Каблук ботинка попал Наливайко в промежность. Роман согнулся в три погибели, зарычав, как подбитый кабан.
Виктор успел увернуться от взмахов над своей головой — охранники его не достали. Но это был только секундный выигрыш.
В следующее мгновение Кротов увидел направленный на себя пистолет, успел чудом среагировать, отскочив в сторону, а дальше события наложились одно на другое, как это и бывает в жизни — в общую кучу.
Раздалось два почти одновременных выстрела.
Но сначала грохнула дверь.
Нет, кажется, сначала все же выстрелы, а потом дверь.
Впрочем, этого, не могло быть, потому что вторым стрелявшим была Надя. А она не могла стрелять, не ворвавшись в комнату. Значит, все-таки сначала дверь, потом два выстрела.
Какой из них был первым — не важно. Важны результаты.
Выстрелом Наливайко Виктору пробило плечо и охраннику ногу.
А выстрелом Надежды — сытое лицо Наливайко.
На нем так и осталось озлобленно-изумленное выражение.
Наливайко с корточек кувыркнулся назад и замер на мягком ковре.
Но это еще не все звуки.
