Руки обхватывают меня, прижимают к камням. Усаживают на них. Поцелуй жалит шею. Следующие спускаются по коже к ключицам — заставляя ахнуть и снова прерывисто дышать. Тейнан буквально набрасывается на меня, но потом замедляется. Пальцы ложатся на завязки платья и в этот раз медленно, немного напряжённо распускают их.
Он стягивает ткань, оголяя мою грудь. Та тут же покрывается гусиной кожей, твердеет — хотя мне не холодно ни капли.
Наоборот, нестерпимо жарко рядом с ним.
И гладкое-гладкое платье становится не таким уж приятным. Хочется избавиться от него, помочь скинуть как можно быстрее. Пальцы вздрагивают на камне, я с трудом останавливаю их. Просто зажмуриваюсь под лучами закатного солнца — хотя перед глазами всё равно огромные огненные круги.
А потом мы снова целуемся. Я вожу руками по его телу, обнимаю его, изучаю. Раздеваю тоже — и это неожиданно приятно по-новому. Даже после всего, что между нами уже было.
— Нам некуда спешить, — шепчет Тейнан, опускаясь передо мной. — В конце концов, я обещал показать тебе все варианты, на которые хватило фантазии.
Его руки сгребают юбку, обжигают мои икры, бёдра. Несмотря на горячие слова и порывистые движения, каждое его прикосновение сейчас — нежное, удивительно нежное.
А потом он подхватывает меня и укладывает на сброшенный золотой халат. И, кажется, я наконец растворяюсь в этом не гаснущем свете.
ЭпилогДва с половиной года спустя
— Вот так, ваше величество, — успокаивает меня служанка. — Это платье ничуть не хуже. И времени ушло всего ничего, вы обязательно успеете!
— Конечно, жаль, ведь с-столько наряжались, — бормочет вторая, — и то платье было очень красивым, и украшения к нему так шли…
— Это ничуть не хуже, и я успею, — подсказываю, на чём лучше остановиться.
Выдыхаю, осматривая себя в зеркале. Не то чтобы я сильно нервничаю. Просто когда ты весь день переживаешь из-за дел, потом собираешься на важный, очень важный вечер, а твой собственный сын вдруг решает поджечь твоё платье и волосы вместе с диваном и коврами в гостиной… это немного выбивает из колеи.
Из соседней комнаты доносится весёлый детский крик. Затем смех, искренний и звонкий. Виновник хаоса и разрушений радуется и хотя бы сам в порядке — о, это утешает.
А мне надо собраться, и не внешне, а с мыслями. Бросаю на себя ещё один взгляд, киваю отражению. Делаю несколько шагов назад и раскрываю дверь.
Меня встречает почти идиллическая картина.
Тейнан, его грозное драконье величество, сидит на диване, закинув пятку одной ноги на колено другой. Он в праздничных одеждах, в волосах блестит золотой венок. Вид у него внушительный… и безмятежный. Рука рисует узоры в воздухе, взгляд обращен на полуторогодовалого мальчишку, который ёрзает на диване рядом.
Астер, наш сын, — весь в защитном плетении, которое обтекает его маленькое тело и искрится белым. Он увлечённо смотрит на распускающиеся в воздухе по воле отца иллюзорные цветы.
Пока не видит меня.
— Мама! — радостно кричит, взмахивая руками.
Кажется, я в последний момент подавляю инстинкт развернуть вокруг себя такую же защиту. На всякий случай.
— Спокойно. — Тейнан цапает сына за плечо. — Что мы говорили? Нельзя жечь маму. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Испортишь её — я тебе другую не найду.
Ас моргает и морщит лоб, растерянно. Даже выглядит немного виноватым — хотя я сомневаюсь, что он все слова отца правильно понял.
— Случайно, — выдаёт одно из недавно выученных слов… бесконечно мило.
Боги, он весь слишком милый для того, кто десять минут назад чуть не спалил половину гостиной! И для драконьего принца, который будет когда-нибудь обращаться огромным ящером, рычать на всех и повелевать чужими жизнями — если уж на то пошло.
Я узнала много о маленьких драконах за последнее время. Например то, что примерно когда они начинают говорить первые осмысленные фразы, у них уже бывают первые же всплески магии. И это кошмарная пора — то есть, я хотела сказать, очень важная, полная приятных чувств вроде родительской гордости. Но сложная.
— Я, между прочим, до двух лет магии не чувствовал и мебель портил только зубами, — замечает Тейнан. — Ох уж эта человеческая кровь.
И смотрит на меня так по-особому: шутливо, уверенно, участливо. Со смесью эмоций.
— Спасибо, что присмотрел за ним, — улыбаюсь я мужу. — Вы как всегда ладите.
Прекрасная новость: кажется, виновника переполоха он и правда успокоил. У него это вообще получается на зависть! У меня вот не очень: пятнадцать минут назад я зашла к сыну перед вечерним приёмом — а Ас, кажется, был слишком рад меня видеть.
— Ты как? — уточняет Тейнан.
— Всё в порядке, — не выдерживаю. Улыбаюсь сыну, подхожу и сажусь на корточки, чтобы заглянуть ему в глаза. Зелёные, с вертикальными зрачками, совсем как у отца. — Просто с магией надо быть осторожным, Астер, да! Нельзя так брать и выпускать её.
Касаюсь его щеки, чтобы не выглядеть слишком строго. Нельзя пугать его собственной природой, нужно просто объяснять. Треплю тёмные волосы, и через пару секунд сын тянет ко мне руки. Обнимаю его нежно-нежно.
Конечно, я не злюсь на него — он один из двух моих самых любимых мужчин! Просто сегодня я, кажется, не справляюсь с ролью формальной королевы, которая должна всем что-то доказывать, и матери — и это волнует!
А ведь когда ему стукнет пять-шесть, и он начнёт превращаться в ящера, всем вообще придётся несладко. Иногда мне кажется, что вырастить дракона — задача не проще, чем управляться с уже взрослыми при дворе!
Служанки выбираются из гардеробной — тихонько, но всё же заметно. Я киваю им и велю позвать нянек. А стоит им скрыться за новой дверью, Тейнан принимает более серьёзный вид.
— Ты точно в порядке, жена? Ожогов нет, лекари не нужны?
— Подгорело только платье и совсем немного волосы, — кладу руку на голову. — Но концы срезали и забрали в причёску, так что никто не увидит. Я надеюсь.
Мой муж впервые с начала разговора хмурится. Накрывает мою руку своей, затем ведёт по упомянутым волосам.
— Не успела среагировать? Неужели твой учитель магии не так хорош?
Почти виноватые нотки — поскольку магии он до сих пор учит меня сам, и это по-прежнему наш семейный секрет.
— Я просто не ожидала, — поднимаю взгляд.
— Коварные удары от тех, кого мы любим, да?
Мы вместе смотрим на сына, который уже успел отвлечься и теперь бодро исследует щель в диване.
— Точно можно его оставить? — спрашиваю, вдруг всё же поддаваясь волнению!
— Не хочу показаться безучастным родителем, но две недели он осваивает магию, и ещё никто не умер. — Тейнан кладёт руку мне на плечо. А затем второй привлекает Астера за талию, возвращая внимание сына, глядя тому в глаза. — А когда мы вернёмся, принц Астер будет спать. У него сегодня было много дел и свой план разрушений он уже выполнил. Теперь надо побыть хорошим парнем, чтобы окружающие не взбунтовались.
