— Очень хорошо. Беру свои слова назад. Теперь ты счастлив?
— Спасибо, почтеннейший, — ответил Соклей.
Телохранители и придворные расслабились.
— Но я по-прежнему считаю, что плата за проезд была неслыханно высока, — продолжал Птолемей.
— Мы занимаемся своим делом, чтобы получать прибыль, господин, — пожав плечами, ответил Соклей. — И, как я уже сказал, Диониса никто не заставлял с нами плыть, он вполне мог отказаться, если его что-то не устраивало.
— Если бы он не отправился с вами, он мог бы надолго застрять на Сунионе, — возразил Птолемей.
Соклей только снова пожал плечами.
Взгляд правителя Египта стал проницательным.
— Ты сказал, что потерял свой самый драгоценный груз? Я слышал другое.
Соклея прошиб ледяной пот.
— Господин? — Он с огромным трудом выдавил это слово, потому что смертельно боялся того, что Птолемей скажет дальше. Неужели?..
И его худшие опасения подтвердились.
— Я слышал, ты торгуешь изумрудами. Вернее, не ты… а твой двоюродный брат.
Он указал на Менедема.
— Вот этот парень. В прошлый раз, когда я его видел, он был куда разговорчивей. Хотел бы я знать почему. Если вы торгуете изумрудами, они явно были вывезены контрабандой из Египта. Я не люблю контрабандистов. И не люблю тех, кто имеет с ними дело.
К удивлению Соклея — и, наверное, к не меньшему удивлению Птолемея, — Менедем разразился смехом.
— Обыщите меня, господин, — предложил он, поклонившись правителю Египта. — Пусть твои стражники ищут, где хотят. А поскольку твои люди не воры, пусть они явятся на борт «Афродиты» и обыщут акатос тоже, добро пожаловать. Если найдешь хоть один изумруд, можешь сделать со мной что захочешь.
«Он же продал последний камень на Кеосе», — вспомнил Соклей и кивнул.
— Мой двоюродный брат прав, господин. Дионис злится, потому что ему пришлось много заплатить за проезд, вот и пытается втравить нас в беду.
— Возможно, — сказал Птолемей. — Да, это вполне возможно. Но, с другой стороны, ты можешь и блефовать. Кто знает, что ты за мошенник?
И он повернулся к стражникам:
— Родосцы сами предложили — так идите и обыщите их, да получше.
— Да, господин, — хором ответили стражники.
Они увели Соклея и Менедема в отдельные комнаты. Соклей не знал, через что прошел Менедем, но надеялся, что через такие же неприятности, как и он сам.
После того как стражники сняли с Соклея хитон и исследовали его одежду, пояс, маленький нож на поясе, кожаные ножны и кошелек, в котором он носил всякую всячину, они занялись его персоной, причем у них оказалось куда больше практики или воображения, чем можно было ожидать. Начальник стражи шарил пальцем во рту Соклея, пока не нашел оболы, о которых тот и забыл.
— Оставь их себе, — сказал Соклей.
— Да как ты смеешь! — ответил тот. — Я не вор.
Может, он и не был вором, но из него вышел бы неплохой подручный палача.
Пощекотав соломинкой в ноздрях Соклея, стражник не извлек оттуда никаких изумрудов, зато вызвал приступ чихания. Потом залез прутиком в уши Соклея, затем заставил его нагнуться и проверил еще одно отверстие — не ранив родосца, но и не проявив большой осторожности.
Он также велел Соклею оттянуть крайнюю плоть, и, прежде чем стражнику пришли в голову еще какие-нибудь светлые идеи, торговец сказал:
— Дай мне помочиться в горшок — если я что-то там прячу, я это выплесну.
— Ммм… хорошо, — ответил стражник и, к огромному облегчению Соклея, отбросил в сторону еще один прутик. — Подними ноги, одну за другой, чтобы я мог убедиться, что у тебя нет ничего под пальцами.
Соклей повиновался со словами:
— И каковы шансы, что я мог приклеить изумруд к подошвам, особенно учитывая, что я вовсе не собирался идти сюда и подвергаться обыску?
— Сейчас мы это выясним, — заверил его стражник.
Напоследок прислужник Птолемея пустил в ход частый гребень, предназначенный для избавления от вшей и гнид, прочесав им волосы и бороду родосца. Так как волосы Соклея были волнистыми, а борода — курчавой и сам он не слишком тщательно их расчесывал, это оказалось так же больно, как все остальное, через что он прошел.
— Теперь доволен? — спросил Соклей, когда стражник отбросил гребень.
— Еще как доволен, — ответил тот. — Или у тебя и впрямь ничего нет, или ты на редкость изворотливый и скользкий ублюдок, не чета другим.
После этой громкой похвалы он и его товарищи позволили родосцу одеться. Соклей едва успел натянуть через голову хитон, как другая группа стражников, направлявшаяся в сторону андрона, провела мимо дверей Менедема. Соклею было совсем не жалко двоюродного брата, который выглядел точно таким же затюканным, как и он сам. Зато теперь волосы Менедема были тщательно причесаны.
Когда обоих родосцев отвели обратно в андрон, Птолемей рявкнул:
— Ну?
— Никаких изумрудов, господин, — хором ответили те, что обыскивали Менедема; а те, что обыскивали Соклея, кивнули.
— Должны ли мы также перерыть их судно, как предложил этот парень? — спросил властителя Египта один из стражников.
Птолемей немного подумал и покачал головой.
— Нет смысла. Там слишком много мест, где можно спрятать такие маленькие штуки, и вы найдете камни, только если вам случайно повезет.
Он сердито посмотрел на двух родосцев.
— Я не уверен, что вы говорите правду, отнюдь не уверен. Но я не могу доказать, что вы лжете, поэтому собираюсь вас отпустить: раньше вы хорошо мне послужили.
— Спасибо, господин, — ответил Соклей, прежде чем Менедем успел выпалить что-нибудь, что могло бы навлечь на них новые неприятности.
— Скорее всего, не за что, — ответил правитель Египта. — Скорее всего.
Он резко указал большим пальцем на дверь.
— А теперь убирайтесь и впредь не давайте мне повод вызвать вас снова!
— Да, господин, — сказал Соклей. — Спасибо еще раз, господин.
Он поспешил прочь из андрона, Менедем — за ним.
Только очутившись на улице, Соклей наконец остановился, чтобы облегченно вздохнуть.
— Много добрых пожеланий Дионису, — сказал Менедем.
— Да, он сделал все, чтобы нас очернить, — согласился Соклей. — Завтра утром с первыми лучами солнца двинемся домой.
— О? — спросил Менедем. — Это почему?
— По двум причинам. — Соклей огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не обращает на них внимания, и поднял вверх большой палец. — Во-первых, хотя Птолемей и не нашел бы на «Афродите» контрабандных изумрудов, он обнаружил бы там счетные книги, в которых о них говорится. А во-вторых, — он поднял указательный палец, — Птолемей запросто может задержать нас здесь до тех пор, пока не пошлет кого-нибудь на Кеос или даже на Эгину. Ты хочешь так рисковать?
