Псы мчались достаточно быстро, и стрелки успели выстрелить только один раз, прежде чем звери оказались слишком близко. Кедрин увидел, как здоровенная пятнистая тварь мчится на него прыжками, оскалив грозные клыки.
Вот она подобралась, готовясь метнуться к его горлу. Держа меч двумя руками, принц провел его по кругу, бросил вперед и всадил клинок между челюстями собаки в миг ее прыжка, чувствуя, как отдался этот удар в костях его рук. Окровавленное острие вылезло из загривка пса. Юноша пошатнулся — мертвая собака всей тяжестью обрушилась ему на грудь, оттягивая вниз оружие. А сбоку уже налетел второй пес, мгновенно сомкнув клыки на кольчужном запястье. Рука Кедрина мгновенно онемела от давления сквозь эластичный доспех. Он выпустил меч и левой рукой потянулся за кинжалом, достал его и всадил в серую шею. Раздался яростный вой, собачья голова качнулась, потянув его вбок. Он споткнулся и упал на колени, лишь отчаянная воля к жизни помогла принцу не уронить кинжал. Пес начал пятиться, пытаясь волочь врага за собой и не обращая внимания на кровь, хлеставшую из пробитого горла.
Кедрин, чувствуя, как тянут его руку, успев поразиться силе этого зверя. Он высвободил кинжал и снова ударил, уже падая вперед и зная, что если упадет, то вряд ли встанет снова. Острие кинжала угодило в чувствительный собачий нос, пес взвыл, ослабив хватку. Кедрин, яростно полоснув его по морде, заставил отпрыгнуть и, кое-как удержав равновесие, поднялся на ноги. Выпрямившись, он сжал свободной рукой рукоять меча и поднял его с земли как раз в тот момент, когда серая тварь изготовилась к новому нападению. Взмахнув мечом, он зацепил тварь как раз в момент прыжка, так что ее откинуло в сторону прошедшим через ребра клинком.
Он оставил воющего зверя, развернулся и увидел, как Браннок прикончил огромного черного пса, изо всей силы полоснув его саблей. Бедир вбил кулак в боевой перчатке в разинутую пасть другой и раздавил ее череп, прижав сверху рукоятью меча. Темлет свалился на землю, на нем повисло три зверюги. Кедрин попытался подбежать к теллеману, но тут на него бросилось сразу два пса, и принцу пришлось оставить зовущего на помощь воина и спасаться самому. Он разрубил череп одного из псов мечом, челюсти другого сомкнулись на его горле.
Юноша мысленно возблагодарил кольчужного мастера — доспех выдержал, но все же тяжесть пса заставила принца упасть на пол. Кедрин колол его под ребра вслепую и бил рукоятью меча по большой голове. Собака, навалившись сверху, не давала ему дышать, в голове уже шумело, зрение затуманилось, все кругом подернулось красной пеленой, а хватка боевого пса еще оставалась цепкой, несмотря на все нанесенные ему раны. И вдруг зубы собаки разомкнулись. Принц втянул воздух в истерзанные легкие, чувствуя, как собаку пинком сбрасывают прочь. Чья-то рука обхватила его запястье и потянула вверх. Рядом стоял Браннок с окровавленной саблей и улыбался сквозь красную маску. В следующее мгновение он обернулся и рубанул по новому псу, прыгнувшему на них. Удар отбросил воющего зверя в сторону, где Кедрин прикончил его кинжалом.
По всему двору люди дрались с собаками. Темлет молча лежал под тремя собачьими трупами. Кедрин тяжело вздохнул и только тут почувствовал, как распухло его горло от давления клыков. Он видел, как упал Истар, затем поднялся — но только для того, чтобы упасть снова. Один из людей Браннока пронзил клинком собаку и рухнул, когда другая сомкнула зубы на его лодыжке, а горло ему, прежде чем он снова успел пустить в ход клинок, разодрала третья. Кедрин устремился в гущу боя, сломал еще один собачий хребет и, размашисто полоснув сверху вниз, ударил кинжалом по косматому горлу, когда животное подпрыгнуло прямо к его лицу. Затем убил еще одного, и еще.
