Квант.
— Именно так, — сказал Гюнвальд Ларссон. — У той собаки перебит хребет, и она почти не владеет задними лапами
— Я наконец начинаю понимать твою мысль, — сказал Мартин Бек.
— Так вот. Я велел старику пробежать это расстояние. С собакой и при. всем параде. Он пробежал его три раза, потом собака уже больше не смогла.
— Разве можно так издеваться над бедным животным, — возмутился Квант.
Мартин Бек изумленно и заинтересованно посмотрел на него.
— Как угодно, но эта команда не могла домчать быстрее, чем за три минуты. Следовательно, человек увидел остановившийся автобус не позже седьмой минуты двенадцатого. А мы знаем почти точно, что убийство произошло минуты за три-четыре перед тем.
— Откуда вы знаете? — в один голос спросили Кристианссон и Квант.
— Это вас не касается, — молвил Гюнвальд Ларссон.
— По часам следователя Стенстрёма, — пояснил Мартин Бек. — Одна пуля пробила ему грудь и застряла в правом запястье. Она разбила корпус часов марки «Омега», и согласно экспертизе часы сразу остановились. Они показывали три минуты и тридцать семь секунд двенадцатого.
Гюнвальд Ларссон неодобрительно посмотрел на него.
— Мы знали, что Стенстрём был очень пунктуален, — печально сказал Мартин Бек. — Часовщики зовут таких людей охотниками за секундами. А это означает, что его часы шли точно. Давай дальше, Гюнвальд.
— Тот человек с собакой шел по Норрбаккагатан рт Карлбергсвеген. Автобус обогнал его в начале улицы. Он затратил около пяти минут, чтоб дойти до конца улицы. Автобус преодолел это самое расстояние приблизительно за сорок пять секунд. На улице человек не встретил никого. Дойдя до угла, он увидел остановившийся автобус на другой стороне улицы.
— Ну и что из этого? — молвил Квант.
— Молчи, — сказал Гюнвальд Ларссон.
Квант вскочил на ноги и уже раскрыл рот, но, посмотрев на Мартина Бека, сдержался.
— Он не заметил, что окна разбиты, на что, скажу, забегая вперед, не обратили внимания и эти два феномена, когда наконец доползли туда. Зато заметил, что задняя дверь открыта. Он подумал, что произошел какой-то дорожный случай, и поспешил за помощью. Он очень хорошо рассчитал, что быстрее дойдет до конечной остановки, чем сможет выбраться назад на Норрбаккагатан, в гору, и помчался по Норра Сташунсгатан, в южном направлении.
— Почему? — спросил Мартин Бек.
— Потому что надеялся застать на конечной остановке еще один автобус. Автобуса, там не было. Но, к несчастью, он встретил полицейскую машину.
Гюнвальд Ларссон окинул Кристианссона и Кванта холодным убийственным взглядом.
— Встретил радиопатруль из Сольны, который свернул, за границу своего района на расстояние брошенного камня. Ну, так сколько вы стояли с заведенным мотором, переехав передними колесами через границу города?
— Три минуты, — ответил Квант.
— Скорее, четыре или пять, — поправил его Кристианссон.
Квант недовольно покосился на него.
— И видели кого-нибудь на улице?
— Нет, — ответил Кристианссон. — Никого не видели, пока не появился человек с собакой.
— Таким образом, это свидетельствует, что убийца не мог убежать ни по Норра Сташунсгатан, ни на юг, по Норрбаккагатан. Если отбросить, что он прошмыгнул на подворье товарного склада, то остается одна возможность— Норра Сташунсгатан в противоположном направлении.
— А как… откуда вы знаете, что он не спрятался на территории товарного склада? — спросил Кристианссон.
— Это единственное место, где вы не затоптали всего, что можно увидеть. Вы забыли зайти за ограду и все там размесить.
— О'кэй, Гюнвальд, ты победил, — сказал Мартин Бек. — Браво! Только ты, как всегда, страшно долго все объясняешь.
