Константин положил руку ей на плечо.
— Ты… действительно этого хочешь? — спросил он.
— Я не понимаю тебя. Сначала ты говоришь, что хочешь на мне жениться, а потом спрашиваешь, уверена ли я в том, что хочу за тебя замуж!
— Я подумал о наших с тобой разговорах о Марике…
— Да наплевать мне на Марику! — В ее голосе послышались нотки обиды. — Я ведь сказала, что хочу быть с тобой. — Она помолчала. — Я люблю тебя, это главное. Какая мне разница, с кем ты был до меня?
Константин обнял ее и погладил по волосам.
— И я люблю тебя, моя девочка. И пусть мне отчаянно страшно жениться во второй раз…
Лия повела плечом и рассмеялась.
— Тебе надо поговорить на эту тему с Боазом. У него большой стаж. После четвертого брака у него, наверное, есть, что сказать.
— Не вижу в этом ничего веселого. Тем более что мы с ним — совершенно разные люди. Я не понимаю, зачем он каждый раз женится. Да еще и заводит любовниц.
— Ну, только не заводи свою волынку, — взмолилась она. — Сейчас это не к месту. Я уже собрала вещи. После того, как я вернусь, я за ними поеду. Точнее, мы вместе поедем, и ты познакомишься с мамой. Она, между прочим, уже много о тебе знает.
Константин хмыкнул — то ли удивленно, то ли озадаченно.
— Правда? Ты ей успела что-то рассказать обо мне?
— Нет, но мама — настоящий детектив. Она якобы случайно находила в прихожей записки, которые ты посылал мне с цветами. И еще она пару раз говорила с тобой по телефону. Она выяснила, что тебя зовут Константин, что у тебя приятный голос, что ты очень вежливый и обходительный, а также что у тебя хорошая работа и много денег, иначе ты не покупал бы такие букеты.
— Да твоя мама — настоящий Шерлок Холмс. Что же, остается надеяться, что я ей понравлюсь.
Лия повернулась к нему и поцеловала.
— Мы поедем в Швейцарию на следующих выходных? — спросила она.
— Мы можем поехать в Швейцарию когда угодно, хоть сейчас, если ты этого хочешь.
— Кажется, кто-то говорил о том, что мы будем греться после ужина? Или мы уже согрелись?
— Ничего подобного. Разве ты не видишь, что я дрожу от холода? В последнее время я так мерзну по вечерам. И еще этот ревматизм.
Лия уткнулась носом ему в шею.
— Ах ты хитрюга, — рассмеялась она. — Когда я тут ночую, ревматизма у тебя как ни бывало! Ты ведешь себя как угодно, но только не как человек, которого мучает ревматизм!
— Сейчас у меня ломит кости, — сообщил Константин, вкладывая в эти слова всю жалость к себе, на которую он был способен. — Мне срочно нужно согреться. Это вопрос жизни и смерти.
Она провела пальцами по его щеке и коснулась губ.
— У тебя одно лекарство и от ревматизма, и от мигрени, и от всего остального, — сказала она с улыбкой.
— Что же я могу поделать, если так устроен этот мир?
Глава 19
— Он совсем крошечный! Как из него через девять месяцев вырастет ребенок?
Гилад ждал, пока откроются необходимые программы на компьютере, и рассказывал о своих впечатлениях после вчерашнего визита к врачу, куда он сопровождал Кристину.
— А еще я начал читать литературу на эту тему, — продолжил Гилад с видом абсолютно счастливого человека, который беседует сам с собой. — Лучше бы я ничего не читал, честное слово! Сейчас я боюсь больше нее. Или, если говорить точнее, я — единственный из нас, кто боится. По-моему, она вообще не боится. Она так спокойно относится к тому, что ей предстоит пережить, будто это командировка или поход по магазинам! Я бы сошел с ума, если бы забеременел. И после этого у кого-то поворачивается язык называть женщин слабым полом?
Боаз, перенося какие-то заметки и напечатанных листов в компьютер, закивал.
— Да, лейтенант. Готовьтесь. То, что вам предстоит пройти, будет сложнее курса боевых офицеров, который вы в свое время окончили с отличием.
— А у меня есть выбор? — Гилад посмотрел было на экран компьютера, но снова поднял глаза на Боаза. — Мне кажется, что у нее будет девочка, а не мальчик. А ей кажется, что мальчик. Как ты думаешь, женщины это чувствуют?
— Не знаю, — покачал головой тот. — Думаю, что чувствуют. А вы как думаете, капитан?
Константин ответил не сразу. Рассказ Гилада и разговор в целом он слушал вполуха, так как мысли его были далеки и от беременности Кристины, и штаба, и операции, которую планировалось начать через несколько минут. Он думал о вчерашней ночи, о разговоре с Лией и о том, что было после разговора. Точнее, не думал, а восстанавливал в памяти ощущения. Ему казалось, что вчера он почувствовал что-то совершенно новое, что-то, что было скрыто за прозрачным занавесом, а теперь вдруг открылось полностью. Он размышлял о том, как можно назвать это ощущение, и как можно его охарактеризовать. Одно он мог сказать со стопроцентной уверенностью: это было что-то не похожее на то, что он испытывал раньше. Больше всего это напоминало какую-то незримую, но крепкую связь, ниточку, которая протянулась между ними и что-то завершила. Что? На этот вопрос у него тоже не было ответа. И уж слишком мешали размышлениям о духовном воспоминания о физических ощущениях. Одно только прикосновение к Лие каждый раз воспринималось им по-разному. Константин подумал о том, что если бы решил описать словами хотя бы одну ночь, проведенную с ней, то ему не хватило бы и миллиона слов. Почему он так мало и так редко говорит ей об этом? Люди постоянно говорят о своих чувствах, но редко описывают словами физические ощущения. А чего же стоят чувства, если мы не облекаем их в физическую оболочку?
— Константин! — в очередной раз позвал Боаз. — Ты меня слышишь? Или ты тоже скоро станешь отцом, и именно об этом размышляешь?
— Что? — Константин посмотрел на него. — Отцом? Нет… отцом пока не собираюсь. Только мужем.
— Ну, вот и славно, — добродушно закивал Боаз. — Если мужем, то и до отца недалеко. Посмотрим, возможно ли такое — чтобы на свет появился человек, который будет умнее тебя.
— Майор, вы заставляете меня краснеть.
— Мог бы покраснеть хотя бы из вежливости!
Гилад глянул на часы.
— Я думаю, мы начнем, — сказал он. — Ах да. Яфит сказала, что на той дороге, по которой должны были ехать Лия с Махметом, произошла авария. Они поехали другой дорогой. Будут на месте на двадцать минут раньше.
— Почему каждый раз в последнюю минуту случается что-то такое? — недоуменно спросил Боаз, подвигая кресло к столу. — Никогда еще не было такого, чтобы все прошло гладко, точно по плану.
— Это я приношу вам несчастья, майор, — ответил Константин. — Для того чтобы отогнать злых духов, перед каждой операцией мне следует проводить сеанс медитации над священным огнем.
