Книга Мир Савойя. Зов тьмы - Лара Ингвар

ее суть, Луна закричала бы от боли если бы имела рот, а так затрепетала душа, расставаясь с чем-то важным, столь нужным и неотъемлемым. Брал савойя не ее кровь, а силу. Что такое озеро по сравнению с ледяным океаном? Холодные волны нахлынули, забрали, закружили Луны, свили тугой спиралью и вытянули всю ее магию. Луна чувствовала себя так, будто из нее живьем вырывают часть души, будто ей ломают все кости, вытягивают жилы. Она продолжала кричать, та, что не издала звука, прощаясь с жизнью, но навряд ли древний слышал ее крики. Он брал. Он насыщался. Он возвращался к жизни.

Когда последние капли ее эльфийской магии были вытянуты Авитом, ушел цвет из фиалковых глаз, исчезла связь с миром живых и мертвых. И Луна поняла, что окончательно умирает, да и зачем ей жить, если в ней больше нет магии? Если она не почувствует больше песни земли? Если не позовет зверя и птицу? Если не спрячется за тенью и светом, не коснется никогда земли, сливаясь с ней в единое целое?

Зарычала внутри животная суть серебряных барсов, не сдерживаемая больше эльфийской магией. Зверь выпрямил лапы, повел серебряным хвостом и ударился в Луну. Тут же отупение и желание умереть отступили. Ласковая тьма, зовущая в водоворот вечности, дрогнула, свет, который манил душу из тела, погас, сметенный яростным желанием зверя жить.

***

Ледяной король вернулся в мир. Он чувствовал, как застонала земля, что так скучала по своему повелителю, он слушал стоны, крики ужаса и восхищения. Осторожно и бережно он взял на колени девушку, душу которой еще чувствовал подле себя, душу которой звал, не позволяя ей уйти в безвременье. Авит собирался сделать то, чего не пробовал никогда раньше, но знал, что у него удастся. С ней точно удастся. Он чувствовал в себе озеро ее силы, влившейся в его океан, их способности смешались, отделить одну от другой теперь было немыслимо, но Авит собирался вернуть у Луны все, что взял.

Вернуть с лихвой. Он прикоснулся к ее волосам, и только затем обратил внимание на окружавших его созданий. Шевалье пали на колени и простерли вперед руки, Кирис, все еще пригвожденный к стволу дерева кричал и обещал им всем кровавой расправой. Ришар де Крафт не шевелился, он не замечал больше Ледяного короля, видел только тело Луны, распластанное у него на коленях. Авит припомнил язык, обрывки которого слышал в своих видениях, заговорил на нем медленно, с трудом ворочая языком.

— Что же вы робеете и плачете? Я милостив сегодня. В конце концов я наконец-то смог проснуться. — голос его, громогласный и хриплый, заставил бураны взвиться, а факелы погаснуть. Земля все еще была слишком рада возвращению повелителя во плоти, снега стелились к нему как послушные псы. Подумав, Авит дал им облик белоснежных собак с огромными синими глазами.

Первым к нему подполз Рудье, Ледяной король силился вспомнить, сыном какой из его дочерей он был. Не смог, все же прошло слишком много времени.

— Ваше Величество, мы … наконец… мы… нашли… освободили, — сбивчивый полубезумный лепет Авита утомил. Взглядом он приказал Рудье снова отползти прочь.

— Сегодня я буду награждать. — Он снова погладил Луну по голове, кровь ее впитывалась в его кожу, как до этого в алтарь, даже убив ее он продолжал насыщаться. — Марина, свою часть уговора я выполню позже. А пока… — Граница реальности и смерти была еще очень близка Авиту, а потому он с легкостью выхватил взглядом то, что делало Марину немертвой и позвал это, наблюдая со спокойным лицом, сможет ли эта маленькая храбрая женщина выдержать его дары. Марина закричала, ее скрутила нечеловеческая боль, руки сами подлетели к лицу, в стремлении выцарапать глаза, только жестокая хватка Лекара удержала ее от этого, даже шевалье в этот момент показалось, что он не сможет удержать в руках извивающуюся в агонии женщину. А потом раздался стук нового сердца. Оглушительный быстрый, рваный, потому что сердце это не билось целое десятилетие. Марина де Крафт снова стала человеком. Ошарашено отпустил дрожащую женщину Лекар. Стена молчания, возникшая сразу после этого действа, была сметена деловым голосом Ледяного короля. Он почти освоился с тем, что у него снова было тело. Легкие втягивали воздух, сердце билось медленно и уверенно.

— Кирис, недостаточно Снежный Барс, чтобы пасть от проклятья Венца, недостаточно савойя, чтобы умереть вместе с создателем. Вытащите из его рук эти кинжалы и поклонитесь ему, в конце концов именно он исполнил мою волю. Стал отцом Луны. Когда я шептал тебе Лекар, «взять эльфов», это не значило всадить в них клыки. И только Кирис понял, чего именно я требовал от вас все эти столетия. Эльфы должны трахаться с Савойя, а не служить им пищей. Только в эльфийках достаточно магии жизни, чтобы выносить наших дочерей. Молодец Кирис, ты смог соблазнить Анаит.

— Я любил ее! — Кирис глядел на девушку, распростертую на коленях у монстра, что смел называть себя королем. Понимание, что он только что потерял своего единственного ребенка, сковало его сердце болью утраты. То, как Авит перебирал ее волосы, казалось кощунством: — Ты, грязный, недобитый кусок мамонтова дерьма.

— Я собираюсь наградить тебя, так что будь вежлив, — приказал Авит, выгоняя из голоса проступившую в нем усталость. Гончие, созданные из снега, ощетинились и оскалили пасти, моментально перенимая настроение создателя.

— Верни ее! — потребовал Кирис не зная точно, что имеет ввиду, Луну или Анаит.

— Это, увы, мне не под силу. Ее душа уже вышла но новый цикл. Но я расскажу тебе историю, Кирис. Ты знал, что она любила тебя? Готова была провести рядом с тобой вечность, невзирая на вашу природу и на понимание, что союз этой связи может вернуть меня к жизни. Как она любила тебя, Кирис! Она решилась прекратить ваши встречи только потому, что почувствовала в своей утробе биение ее сердца. Анаит знала, что как только ты узнаешь о ней, о ней узнаю и я.

Ледяной король поцеловал Луну в губы, пригладил растрепавшиеся волосы, лежащие вокруг головы. Теперь безжизненные, как и их хозяйка. Рукоятка торчала из окровавленной груди.

Авит все также держал тело Луны на руках, когда она вдруг захрипела, закогтила руками воздух, бледная ладошка взлетела сама собой, схватилась кинжал Марины и резким движением вырвала его, словно занозу. Брови Ледяного короля удивленно поползли вверх.

— Надо же, — сказал он тихо, обращаясь к себе.