И вдруг собаки пропали, теперь Кедрин стоял в окружении косматых мертвых тел. Чуть поодаль стоял Бедир, его лицо под шлемом было хмурым, клинок торчал в шее подползавшего к нему зверя, все еще щелкающего зубами, несмотря на перебитый позвоночник.
Затем, воя столь же свирепо, сколь их псы, варвары сами хлынули во двор. Бедир крикнул:
— Ко мне!
Все, кто еще остался жив, собрались вокруг Владыки Тамура. Кедрина потрясло, когда он увидел, сколько жизней отняли боевые псы. И у скольких людей — а таких было гораздо больше — остались рваные раны, сломанные запястья и прокушенные клыками лица, перегрызенные сухожилия, оторванные пальцы.
Раненые первыми пали от рук белтреванцев, ибо не просили пощады, а с отчаянной храбростью бросились на вопящих жителей леса. Те, кто лучше был способен себя защитить, кололи и рубили по воющим бородатым рожам, заполонившим двор. Во время схватки взошла луна, печально глядя на бойню и заливая ее своим неярким серебряным светом. Кедрин бился между Бедиром и Бранноком, их клинки действовали в дружном согласии, защищая их самих и людей по обе стороны. Воины падали перед ними, но вместо каждого павшего вставал еще один, и еще, и еще. Постепенно тамурские бойцы вынуждены были отступить через двор в направлении крытого прохода, который вел во внутреннюю часть крепости. Бедир вновь дал приказ отойти, и остатки их сотни покинули двор, устремившись в проход. Они продолжали драться, отступая по проходу, с боем отдавая пядь за пядью, пока не очутились в соседнем дворе.
— Десятеро! — завопил Бедир, перекрикивая шум боя. — Десятеро ко мне! Остальным уходить! Стрелкам на той стороне — приготовиться!
Двумя из десяти выступили Кедрин и Браннок, еще с ними оказалось пять разбойников и трое из людей Рикола, ни один из оставшихся не был тяжело ранен. Они задержались у выхода, позволив остальным пересечь открытое пространство и унести раненых. Там добровольцы сдерживали захватчиков, отчаяние придало им сил, и варвары не могли прорваться дальше, пока кордор не крикнул, что стрелки построились.
— В стороны! — приказал Бедир. — Живо!
Они метнулись от прохода вдоль стен, прижимаясь к самой кладке. И тут же стрелы полетели прямо во тьму коридора. Целиться не было нужды, ибо дети лесов так густо теснились там, что даже самый скверный стрелок не мог промахнуться. То была не охота, а грубая бойня. Те, кто пали первыми, преградили путь своим товарищам, карабкавшимся через завал только для того, чтобы рухнуть самим, когда новая туча стрел пролетала через залитый луной двор, увеличивая страшное препятствие из тел. Люди леса гибли и гибли, а десять добровольцев бросились в обход двора, чтобы присоединиться к своим.
Кедрин потерял Бедира и бежал сейчас рядом с Бранноком, разбойники мчались за ними по проходу за колоннадой, окружавшей двор. Сзади он слышал гневные крики белтреванцев, скопившихся перед входом и задержанных лучниками. Затем впереди вдруг раздался странный звук, и он замедлил бег.
— Что это? — едва дыша, прохрипел Браннок.
Кедрин поднял руку в неуверенности, ибо кольчужный капюшон и тяжелый шлем заглушали шумы и мешали понять, происходит ли действительно то, что он заподозрил. Юноша остановился, расстегнул ремень шлема, снял его с головы и откинул капюшон, чтобы лучше слышать.
— Кровь Госпожи! — прорычал какой-то здоровяк из людей Браннока. — Чего мы ждем?
— Слушайте, — и принц знаком призвал к молчанию. — Похоже, они добрались до нижних уровней.
