два крутых рога и сидела она не на коне, а на огромной уродливой крылатой твари. Из уст в уста полетел испуганный шепот: «Химера!»
Мерек растянула точеные губы в улыбке, больше напоминавшей звериный оскал. Чуткий слух ее уловил этот шепот, и она наслаждалась произведенным эффектом, упиваясь человеческим ужасом, что сочился из города, смешиваясь с туманом, как бесценное подношение.
Она вскинула змеиные глаза и цепко оглядела крепостную стену. Во взгляде ее читалось безумие, пугающее предвкушение и ледяная ярость.
– Жители Бервита! – выплюнула она. – Убийцы, трусы и предатели. Губители народа химер. Моего народа! Настал час расплаты! – Она надменно вздернула подбородок. – У кого из вас хватит духа что-нибудь сказать?
В ответ не донеслось ни звука. Никто даже не пошелохнулся. Казалось, химера пришла осаждать вымерший город, и она бы поверила этому, если бы не слышала частый-частый стук до смерти перепуганных человеческих сердец. Губы ее вновь тронула жестокая, лихорадочная улыбка.
Как вдруг туман всколыхнулся.
В недрах его химере почудилось движение. Мерек сжала коленками бока гаргульи, понуждая ее придвинуться ближе. Рукс, восседавшая за ее спиной на гаргулье поменьше, тоже нетерпеливо пошевелилась.
А в следующий миг глаза химеры изумленно распахнулись. Со стороны городских ворот через туман к ней неторопливо шла Хейта.
В походке девушки не было страха или неуверенности, хотя она и шла навстречу несметному свирепому войску. Шагах в двадцати от гаргульи она замерла.
Мерек хищно склонила голову набок.
– Какая встреча! Когда мне передали, что ты сбежала, я сперва не поверила. – Она жестко хмыкнула. – Что ж, этого стоило ожидать. Надо было прикончить этого рыжего недоноска после битвы. Его страдания лишь подстегнули твою силу.
– Рада, что ты учишься признавать свои ошибки, – холодно ответила Хейта.
Химера снова хмыкнула, но в голосе ее заворочалось раздражение.
– Для чего ты спустилась сюда? Покинула надежный круг городских стен?
В последних словах таилась насмешка – уж конечно, химера не считала город надежно защищенным, – но Хейта снова и ухом не повела.
– Я пришла поговорить с тобой, Мерек из рода Горгов. От себя и всех людей Бервита. Еще не поздно передумать и повернуть назад.
Глаза химеры вспыхнули, точно два факела.
– Я ни за что не передумаю, – свирепо прошипела она. – И не поверну назад. Даже не мечтай об этом, Чара.
– Подумай о том, что ты собираешься совершить, – печально ответила Хейта. – Сколько жизней ты погубишь. Сколько причинишь зла.
Химера оскалилась.
– Мне незачем думать. Я была самым невероятным существом во всех Запредельных землях. Дочерью правителя химер и должна была править после него. А они лишили меня всего! Моей семьи, моего предназначения, моего народа! Они сделали меня чудовищем!
Хейта устало покачала головой.
– Чудовищем ты делаешь себя сама. Но еще не поздно всё исправить. – Она подалась вперед. – Правителей, повинных в гибели твоего народа, больше нет. А эти люди ни в чем перед тобой не виноваты!
Мерек гневно сверкнула глазами.
– Ошибаешься! Они виноваты. В том, что живы, когда мой народ мертв.
Хейта упрямо стиснула зубы.
– То, что сотворили с твоим народом, ужасно. Но сегодня ты хочешь совершить то же самое. Это ли не безумие?
Химера ядовито хмыкнула.
– Пусть я и стану подобной тем, кто уничтожил химер. Они всё равно мертвы и этого уже не увидят.
Хейта упрямо замотала головой и шагнула еще ближе.
– Ты пошла неверным путем, Мерек. Но еще не поздно. Еще можно свернуть на другой. Ты можешь жить иначе. Как мы живем – я, Гэдор и остальные. Вместе с нами.
– Мне не место среди вас, – огрызнулась химера. – Потому что вы мне не ровня. Я теперь вижу, что и тебе не место рядом со мной. Ты не сто́ишь дарованной тебе силы. Пастыри потратили свой дар впустую. Рукс права на твой счет. Ты лишь простая деревенская девка. Изгнанница. Безотцовщина. И не достойна зваться Фэй-Чар. – Глаза химеры опасно сузились. – А еще ты очень зря вышла сегодня за ворота.
Хейта запоздало попятилась. И даром было напоминать химере, что переговорщики неприкосновенны. Мерек не погнала гаргулью вперед, не спешилась сама и не прыгнула, лишь выдернула из ножен кинжал и с пугающей быстротой метнула его в Хейту, метя прямо в грудь. Кинжал просвистел и распорол туман. Химера вздрогнула и вытаращила глаза. Там, где давеча стояла Хейта, кружился хоровод искристых огоньков.
Смекнув, что ее обманули, Мерек обратила свирепый взор к крепостной стене. Там, на парапете, в проеме между зубцами стояла Хейта. Вишневые волосы девушки развевал ветер. Суровые жемчужные глаза сияли не по-человечески ярко.
– Ты правда думала, я настолько глупа, что выйду к тебе за ворота? – громко произнесла она.
– Ты достаточно глупа, раз вновь попыталась отговорить меня, – огрызнулась Мерек.
Хейта перевела взгляд на Фэйра, спешно раздававшего защитникам города кувшины со жгучей смесью. Того времени, которое Хейта потратила, отвлекая Мерек, хватило, чтобы целитель успел закончить неведомое варево. Она вновь поглядела на химеру и вздохнула с притворным сожалением.
– Что ж, стоило хотя бы попытаться.
Химера презрительно хмыкнула.
– Ты не учишься на своих ошибках, Чара.
Хейта склонила голову набок и проговорила, даже не постаравшись спрятать усмешку в глазах:
– Это ты так думаешь.
Мерек сдвинула брови. Она не любила проигрывать даже в мелочах. Попросту не умела. Но тон Хейты, наглые речи этой безродной соплячки, говорили о том, что химера где-то просчиталась. И позволила себя одурачить. В груди ее заклокотала ярость.
– Я самолично вырву сердце из твоей груди, Чара. А до того заставлю тебя смотреть, как, истекая кровью, подыхают твои друзья. Утоплю весь город в крови. Вобью колья меж ребер вашим детям, сдеру заживо кожу с женщин и стариков, тяжелых повешу на деревьях и утыкаю ножами их животы, а ваших мужчин исполосую когтями и сожгу заживо. Никто не уйдет живым. – Она обвела стену бешеным взглядом. – Слышите меня?! Сегодня этот город падет. И вы будете молить не о пощаде, нет, а о том, чтобы я прекратила ваши страдания. Ибо я заставлю вас страдать. – Она оглянулась на безмолвное полчище и властно взмахнула рукой. – Вперед! Истязайте, насилуйте, убивайте! Жрите ненавистных людей!
Разношерстное войско ответило ей исступленным ревом и бросилось вперед. Так началась битва за Бервит.
Расстояние между вражеским войском и городом стремительно сокращалось. В воздухе засвистели стрелы. Не все попали в цель, но несколько оборотней, споткнувшись на бегу, так и остались лежать. Упырям повезло не больше. Один, другой, третий дернулись, когда жалящие стрелы пробили сердце, и осели на землю грудой праха.
Ни оборотни, ни упыри не вздевали на
