было неизбежно.
Я кивнул.
– Ты потрясающий.
Я проигнорировал комплимент. Сейчас было не время для комплиментов или их принятия.
– Калеб в больнице?
– Да.
– Он ведь не умрет, правда, Сэм?
– Верно.
Я молчал, наслаждаясь его теплом, а он, крепче обняв меня, спрятал мою голову под подбородком.
– Закрой глаза.
Я так и сделал, хотя был уверен, что ни за что на свете не смогу снова заснуть.
– Я буду здесь. Я не сдвинусь с места.
Это было все, что мне нужно было услышать. Оказавшись в безопасности в его объятиях, я отключился через несколько секунд.
Часть 17
Иногда люди пытаются принимать решения за вас, потому что им кажется, что они знают, как будет лучше. Я не согласен с таким мышлением. Например, две недели спустя, когда Сьюзен Рид захотела, чтобы я поехал с ней в больницу навестить Калеба, Сэм и Дейн приняли решение не говорить мне об этом. К несчастью для них, Гвен позвонила мне, рассказала, чего хочет ее мать, и я один отправился на встречу с ней в психиатрическую больницу в Эванстоне.
Мы сидели вдвоем, Сьюзен и я, на площадке перед тяжелой металлической дверью и разговаривали. Я извинился за то, что считал ее сумасшедшей. Я сказал ей, что послал бы ей открытку, но компания Hallmark не выпускает открыток для тех, кто по ошибке считает кого-то маньяком-убийцей. И цветов, передающих это чувство, тоже не было. Она слабо улыбнулась, когда я протянул ей дюжину желтых длинностебельных роз. Они были подарены в знак дружбы, и она поблагодарила меня.
– Почему вы это сделали? – мягко спросил я.
Она вздохнула, и на глаза навернулись слезы.
– Я уже потеряла одного из своих сыновей и мужа... Я не могла потерять кого-то еще.
– Но Калеб... он мог убить снова. Если не меня, то, в конце концов, Дейна.
Она покачала головой.
– Я не знаю, Джори, я плохо соображала. Я все еще не .... Я просто... Я потеряла свою жизнь, когда отдала Дейна, я просто не знала этого.
Я кивнул.
– Я была одержима идеей вернуть его, сделать из него Рида... Я не думала о том, что это может сделать с Дэниелом... или с Калебом.
– Конечно.
– Калеб всегда был самым чувствительным, так чутко реагировал на меня, и когда я ему рассказала... Думаю, он чувствовал, что я лгала ему все эти годы.
Я смотрел на ее лицо, на тревожные морщинки вокруг глаз и тени под ними. Она выглядела совершенно опустошенной, тяжесть мира просто раздавила ее.
– А Дэниел... он попросил меня о разводе. После стольких лет он больше не может даже смотреть на меня. И я знаю, что это моя вина. Если бы я не отдала Дейна или сохранила в тайне тот факт, что я это сделала, унесла бы это в могилу... ничего бы этого никогда не случилось.
Как я мог спорить? В чем-то это было правдой.
– Дейн не хотел нас, и это злило Калеба. Я просто не знала, что в нем есть желание убивать людей. Я никогда не знала.
– Они сказали Сэму, что у него две полноценные и отдельные личности.
– Да. Когда он убивал тех бедняг... когда он Калеб, он никогда бы так не поступил. Та его часть, которая является твоим другом, Джори, - он действительно любит тебя.
Я знал это. Проблема была в том, что другой парень в его голове хотел размазать мои мозги по стене.
– Они не надеются, что он когда-нибудь поправится. Он слишком долго был таким.
– Так зачем мы здесь?
– Чтобы поговорить с ним. Он просил тебя.
– Что с ним будет?
– Они сказали, что после того, как он выйдет из-под наблюдения, после того, как они определят его способность предстать перед судом, его переведут в тюрьму в Висконсине, на длительный срок.
– Как долго это будет продолжаться?
– Я подозреваю, что навсегда.
– Мне жаль.
– Это к лучшему. Я не хочу, чтобы он причинил еще кому-то боль.
– Могу я спросить вас кое о чем?
– Конечно.
– Почему на ноже, который нашли в квартире Калеба, были ваши отпечатки пальцев?
– Он показал мне его однажды, попросил подержать в руках. Тогда я не знала, что меня подставляют. Это не то направление, куда устремляются мысли, когда ты просто болтаешь со своим ребенком.
Конечно.
– Я кивнул.
– Что-то еще?
– Ага. Они с Грегом были друзьями?
– Лучшими друзьями. Я тоже любила Грега. Если до Калеба когда-нибудь дойдет, что он сам убил Грега, это, наверное, убьет его.
Я хотел утешить ее, но не знал как.
Слезы покатились по ее щекам.
– О Джори, то, как ты смотришь на меня... Боже мой, как ты способен любить, как ты добр. Ты такой хороший мальчик, Джори. Твоя мама так хорошо тебя воспитала.
Я не стал говорить ей, что это все заслуга моей бабушки. Энни Кейз любила меня неистово и отчаянно, всем, что у нее было, до самой смерти. Моей матери больше нет; единственным человеком, которого она любила, был я. Я все еще скучал по бабушке и жалел, что она не смогла познакомиться с Сэмом и Дейном. Она была бы без ума от них обоих, особенно от Сэма. Упрямые и ворчливые люди были ее любимыми.
– Джори?
– Простите, – я улыбнулся Сьюзен Рид. – Я часто отключаюсь.
Она вздохнула, переплетая свои пальцы с моими.
– Там страшно. Я должна дать тебе это понять.
– Все в порядке, – заверил я, похлопав ее по руке, прежде чем высвободить свою.
Она утешилась, и мы одновременно поднялись, чтобы пойти к двери.
Мне пришлось вывернуть карманы, и, когда дверь закрылась за мной после того, как нас пропустили, я на мгновение почувствовал себя неуверенно. Повсюду были санитары, огромные, мускулистые парни, которые косились на нас, когда мы проходили мимо. Охранники на посту медсестер были вооружены дубинками, и медсестры никуда не ходили без сопровождения. После того как мы зарегистрировались, санитар отвел нас в палату Калеба. Я ожидал увидеть большую комнату с эркером, а на самом деле это была крошечная комнатка с решеткой через герметичное стекло. Оттуда невозможно было сбежать. Ветерок, дующий на лицо,
