— Люди боятся вас и вашей магии. Ни наши волшебники, ни жрецы не способны убивать с такой легкостью, как вы.
— И лечить тоже не умеют, — напомнил ему Мэти.
— Так зачем ты пришел сюда? Закончить работу Лхел?
— Великая Мать выбрала меня для долгого путешествия. — Мэти провел рукой по оо-лу, коснувшись черного отпечатка ладони. — Моим первым видением в начале пути была Лхел. Она стояла рядом с той девушкой и с тобой. Это было время таяния снегов, и с того самого дня я ищу тебя.
— Понимаю. Но почему ваша богиня пожелала, чтобы ее колдуны помогали нам?
Мэти криво усмехнулся.
— Многие годы твой народ обращался с моим народом как с животными, вы загнали нас в горы и лишили возможности поклоняться нашим святыням у моря. Как и многие, я не раз обращался к Великой Матери с вопросом: «Почему ты помогаешь нашим гонителям?» Ее ответ — та девушка, а возможно, и ты сам. Вы оба почитали Лхел и были ее друзьями. Тамир-бывшая-мальчиком приветствовала меня с открытым сердцем и проявила гостеприимство, хотя я и видел, как кое-кто в этом доме делал охранительный знак пальцами и плевал на пол при встрече со мной. Может, эта ваша королева и сможет убедить свой народ быть добрее к ретха-ной.
— Так и будет, я уверен. У нее доброе сердце, и она стремится к миру.
— А ты? Ты принял нашу магию и не называешь ее некромантией. Тот юноша ошибался. Я знаю, что такое некромантия: это нечистая магия. Ретха-ной никогда не были нечистым народом.
— Лхел говорила мне об этом. — Аркониэль до сих пор стыдился того, как они отнеслись к Лхел вначале. — Но большинству скаланцев трудно понять эту разницу, ведь вы тоже используете кровь в своей магии и можете управлять мертвыми.
— Ты можешь объяснить им правду. Я помогу тебе, если для начала ты не позволишь им убить меня.
— Постараюсь. Давай поговорим о Тамир. Ты можешь прогнать злой дух ее брата-близнеца?
Мэти пожал плечами.
— Не моя магия сотворила его, и он больше чем дух. Такие души-демоны плохо поддаются магии. Иногда лучше просто оставить их в покое.
— Тамир преследует еще один призрак. Призрак ее матери, она лишила себя жизни. Этот призрак очень силен и разгневан. Он способен касаться живых и причинять им вред.
— С такими духами может справиться женская магия. Поэтому твоя наставница искала именно женщину-колдунью. Мы больше имеем дело с живыми. А этот призрак в доме?
— Нет. Она живет там, где умерла.
Мэти снова пожал плечами.
— Что ж, это ее выбор. Я здесь ради девушки.
В этот момент в дверь постучали и вошла Тамир.
— Прости, что врываюсь, Аркониэль, но Мелиссандра сказала, что вы оба здесь.
— Входи, пожалуйста! — ответил Аркониэль.
Тамир села рядом с ним и некоторое время молча смотрела на колдуна.
— К тебе приходил призрак Лхел, — заговорила она.
— Да.
— Она велела тебе найти меня?
Аркониэль перевел ее слова, и Мэти кивнул.
— Но зачем?
Мэти посмотрел на Аркониэля, потом ответил:
— Помочь тебе не преследовать ретха-ной.
— Я не причиню зла твоему народу, если вы будете жить в мире с моим народом. — Тамир помолчала, в глазах ее засветилась печаль. — А ты знаешь, как умерла Лхел?
— Она мне не рассказывать. Но она не гневный дух. Мирный.
Тамир чуть заметно улыбнулась.
— Я рада.
— Мы как раз говорили о том, что привело Мэти сюда, — сказал Аркониэль. — Он жил в западных горах.
— На западе? Как далеко?
— Видимо, почти у Осиатского моря.
Тамир подошла к колдуну и опустилась перед ним на колени.
— Мне тоже было видение, и еще я видела западные земли в своих снах. Ты поможешь мне понять эти сны?
— Я пытаться. Что ты видеть?
— Аркониэль, у тебя есть что-нибудь для рисования?
Волшебник подошел к столу и долго рылся в груде магических принадлежностей, пока не отыскал кусок мела. Он догадывался, о чем думала Тамир, хотя это казалось невероятным.
Тамир отодвинула стебли тростника, устилавшие пол, и начала рисовать на каменных плитах.
— Я точно знаю, что это находится на западном побережье, за Сирной. Там есть глубокий залив, закрытый двумя островами, примерно такими. — Тамир изобразила острова. — А над заливом — очень высокий утес. На нем я и стояла во сне. Оглядываясь назад, я видела открытую равнину, а вдали — горы.
— Горы далеко? — спросил Мэти.
— Точно не скажу. Может, день пути верхом.
— А это? — Колдун ткнул пальцем в пол по другую сторону небольших овалов, изображавших острова. — Это западное море? — Мэти внимательно всматривался в подобие карты, грызя ноготь. — Я знаю это место.
— Ты можешь это утверждать по такому рисунку? — недоверчиво спросил Аркониэль.
— Я не лгать. Я бывал там. Я показать.
Он сжал пальцы в кулак, поднес к лицу и начал что-то негромко бормотать. Аркониэль ощутил покалывание сгущающейся магической силы еще до того, как на руках и лице колдуна проявился сложный черный рисунок. Аркониэль узнал эти чары.
Мэти подул в кулак и сложил указательный и большой палец в кольцо. В воздухе вспыхнул светящийся диск, и когда Мэти очертил его другой рукой, диск вырос и стал размером с блюдо. Аркониэль и Тамир услышали крик морских птиц и шум волн.
— Учитель, он знает твои чары окна! — чуть слышно произнес Витнир.
Сквозь окно открылся вид с вершины высокого утеса над морем — в точности как описывала Тамир. В Атийоне уже стемнело, но там заходящее солнце еще бросало медно-красные лучи на волны, игравшие под облачным небом. На фоне оранжевого заката проплывали огромные стаи чаек. Их крик наполнил комнату Аркониэля. Волшебнику казалось, что он чувствует запах моря и ощущает на лице ласковое дуновение ветра.
Мэти слегка пошевелился — и картина в окне сменилась с головокружительной быстротой. Теперь они смотрели с края утеса на залив, лежавший далеко внизу.
— Да, это здесь! — негромко воскликнула Тамир, и Аркониэлю пришлось схватить ее за руку — так близко она наклонилась к отверстию. — Может, поэтому Лхел послала ко мне тебя, а не кого-то другого?
— Мы называем это Ремони, — пояснил Мэти. — Значит «добрая вода». Хорошо пить, из земли.
— Источники?
Аркониэль перевел, и Мэти кивнул.
— Много источники. Много добрая вода.
— А ты можешь посмотреть, достаточно ли там места для нового города? — попросила Тамир. — Крепость на утесе стала бы неприступной для врага, не то что Эро. Где это, Мэти? Далеко от Сирны?
