С ним все будет в порядке.
Насчет Беллито много вопросов, где бы он ни был, черт побери.
Если черт существует, то станет действительным членом того самого круга.
Илай утверждал, что ему сотни лет... Не похоже, чтоб врал. Неужели правда? Едва ли. Скорее всего, он сам так думает. Твердил себе, пока не поверил.
И все-таки, куда увела его Тара? Под землю, за предел? Туда, где можно спокойно забавляться с ним целую вечность?
Годится. Чем дольше, тем лучше.
Дальше вопрос об Эдварде. О подставном брате Илая. Вчера вечером хотелось свернуть ему шею, потом захотелось поблагодарить. Если в он не напустил его на Илая, Адриан похитил бы Вики...
Ничего не поймешь.
В дверях, наконец, мелькнула знакомая физиономия, толстое брюхо устремилось к стойке бара.
— Барни! — махнул рукой Джек. — Садись рядом, я угощаю.
Тот заторопился с ухмылкой.
— Никогда не отказываюсь от угощения.
Барни только что закончил работу, нуждался в бритье, от футболки далеко вперед распространялся предупредительный запах, зубов количественно и качественно было гораздо больше, чем ожидалось.
— Чего выпьешь?
— Красный «Джонни Уокер» и пинту «Хайни».
Джек кивнул хозяину. Хулио расхохотался.
— А может, как всегда, «Олд Смаггер» и кружку «Будвайзера» в восемь унций, старик?
— Это когда я сам плачу. — Барни покосился на Джека. — Откуда такая щедрость?
— Хулио говорит, ты знаешь старика, который недавно мне конверт забросил.
Барни быстро хлебнул скотча.
— Не старика — священника.
Вот это неожиданность!
— Католического?
— Угу. Это отец Эд из Святого Иосифа. Веру хочешь сменить?
— Не сейчас. — Эд... хоть тут не соврал. — Точно священник?
— А как же. Когда я тут жил, всегда ходил к Сент-Джозефу, к пастору Эдварду Хэллорану. Хочешь сказать, что не знаешь его, когда он тебе конверт оставил? — Барни с ухмылкой понизил тон и придвинулся ближе. — Чего там? Послание из Ватикана? У папы проблема, которую надо уладить?
Джек сурово взглянул на него:
— Откуда ты знаешь? Читал мою почту?
Барни напрягся.
— Эй, нет, я... — Он умолк и расплылся в усмешке. — Вот крыса! Чуть-чуть меня не прищучил!
Джек слез со стула, хлопнул его по спине:
— Спасибо, старина, за подсказку, — и опять махнул Хулио: — Наливай еще за мой счет.
— Ну, спасибо, Джек. Посиди, потом и я тебя угощу.
— В другой раз, Барни. Мне надо в церковь.
3
Джек отыскал храм Святого Иосифа на Нижней Вестсайдской улице между покосившимися домами рядовой застройки. Ему сразу понравилась старая готическая постройка из гранитных плит с двумя фигурными шпилями и большим окном-розой. Впрочем, с мытьем одни хлопоты. Слева стоял монастырский корпус, справа маленький дом приходского священника.
Он постучал в дверь дома. Открыла худая пожилая женщина в грязном фартуке. Джек спросил отца Эда, услышал в ответ, что до обеда тот никого не принимает, не пожелал уйти с пустыми руками, попросил передать, что пришел Джек — просто Джек.
Прием сработал.
Отец Эдвард Хэллоран — тот самый Эдвард, что нанял его следить за «братом» Илаем, — тепло и в то же время настороженно приветствовал его в тесном кабинетике.
— Так и знал, что вы меня отыщете, — признался он, пожимая гостю руку.
Джек ответил на рукопожатие, еще не разобравшись в своих впечатлениях. Видя Эдварда в католическом воротничке, слыша сильный провинциальный ирландский акцент, чувствовал себя как в сцене из фильма «Иди за мной». Вот-вот в дверь ворвется Бинг Кросби, вальсируя. Но все-таки священник его обманул. Настает момент истины.
— Я-то думал, священники по определению говорят правду.
— Правильно. — Маленький человечек уселся за письменный стол, указал ему на стул. — Я тоже.
Джек остался стоять.
— Вы представились мне как Беллито, отец Хэллоран.
— Ничего подобного.
— Ну, назвали Илая Беллито своим братом. Это одно и то же.
Отец Эд изобразил ангельскую улыбку:
— Знаете, Господь говорит, все люди братья.
— Давайте не будем играть словами. — Джек наклонился над столом, пристально глядя на священника. — Не хочу доставлять вам неприятности. Хочу только кое-что выяснить. Откуда вы знали, что Илай Беллито собрался похитить ребенка?
Отец Эд взглянул куда-то мимо него, как бы проверяя, закрыта ли дверь, вздохнул и заерзал на стуле.
— Он сам признался.
— Почему? Вы с ним были знакомы?
Голова священника дернулась.
— Почему «был»?
— Потом объясню. Зачем он вам признался?
— Не знаю. В прошлую субботу я сидел в исповедальне, он зашел в кабинку и начал рассказывать, что убил сотни детей и нуждается в отпущении.
— И вы ему поверили?
Священник пожал плечами:
— В исповедальне всякое слышишь. Я поймал его на слове, велев ради отпущения признаться властям. Он со смехом отказался, предупредив, что на следующей неделе убьет в безлунной тьме очередного ребенка. И ушел.
— Как вы узнали, что это был Илай Беллито?
— Выследил, — виновато признался священник. — Не понял, то ли это бред, то ли правда. Человек в любом случае не в своем уме. Я вышел из исповедальни, снял воротничок, проследовал за ним до магазина. Это недалеко. Стоя у витрины, увидел третий вариант: усомнившись в церкви, он решил проверить, способен ли священник нарушить тайну исповеди.
Мой долг — оправдать церковь и спасти невинное дитя. Тут я вспомнил о вас.
— Обо мне? Откуда обо мне известно священнику?
— Один мой прихожанин на исповеди покаялся, что вас нанял.
— Покаялся? Разве это греховное дело? — Не знаешь, то ли гордиться, то ли обидеться. — Кто такой?
— Этого я, разумеется, не могу сказать.
— Ну да...
Пускай будет греховное.
— Кто-то пострадал в результате, поэтому прихожанин, который вас нанял, покаялся. Ну, я пошел, купил фотоаппарат, щелкнул мистера Беллито на выходе, разузнал о нем все возможное — к сожалению, маловато — и договорился о свидании с вами. — Отец Эд склонился над столом. — Скажите теперь, он действительно убивал детей?
— Действительно, — кивнул Джек. — Насчет сотен не знаю, но точно не одного. Много больше.