Эти слова ободрили Кристианссона и Кванта, и они с облегчением переглянулись. Но Гюнвальд Ларссон сразу же сказал:
— Если б в ваших башках было хоть немного ума, вы бы сели в машину, погнались за убийцей и поймали его.
— Или сами погибли, — мрачно пробормотал Кристианссон.
— Когда я поймаю того парня, то пусть меня черт возьмет, если он не будет здесь сидеть передо мной, — сердито сказал Гюнвальд Ларссон, смерив его презрительным взглядом.
XI
— Теперь надо подумать, — энергично заявил Гюнвальд Ларссон, захлопнув за собой дверь. — Совещание у Хаммара ровно в три. Через десять минут.
Мартин Бек, который сидел с телефонной трубкой возле уха, сердито посмотрел на него, а Колльберг проворчал:
— Чего бы ты хотел? Гюнвальд Ларссон не ответил.
Колльберг проследил взглядом, пока тот не отошел от него, и снова уселся за стол. Мартин Бек положил трубку.
— Чего ты сердишься? — сказал он.
Он поднялся, собрал свои бумаги и подошел к Колльбергу.
— Звонили из лаборатории. Они насчитали там шестьдесят восемь стреляных гильз.
— Какого калибра? — спросил Колльберг.
— Того, что мы и думали. Девятимиллиметровые. Нет каких-либо доказательств, что шестьдесят семь из них выстрелены не из того самого оружия.
— А шестьдесят восьмая?
— Из вальтера калибра семь и шестьдесят пять сотых миллиметра.
— Выстрел Кристианссона в крышу, — констатировал Колльберг.
— Именно так.
— Следовательно, выходит, что стрелял, наверное, только один сумасшедший, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Выходит, так, — согласился Мартин Бек.
Он подошел к схеме и обвел линией среднюю, самую широкую дверь автобуса.
— Да, — сказал Колльберг. — Он должен был стоять там.
— А это объясняет…
— Что именно? — сказал Гюнвальд Ларссон. Маргин Бек не ответил.
— Что ты хотел сказать? — спросил Колльберг. — Что это объясняет?
— Почему Стенстрём не успел выстрелить, — сказал Мартин Бек.
Гюнвальд Ларссон и Колльберг изумленно посмотрели на него.
— Чушь, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Да, да, вы правы, — согласился Мартин Бек, задумчиво потирая двумя пальцами переносицу.
В комнату ворвался Хаммар в сопровождении Эка и представителя прокуратуры.
— Займемся реконструкцией, — энергично сказал он. — Отключите все телефоны. Вы готовы?
Мартин Бек угрюмо посмотрел на него. Точно так же врывался в комнату Стенстрём, неожиданно, без стука. Почти всегда Это его очень раздражало.
— Что там? Вечерние газеты? — спросил Гюнвальд Ларссон.
— Да, — ответил Хаммар. — Весьма бодрящие. Неприязненно глядя на газеты, он разложил их на столе. Заголовки были набраны крупными жирными буквами, но тексты не много давали сведений.
— «Это преступление столетия», говорит выдающийся специалист по расследованию убийств Гюнвальд Ларссон, из отдела насильственных преступлений стокгольмской уголовной полиции, — начал цитировать Хаммар. — «Самое ужасное зрелище из всех, которые мне довелось видеть в своей жизни». Два восклицательных знака.
Гюнвальд Ларссон откинулся на стуле и недовольно насупил брови.
— Ты оказался в хорошем обществе, — заметил Хаммар. — Министр юстиции тоже сказал здесь свое слово: «Надо остановить этот девятый вал беззакония и преступности. Полиция мобилизовала все людские и технические ресурсы, чтобы немедленно поймать убийцу».
Он окинул взглядом комнату и сказал:
— Вот, это и есть все ресурсы. Мартин Бек высморкался.
— «Уже теперь сотня наиспособнейших криминалистов со всей страны принимает непосредственное участие в следствии, — продолжил Хаммар, показывая на одну из газет. — Такого размаха
