Я испуганно отпрянула, когда в одном из коридоров клиники увидела женщину с ребенком на руках. У него не было глаз. После этого я старалась не присматриваться, потому что было еще очень много таких детей-калек, еще много людей с огромными шрамами от ожогов и ампутированными конечностями.
В конце концов я натолкнулась на медсестру, которая знала, где я могу найти доктора Винь. Она указала на больничную палату, из которой доносился решительный женский голос. Через несколько минут она вышла из палаты — худощавая женщина с загорелой кожей и темными волосами.
Я не поверила своим глазам. Она спросила:
— Что я могу для вас сделать?
Время, конечно, изменило черты ее лица, но не настолько, чтобы я не могла ее узнать. Однако я не думала, что встречу ее именно в этом месте.
— Тхань? — спросила я.
Врач удивленно взглянула на меня. Она явно меня не узнала. Она посмотрела мне в глаза, и я заметила на ее лице удивление.
— Хоа Нхай?
— Да.
Это короткое слово заглушил поток моих слез. Мы тут же бросились друг другу в объятия и расплакались. Успокоившись, мы еще раз посмотрели друг на друга.
Все эти годы почти не отразились на Тхань. У нее были такие же круглые темные глаза, а на коже почти не было морщин. В прическе у нее, как и у меня, виднелись седые пряди, однако волосы по-прежнему были пышными и гладкими. Тхань собрала их на затылке в пучок. Ее больничная униформа была подогнана по фигуре, которая была такой же, как у той девятнадцатилетней девушки, которая когда-то шла мне навстречу по дороге, возвращаясь с работы.
— Я просто не могу поверить, — хрипло прошептала Тхань, качая головой. — Хоа Нхай! Я думала, что ты погибла.
— А я никогда не сомневалась в том, что ты жива, — ответила я и снова прижала Тхань к себе.
— Доктор Винь, вы нужны в операционной! — позвала взволнованная медсестра, на которую мы на радостях совсем не обратили внимания.
Тхань с трудом оторвалась от меня:
— Мне нужно идти. Как насчет того, чтобы встретиться сегодня вечером? До восьми часов я буду в больнице, а потом я свободна.
— Да, хорошо. Я зайду за тобой.
— Замечательно!
— Ах, Тхань… Я… я, собственно, хотела спросить… Может быть, я могла бы здесь чем-то помочь?
Я чувствовала себя странно, произнося ее имя.
— Подойди к медсестре Тхао, она тебе скажет, где именно нужна помощь.
И с этими словами Тхань исчезла за дверью, на которой виднелась большая трещина.
Я стояла, словно сраженная ударом молнии, и смотрела, как ее фигура исчезает в коридоре. С тех пор как закончилась война и появилась возможность отыскивать людей через Красный Крест, я все время пыталась найти Тхань. Я не питала больших надежд — с того дня, как пираты увели ее с корабля, прошла целая вечность.
Может быть, это связано с тем, что я снова нашла цветы жасмина?
Вернувшись в приемное отделение, я обратилась к сестре Тхао. Та была примерно моего возраста — женщина, которая многое пережила. Несмотря на грубоватую манеру, с которой она разговаривала с пациентами, мне она понравилась.
— У вас есть опыт ухода за больными? — спросила меня сестра Тхао.
— Я ухаживала за своим мужем, который потерял на войне обе ноги.
Мой ответ произвел на нее большое впечатление, я увидела это по ее глазам.
— Нам может понадобиться помощь в отделениях. Сейчас это не так трудно, как до перемирия, однако очень многие люди страдают от последствий примененного американцами «Agent orange»[26].
— Если вы не испытываете страха перед людьми, у которых отсутствуют конечности…
— Не испытываю, — ответила я, стараясь не показывать, что испугана ее жестокими словами.
То, что война ожесточает людей, я знала слишком хорошо.
— Отлично. Тогда секунду подождите.
И вдруг раздался жалобный крик. Я резко повернулась и увидела, как на скамейке для людей, ожидающих своей очереди, согнулась от боли какая-то девушка.
Она была на позднем сроке беременности. Неужели у нее начались схватки?
— Почему она до сих пор не в родильном зале? — спросила я медсестру. — Неужели вы хотите, чтобы она родила ребенка здесь?
Медсестра отмахнулась:
— Ее время еще не пришло, можете мне поверить. Когда эти женщины из Телона рожают своих ублюдков, они всегда делают вид, будто им хуже всех.
Я была потрясена тем, как мало сочувствия было у медсестры к этой девушке. Сестра Тхао потеряла бо́льшую часть моей симпатии. Да, война ожесточала людей, но сочувствие друг к другу нужно было сохранять.
Я посмотрела на девушку. Сколько же ей лет? Двадцать? Восемнадцать? Или меньше? Эта девушка была из Телона. Пусть даже со времени моего пребывания в «Красном доме» прошло более сорока лет, мне до сих пор становилось плохо при одном воспоминании об этом. Я не забыла ничего. И снова я поняла, как мне повезло, что я там ни разу не забеременела! Если бы рядом со мной не было Арианы и если бы боги не были милостивы ко мне, может быть, я сама очутилась бы в такой ситуации. Тогда Хансен наверняка послал бы меня к «женщине, которая делает ангелов», и в ее руках я бы, наверное, умерла.
Я решила хотя бы утешить эту девушку и подошла к ней. Может быть, ей просто нужно, чтобы кто-нибудь был с ней рядом? Скептический взгляд медсестры я проигнорировала.
— Я могу вам чем-то помочь?
Девушка бросила на меня враждебный взгляд. Мне очень хотелось предложить ей помощь. Но я не знала, чем могу помочь. Когда у этой девочки родится ребенок, она отдаст его в чужие руки. Малыш или малышка очутится в одном из детских домов города и никогда не узнает, кто его мать.
— Нет, — выдохнула она. — У меня скоро родится ребенок, а эти люди не пускают меня в родильный зал. Они говорят, что там сейчас нет места. Словно у них нет кровати, на которой я могла бы родить.
— Как часто повторяются у вас схватки? — спросила я.
Если надо, я лично отведу ее в родильный зал.
Девушка посмотрела на меня так, словно хотела спросить, какое мне до нее дело.
— Не знаю, — ответила она. — Довольно часто.
— Тогда, наверное, пора. Ты можешь идти?
Девушка с трудом поднялась. Казалось, она была настроена по отношению ко мне уже не так враждебно.
