Весной 1944 года штаб дивизии располагался в городе Ново-Градишка, а 1-я казачья бригада дислоцировалась по правому берегу р. Сава юго-восточнее линии Загреб — Сисак — Сунья — Костяница. В ходе очередной операции под кодовым названием «Шах» (начало мая), проводившейся одновременно с операцией «Ход конем» (главной целью которой был захват И. Броз Тито), 1-я казачья бригада действовала в районе юго-западнее Глина — Топуско. Однако после того как партизаны уклонились от боя с казаками, полки повернули назад. Во время отхода 2-й Сибирский полк попал в крайне трудное положение юго-западнее города Глина, оказавшись совершенно отрезанным партизанами от основных сил. Лишь своевременный подход 2-го батальона 373-й немецко-хорватской легионерской дивизии спас полк от полного окружения. После тяжелого боя 2-й Сибирский полк прорвал окружение и соединился с главными силами бригады.
1 мая 1944 года произошло знаменательное событие — в честь годовщины создания 1-й казачьей дивизии по приказу Адольфа Гитлера были полностью уравнены в правах германские солдаты и казаки. Согласно этому распоряжению, казаки стали носить знаки различия Германской армии, но одновременно по-прежнему сохранялись и знаки казачьих войск. Казакам было разрешено носить лампасы и папахи, а вне боевой обстановки и традиционную казачью форму. «Офицеры национальных соединений, занимающие штатные места и отвечающие всем требованиям в отношении характера, поведения, работоспособности и надежности, — было сказано в приказе, — будут в дальнейшем носить германские знаки различия и национальный нарукавный знак (на правом рукаве), а также кокарду в соответствии с имеющимися указаниями. Ношение германских знаков различия разрешается только после того, как каждый военнослужащий лично получит на то разрешение, которое будет занесено ему в книжку военнослужащего. Офицеры, о которых еще не установлено, достойны ли они носить германские знаки различия, привлекаются к дополнительному прохождению испытательных курсов»[577]. Продовольственное снабжение казаков, фронтовые денежные и пайковые надбавки, оплата командировок начали производиться на тех же основаниях, что и для германского офицерского, унтер-офицерского и рядового состава. Дополнительное ежемесячное довольствие стало выдаваться национальными соединениями по существующим для германских военнослужащих тарифам. Что касается предоставления отпусков, офицерский и унтер-офицерский состав национальных соединений, в основном, был приравнен к германским военнослужащим. Добровольцы, не имеющие в Германии родственников, получили возможность проводить свой отпуск в специально предназначенных для этого домах отдыха. Вместе с тем вырабатывались новые распоряжения о выплате денежного довольствия военнослужащим национальных соединений, а также о порядке выплаты пособий семьям военнослужащих и пенсий инвалидам. Одновременно на всех добровольцев распространялись действующие в Германской армии уложения о воинском уголовном праве и о дисциплинарных взысканиях.
29 июня 1944 года началась операция из района Пожега — Талькессель в направлении Джяково, в которой участвовали 3-й Кубанский и 5-й Донской полки 2-й казачьей бригады. Но и здесь партизаны не приняли боя и отступили на север и восток. Такое странное поведение партизанских отрядов вызвало у командования дивизии сильное подозрение. После проведенного расследования появилось предположение, что в провале тщательно подготовленной операции виноват эмигрант-переводчик — зондерфюрер князь Мирский, выдавший титовцам планы своего командования и вскоре таинственно исчезнувший из расположения бригады.
Одновременно 1-я казачья бригада осуществляла крупную карательную операцию юго-западнее Загреба. Она началась 10 июля 1944 года. Три казачьих полка, продвигавшиеся с разных направлений, соединились в районе города Метлика, занятого партизанами. После недолгого сопротивления утром следующего дня Метлика с минимальными для казаков потерями была взята штурмом. По завершении операции в бригаде произошли кадровые перестановки: вместо выбывшего полковника фон Боссе командиром бригады был назначен полковник фон Баат, а командиром 4-го Кубанского полка — подполковник фон Кляйн.
Под руководством командира 2-й казачьей бригады фон Шульца 25–26 июля началась карательная операция в Боснии, в которой участвовали все те же 3-й Кубанский и 5-й Донской полки, действовавшие в направлении Черновица — Прнявор. В качестве усиления германским командованием был выделен полицейский полк. Результаты операции оказались незначительными: лишь 2-й пластунский дивизион 5-го Донского полка имел столкновение со слабыми силами партизан (последние были рассеяны). Полки прошли через горные лесные массивы и, перебравшись через Саву западнее местечка Брод с помощью казачьего саперного батальона майора Янса, вышли 2 августа в места прежней дислокации.
