не укусит. Вы ему понравились, — радостно говорит старушка. А потом выдаёт безо всякого перехода: — Анечка здесь живёт, да. Тринадцатая квартира.
Сердце делает ощутимый удар в груди. Да! Я готов расцеловать и даму в розовом, и её собаку.
— Спасибо, — нервно перевожу дыхание.
Гашу в себе желание кинуться к подъезду одним прыжком. Просто иду, стискивая пальцами ручку в пакета с подушкой.
— Вы бы там починили у себя на сайте-то. У меня тоже часто адрес исчезает! — восклицает мне в спину старушка.
Бросаю ей спешное «угу»и сразу ныряю в подъезд.
Тринадцатая квартира находится на четвёртом этаже. Я не поднимаюсь туда, я взлетаю. Перепрыгиваю через ступени на одном дыхании с этим дурацким пакетом в руках.
Оказываюсь напротив квартиры с номером тринадцать с грохочущим в груди сердцем. Хочется сразу начать долбить кулаком в железную дверь.
Но сначала я прислушиваюсь. В прямом смысле прикладываю ухо к холодному металлическому полотну. С трудом заставляю своё сердцебиение затихнуть, чтобы не слышать его стук внутри черепной коробки.
Так и стою несколько минут. За дверью тишина. Мне никто не открывает, даже когда я решительно стучу в неё и жму на звонок.
Ударив последний раз кулаком по двери и не получив никакого ответа, спускаюсь обратно на улицу. Благо старушки уже и след простыл. Растерянно застываю у подъезда, сжимая долбаный пакет в руке. План-то сработал, а толку? Куда мне теперь? Где, чёрт подери, Аня?
Возвращаюсь в машину, швыряю пакет на заднее сиденье и снова набираю её номер.
«Аппарат абонента выключен…»
Сука! Хлопаю ладонью по рулю.
Думай, Тимур. Думай! Но в голове только одно: Аня всё-таки попалась матери. Могло у той совсем отшибить мозги?
И, чтобы в этом убедиться, я остаюсь в салоне своей тачки. Из окна отличный обзор на нужный мне подъезд.
Я не свожу с него глаз. Не уеду отсюда, пока не выцеплю Анину мать и не устрою ей допрос без церемоний.
Час. Два. В подъезд возвращается старушка в розовом с собакой. Три часа. Пять часов. К двенадцати ночи я борюсь с желанием отрубиться, уткнувшись лбом в руль. Приходится заказать кофе из ближайшей забегаловки. И, пока его везёт курьер, наблюдаю, как самозабвенно сосётся парочка на лавочке у подъезда.
Так и проходит моя ночь. Пять курьеров с кофе, две влюблённые парочки, один алкаш, четыре выхода из машины в холодную ночь, чтобы размять затёкшие ноги, три звонка на ресепшен гостиницы и сотни попыток дозвона на телефон Ани. От голоса автоответчика уже блевать тянет.
К утру мои нервы измотаны. Тело болит. Голова гудит от мыслей. Я ощущаю себя обессиленной жижей.
Но вся усталость резко исчезает, когда около восьми утра я замечаю идущую по тротуару вдоль дома знакомую светловолосую женскую фигуру в пальто.
Мать Ани не спеша сворачивает к нужному подъезду. И, пока она, притормозив, копается у себя в сумочке, я на ватных ногах выхожу из машины. Натягиваю капюшон на голову, а по спине пробегают мурашки от прохладного порыва ветра. Ну или же оттого, что сейчас мне предстоит буквально ворваться в чужую квартиру.
Я жду, когда Анина мать скроется внутри подъезда, и только тогда быстрым шагом направляюсь следом. Почти не дышу, поднимаясь на четверый этаж. Пульс замедляется, а вот ногам приходится ускориться – слышу, как проворачивается ключ замке.
Ступени на последнем лестничном пролёте между третьим и четвёртым этажами проскакиваю как метеор. Останавливаюсь прямо за спиной Аниной мамы, когда она уже открывает дверь в квартиру, и громко выдыхаю:
— Где Аня?
Женщина вздрагивает и оборачивается.
— Ты что здесь… — она испуганно округляет глаза.
На какие-то секунды мы оба замираем на лестничной клетке. А потом мама Ани делает резкий шаг назад, пытаясь быстро проникнуть к себе в квартиру и закрыть перед моим носом дверь.
Чёрта с два! Один мой рывок вперёд, и я успеваю встать на пути закрывающейся двери. Она с размаха бьёт по моему плечу, так, что у меня на мгновение перебивает дух. Но адреналин, хлынувший в кровь, делает моё тело каменным. Я одновременно упираюсь руками в косяк и саму дверь. Стою и не сдвигаюсь ни на миллиметр, хоть Анина мать и пытается выдавить меня из дверного проёма всеми силами.
— Где Аня? — шиплю в пыхтящее и раскрасневшееся лицо её матери.
— Пошёл вон отсюда! — она остервенело дёргает дверью и уже намеренно бьёт меня ей по плечу.
Но я подныриваю под её рукой и проскальзываю в квартиру.
— Аня! — кричу на весь коридор, осматриваясь по сторонам. — Ань!
Двери во всех комнатах открыты. Кухня, гостиная, спальня — судя по жёлтому медведю на кровати, это именно Анина — пусты. В квартире точно никого, кроме нас: меня и Аниной мамы, которая уже в прямом смысле бросается ко мне с кулаками.
— Я полицию сейчас вызову! Ты что позволяешь себе?! — Вцепившись в рукав моей толстовки, она пытается оттащить меня к уже захлопнувшейся входной двери.
Но я грубо выдёргиваю руку из её хватки и пячусь в глубь узкого коридора. Уходить отсюда без ответов не собираюсь. Я должен знать, куда делась Аня. Просто так исчезнуть она не могла. Да и в моей голове уже отлично сложился пазл. Кто так рьяно хотел спрятать Аню? Кто собирался увезти отсюда подальше? Кому это нужно?
Только её матери.
— Вы всё-таки её увезли, да? — спрашиваю её прямо.
— Кого?! — непонимающе восклицает она.
— Аню!
— Так, всё… — теряет терпение она и достаёт из кармана пальто мобильный.
Но я выхватываю из её рук телефон.
— Я спрашиваю: где она? — говорю сквозь зубы. — Вы же понимаете, что не имеете права удерживать её силой? Она совершеннолетняя.
— Кого я удерживаю?! Ты обкуренный? Или обдолбанный? Я сейчас кричать буду!
Стискиваю чужой мобильный в ладони, готовый переломать его, потому что выражение лица Аниной матери бесит. Гребаная актриса. Глаза даже так непонимающе честно округлила. Сука, дайте ей Оскар!
— Где Аня? — ледяным тоном повторяю вопрос. — Я же всё равно найду её.
— Да я понятия не имею, где она. Эта неблагодарная свой выбор сделала! Променяла мать на потрахушки, — сверкнув злостью в глазах, выплёвывает она.
На несколько секунд я словно теряю связь с реальностью. Кровь с жаром ударяет в голову, а сердце готово разломать рёбра изнутри
