– Ты это чувствуешь? Ты это слышишь? Вороны кружат, приближаясь. Отравлен и плод, и цветы. Под маской невинности прячется тьма. Кровь от крови, плоть от плоти. Ты это чувствуешь?
– Да, – прошептала Тоня, побледнев, и схватила Фэллон за руку. – Я чувствую. Боже мой, Дункан!
И они обе исчезли.
– Какого черта? – взволнованно спросил у жены Саймон.
– Грядет что-то темное.
– Даже не вздумай прыгать в пространстве без меня, – предупредил он, беря ладонь Ланы. – Дай мне секунду, чтобы сбегать за оружием.
– Поспеши, – попросила она, вслед за мужем влетая в дом и принимаясь звать сыновей.
Затем помчалась по лестнице на второй этаж, чтобы схватить кинжал.
Колин выглянул из комнаты, держа в руке меч.
– Найди Трэвиса.
– Я здесь, мам. В чем дело?
– Сама пока не уверена. Отправляйтесь к Фред и предупредите, что на Нью-Хоуп надвигается что-то страшное. Передайте Эдди, чтобы он собрал всех, кого сумеет, и спешил в город. – Лана повернулась к Колину, схватила его за плечи: – А ты оставайся с детьми.
– Оставайся с ними, – настойчиво повторила Лана. – Послушай меня внимательно: если мы не сумеем отогнать беду, защити их.
– Хорошо, мам. – Колин посмотрел на Трэвиса. – Мы защитим их.
– Я вас люблю, – выкрикнула Лана, уже сбегая по ступеням и хватая Саймона за плечо. – Я люблю вас, – повторила она и переместилась в пространстве.
Глава 25
Так как этим вечером они договорились отдохнуть от обезвреживания бомб, Дункан решил прогуляться к парку, где планировали собраться его друзья. Они говорили что-то о целой тусовке с танцами и музыкой.
Дункану уже давно не выпадал шанс пообщаться с приятелями или хорошо провести время с последней его девушкой, Карли Джентц. Впрочем, стоило признаться хотя бы самому себе, что он не особенно и скучал по ней. Они встречались почти весь август и сентябрь, но вот наступил октябрь и…
Карли была приятной девушкой. Очень приятной. Как раз во вкусе Дункана: фигуристая, веселая и легкая в общении.
Он решил, что ему просто необходимо расслабиться, потому что пребывание рядом с Фэллон заводило его. Во всех смыслах. Она ему тоже нравилась, в том числе невероятной целеустремленностью. И, черт возьми, они отлично сработались. Он уважал то, как она решает поставленные задачи – собирает армию, устраняет ядерную угрозу. И восхищался тем, как мастерски она владеет мечом.
Еще до того, как они отправились на миссию по разоружению, Дункану выпал шанс понаблюдать с крыши строившегося барака за разминкой Фэллон. Она создала троих призрачных противников и принялась сражаться со всеми ними одновременно. И блестяще справилась.
Интересно будет однажды скрестить с ней мечи и проверить, кто окажется проворнее.
И все же Фэллон никто бы не назвал фигуристой, совершенно точно она не умела веселиться, и общаться с ней было просто охрененно трудно.
Дункан абсолютно не представлял, с какой стати его так тянет к этой девчонке. Больше, чем к Карли. Больше, чем к кому бы то ни было.
Скорее всего, причина крылась в кровной связи между ними. Или в том, что Фэллон отличалась от всех других. В любом случае каждый раз, когда Дункан думал о ней в таком ключе, ему становилось не по себе. Поэтому на сегодня он решил вообще забыть о ее существовании. Сегодня нужно расслабиться, пообщаться с друзьями и послушать музыку.
Наверняка Дензел будет играть на гитаре. Он мастерски управлялся почти с любым инструментом – от банджо до скрипки, – словно был прирожденным артистом. То же самое касалось игр с мячом. Бог свидетель, это давалось другу лучше, чем обращение с любым оружием.
Дункан решил, что нужно проводить больше времени с Дензелом. И постараться убедить его сосредоточить усилия на областях, не имеющих отношения к сражениям.
Пожалуй, следовало привлечь к этой миссии Петру, потому что друг был по уши влюблен в нее. И она, кажется, отвечала взаимностью.
Будто подслушав мысли Дункана, девушка возникла рядом. В руках у нее была коробка.
– В парк направляешься? – спросил он.
– Ага. Мы договорились там встретиться с Дензелом. А Тоня придет?
– Планировала. Но сначала ей нужно завершить кое-какие дела.
– В последнее время ее почти не видно.
– Много работы.
– Понимаю. Столько новых людей, – произнесла Петра, и глаза ее затуманились. – Надеюсь, Ханна тоже придет.
– Скорее всего, она уже в парке, – сказал Дункан, подумав, что собеседница с самого появления в Нью-Хоуп везде хвостом следует за его сестрами. – Стэлвик обещал притащить синтезатор, а они в последнее время повсюду ходят вместе.
– Он классно играет! Мне нравится музыка. Очень нравится. Чудесный сегодня вечер, правда? Прохладный, но не холодный. Луна светит, звезды сияют. Просто идеально.
– Точно, – рассеянно отозвался Дункан, внезапно почувствовав приближение тьмы. Он взглянул в небо, наполовину ожидая, что луну закрыло облако. По коже пробежал мороз. – Ничто не сравнится с концертами на открытом воздухе. Недолго ими осталось наслаждаться.
– Кажется, я уже слышу музыку. Как я выгляжу? – беспокойно спросила Петра, проводя рукой по волосам в обычной девчачьей манере. – Мине не нравятся зеркала, поэтому у меня в комнате висит только одно, и оно совсем маленькое.
– Ты отлично выглядишь, – заверил Дункан, заработав признательную улыбку. – А что у тебя в коробке? Пахнет вкусно.
– Так и задумано. Кексы. Сегодня я работала в столовой, и мне разрешили взять несколько штук, чтобы угостить друзей.
– Я заходил в столовую, но не видел там тебя.
– Наверное, была на перерыве. Вот, попробуй. Я очень старалась сделать все правильно.
– Уверен, все получилось. – Дункан заглянул в коробку с выпечкой. Кексы были украшены белыми розочками и посыпаны разноцветными драже. – Круто! А какие тут вкусы?
– Кажется, мы готовили по одному из рецептов миссис Свифт. Желтое бисквитное тесто с клубничной начинкой, украшенное взбитыми сливками с добавлением диких фиалок.
– Плоды и цветы, – прошептал Дункан, встречаясь взглядом с большими, невинными голубыми глазами Петры.
– Все верно, – застенчиво улыбнулась она в ответ. – Надеюсь, они на вкус окажутся такими же, как и на вид.
Она протянула ему открытую коробку. Огоньки фей мягко поблескивали среди деревьев. В воздухе лились звуки музыки. Над головами сияла полная луна.
Дункан взял картонку с выпечкой и на секунду, на одно мимолетное мгновение заметил промелькнувшее в глазах Петры злорадство.