В середине августа 1944 года 2-я казачья бригада, действуя под непосредственным руководством генерала фон Паннвица, уничтожила несколько партизанских отрядов и опорных пунктов в районе Дарувар — Пакрац, а также в районе Бьела, восточнее города Дарувар.
Между тем фронт стремительно приближался к Балканам. Ободренные успехами Красной армии и западных союзников, югославские партизаны вновь перешли в наступление, нанося все более чувствительные удары оккупационным властям. В конце сентября критическое положение сложилось в районе города Баня-Лука, где на сторону партизан перешла целая дивизия домобранов (добровольцев) с сильной артиллерией, в результате чего под контролем титовцев оказалась значительная территория. Лишь небольшой плацдарм на реке Сава 3-й Кубанский полк подполковника Лемана удерживал до подхода основных сил, а в крепости Баня-Лука оборонялась группа усташей.
По приказу командующего 69-м армейским корпусом генерала Аулеба в этот район с целью восстановить положение были направлены разведывательный дивизион 1-й казачьей дивизии, 3-й и 4-й Кубанские и 5-й Донской полки под командованием фон Паннвица, в помощь которому были выделены технические части 2-й танковой армии и отряд усташей под командованием полковника Люборича. После жестокого боя, в котором обе стороны понесли большие потери, город был взят, а окруженное подразделение усташей освобождено. Район между городами Босанска-Градишка и Баня-Лука был занят частями усташей при поддержке 2-й казачьей бригады. Когда ситуация здесь окончательно стабилизировалась, бригада была переброшена в долину р. Сава, оставив за собой плацдарм у Босанска-Градишки. К 20 октября 1944 года штаб 1-й казачьей дивизии был переведен из Ново-Градишки в Кутню, а 4-й Кубанский полк вернулся в район Сунья — Костяница.
Однако к этому времени силы на «Балканском фронте» были уже неравными, поскольку партизаны соединились с советскими войсками и образовали сплошной фронт. Они получили от Красной армии довольно ощутимую поддержку Действия советских войск с фронта умело сочетались с ударами партизанских отрядов в немецком тылу
С этого времени огромную опасность для командования дивизии начали представлять не только активизировавшиеся партизаны, но и резко усилившаяся коммунистическая пропаганда. Несмотря на то что, по официальным данным, результаты ее действия были довольно незначительными (как уже было сказано, по сведениям титовских партизан до конца войны на их сторону перешло не более 250 человек, включая нескольких казачьих офицеров и унтер-офицеров. Наиболее громким событием стал переход к партизанам командира взвода 5-го Донского полка — сотника Аксюка вместе со своим подразделением), коммунистическая пропаганда оказывала серьезное психологическое воздействие на моральное состояние личного состава, и немцам приходилось прикладывать немало усилий, чтобы дивизия попросту не вышла из-под контроля. «Большинство казаков, — писал в одном из донесений неизвестный советский разведчик, — ненавидят немцев и знают о зверствах, творимых ими во временно оккупированных областях СССР, но боятся победы Красной Армии, так как считают, что будут осуждены на смерть, как изменники. Говорят, что их все равно ожидает смерть — в казачьей ли дивизии или вне ее. Большинство считает, что Красная Армия победит, и не верит вражеской пропаганде. Случается, что немцы шутя спрашивают: „Если Красная Армия победит, мы сдадимся, а что будете делать вы?“ Дисциплина поддерживается страхом перед немцами и боязнью слежки в рядах казаков. Нередки были случаи вешания казаков, неприятельски настроенных в отношении командования. В 4-м Кубанском полку перед строем был повешен 1 казак, а в Лойнице, Великой Горице и Сиску были расстрелы только по подозрению в намерении перебежать к партизанам. Перешедшие на сторону партизан казаки говорят, что они уверены в том, что 50 % казаков перешло бы на сторону партизан, если бы были доставлены казакам прокламации, в которых им была бы обеспечена жизнь при добровольном переходе. В 4-м Кубанском полку имеется 10–15 % казаков-добровольцев. Они и являются наиболее боеспособными и следят за остальными казаками в бою и вне боя. Они стараются верить в победу Германии и в подачки немцев в виде казачьей республики и земельных наделов»[578].
