ночном клубе в Питере, он посмотрел на меня по-другому. Он тогда был страшно пьян, рассказывал о своей бывшей. Она не любила его, а только использовала, как самца для своих сексуальных утех. Она была замужем, но ее муж был инвалидом и не мог спать с ней. Поэтому она и завела интрижку с Игорем. А он был таким наивным и считал, что она уйдет от своего мужа к нему. Но не случилось, и он уехал из Москвы в Питер, чтобы начать новую жизнь. Я утешила его, привезла к себе на съемную квартиру, и на утро он проснулся в моей постели.
Лисицкая интригующе выдержала паузу. Я сама не заметила, как перестала собирать вещи, и заслушалась ее рассказом. Она открывала неведомые мне стороны характера и жизни Игоря, вынимала скелеты, которые он тщательно хранил в своем шкафу.
– Так и начались наши отношения. Со мной он быстро оправился от своей любви к Ирине. И полюбил меня. Занялся кураторством, устраивал выставки для начинающих художников в Питере. И я тоже влюбилась. Я думаю, тебе известно, как он может снести голову своей экспрессией и энтузиазмом. Довольно быстро я забеременела и родила ему Кирюшу. Он был так доволен. Игорь всегда мечтал о сыне и своей собственной семье и буквально носил меня на руках от счастья.
– Почему тогда он вас бросил?
– Ты слушаешь? Как приятно. Бросил не он, а я. Я просто устала от его обожания и раболепия. Это тоже может прискучить. Мужчина должен иметь свое твердое «Я», а не потакать во всем женщине. Я встретила другого, взяла Кирюшу и ушла от Игоря.
Неужели это правда? Игорь обожал ее? Раболепствовал перед ней? Об одном и том же человеке ли мы говорим?
– Зачем ты приехала, если не любишь его?
– Я поняла, что ошибалась. Мне стало не хватать любви Игоря. Год назад я позвонила ему, и просила приехать в Питер, встретиться с сыном. Он тут же примчался, и валялся у моих ног, умоляя вернуться.
Я вышла из гардеробной. Лисицкая распласталась на кровати, и, улыбаясь, смотрела в потолок. Когда я показалась перед ее глазами, она перевернулась на бок и подперла голову согнутой в локте рукой.
– Год назад? – недоверчиво переспросила я. – Он не был в Питере год назад.
– Это ты так думаешь. Тебе он наверняка сказал, что ездил куда-то в другое место.
– Почему он вернулся обратно ко мне?
– Потому что я снова прогнала его.
– Прости, но я тебе не верю.
И я действительно не верила. Он должен быть совершенным маньяком, чтобы при таком количестве секса, встречаться еще и с другой женщиной. И, кроме того, мне было сложно представить Харитонова, валяющегося в ногах у женщины. Чего она добивается? Я отдам его без боя.
– Думаешь, ты такая неотразимая? – прищурилась Лисицкая. – Что он тебе говорил? Что любит тебя? Так не верь. Для него сказать такие слова так же легко, как пожелать доброго утра.
Харитонов никогда не признался мне в любви, и я была этому только рада. Я считала, что ему чужды такие глубокие чувства. И не только по отношению ко мне. К людям в принципе.
– Игорь приезжал ко мне не единожды, – продолжала Лисицкая. – В последний раз он был у меня месяц назад. Общался с Кирюшей, купил ему кучу подарков, оставил денег. И не только это. Я снова беременна. У нас будет еще один ребенок. Поэтому я здесь. Хочу скорее его порадовать.
– Замечательно. Я за вас рада.
Неужели это правда? Или она выдумывает, чтобы ранить меня побольнее? Но разве мне больно? Просто обидно. Я оставила свою дочь ради женатого мужчины, у которого был собственный сын, и возможно, будет еще один. Помогал ли он своему ребенку все эти годы? Или бросил на произвол судьбы? Почему он не рассказал мне о нем? Он мог скрыть о своем браке, но как можно скрывать ребенка? Так словно ему на него наплевать. Но как тогда можно лицемерить и обвинять своего отца в измене матери, если сам поступает точно также со своим сыном?
А впрочем, какая разница? Неважно, почему так поступил он. Важно, почему я пренебрегла своей дочерью ради него? Я хотела отринуть от себя Марка, но почему-то отринула и его дочь. Потому что не любила ее? Потому что страсти плотские были для меня желаннее материнских чувств? Ох, Шандор, что бы ты сказал, увидев, какой я стала, и какими идеалами жила последние пять лет? Разве такую ты меня знал и любил? Эта женщина привела бы тебя в ужас, и ты никогда бы не просил своего отца назвать ее своей невесткой. Прости, я сбилась с пути, предначертанного тобой, и пошла не по той дорожке. Она оказалась губительным для моей души, и больше ей следовать я не хочу. Я лучше буду одна.
Я вернулась в гардеробную и стала собирать белье из ящиков.
– Почему ты не со Слободой? – услышала я из спальни.
Лисицкая снова показалась передо мной. Само упоминание его имени из ее уст было для меня оскорбительным, но я не хотела показать ей своей боли. И поэтому молча укладывала последние вещи в сумку.
– Он и тебя кинул? – усмехнулась она. – Ах, да, он же собирался жениться на цыганке. Неужели все-таки исполнил волю отца?
Я продолжала молчать.
– А я ведь подумала, что он влюбился в тебя. После того раза, когда ты нас застукала, он охладел ко мне. Я тогда решила, что из-за тебя.
Ах, вот оно что! Теперь стала понятна ее пристрастность ко мне. Она пыталась мстить доступными ей методами! Как хорошо, что предметом ее мести была история России, с которой я была на короткой ноге.
–У вас что-то было, да? – не унималась любопытная Лисицкая. – Как он тебе в постели? Хорошо я его для тебя поднатаскала? Видела бы ты, какой он ко мне пришел! Даже не знал, как женщину возбудить. Думал, что нам, как и мужикам только совокупления и достаточно.
– Пожалуйста, ты можешь замолчать? – Я почувствовала, как во мне закипел гнев.
– Ах, прости. Он бросил тебя, да? Ну, расскажи, я же тебе все поведала об Игоре. Даже то, о чем ты не догадывалась.
– Извини, мне нужно собрать вещи в ванной, – ушла от ответа я и вышла из гардеробной.
Я сгребла все бутылочки в один пакет, забрала свою зубную щетку. Я уходила без сожаления. Любви не случилось. Но я и не искала ее с Игорем. В какой-то степени я тоже
