– Потому, вероятно, что это могло насторожить убийцу.
– Убийцу… Значит, он находится в замке? – папа почти кричал от ужаса.
Мага пожала плечами.
– А пришла бы я сюда, если бы опасность не была такой близкой?
– Я вызову стражу! – сказал папа. – Я прикажу обыскать весь замок.
Он направился к двери, но Мага жестом остановила его.
– Никого не зовите!.. Иначе к вам придет смерть!..
Папа проворно подошел к ней.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Я хочу спасти вас и на этот раз, потому что мне необходимо любой ценой спасти дочь графа Альмы… Вы поклялись мне, что вернете ей свободу… Здесь только вы один обладаете необходимой для этого властью…
Мага взяла старого Борджиа за руку и подвела его к шкафчику, где хранились два кубка.
– Открыт! – вскринул папа. – Кто же его открыл?
– Аббат Анджело.
– Он!.. Я мог бы об этом догадаться… Ах, змея!.. Он отравил мое вино, не так ли?
Мага отрицательно покачала головой.
– Взгляните на кубки, господин.
– Кто-то трогал золотой кубок! – задрожал от страха старый Борджиа. – Я всегда точно отмечаю место, где поставил кубки… Серебряный кубок не тронули, а золотой сдвинули с места.
– Он отравил золотой кубок в надежде, что сегодня вы из него выпьете.
Папу трясло так, что зубы стучали.
Старик лихорадочно схватил бутылку и поставил ее на стол. Рядом с бутылкой он поставил оба кубка. Потом повернулся в Маге. Лицо его исказила злобная улыбка.
– Ты увидишь! Спрячься в кабинете и хорошенько смотри за происходящим.
Роза Ваноццо отправилась в кабинет. Тем временем папа нанес несколько двойных ударов по колоколу. Потом он отпер дверь.
– Пошлите ко мне моего чтеца! – приказал он выглянувшему слуге.
Несколько минут спустя появился Анджело.
– Анджело, дитя мое, я позвал тебя выпить со мной по глотку вина.
– Святой отец! – залепетал аббат, у которого вдруг закружилась голова.
– Эй, что это с тобой? – усмехнулся папа. – Я хотел оказать тебе честь. Бери золотой кубок!.. А я скромно удовлетворюсь серебряным…
– Помилосердствуйте! – захрипел аббат и упал на колени.
А старый Борджиа высоко поднял свой кубок, а потом медленно, словно дегустируя хорошее вино, опорожнил серебряный кубок.
– Пей немедленно!
Анджело взял в обе руки золотой кубок, закрыл глаза и осушил его… Папа разразился дьявольским хохотом. Он схватил аббата за руку.
– Ну вот, Анджело! – прорычал он. – Злодейский замысел тебе вполне удался! Ты доволен, что замышлял отравить своего благодетеля?.. Умри же, несчастный!…
– Нет, этот молодой человек не умрет!
Громкий голос, произнесший эти слова, заставил папу обернуться. Он увидел Розу Ваноццо.
– Что ты сказала, чертова колдунья?..
– Я сказала, – ответила Роза, – что этот священник не умрет! Это ты, Родриго, в скорости умрешь!.. Золотой кубок был безвредным, а ты, Борджиа, выпил из отравленного серебряного кубка!..
Послышался двойной рев. Аббат завыл от безумной радости; он бросился к двери, открыл ее и, пошатываясь, помчался прочь. А из горла папы Александра VI вырвался вопль безнадежного отчаяния.
И в этот самый момент послышались сухое потрескивание, отдаленные вопли… Повалил едкий дым, сверкнуло пламя… Дворец Лукреции загорелся.
LXXIII. Живая статуя на бронзовой
Вскоре после девяти часов вечера Спадакаппа вырвал Рагастена из объятий болезненного сна. И шевалье, не торопясь, пошел к замку. Он знал, что предпринимает бессмысленную попытку. Около часа потребовалось ему, чтобы преодолеть короткое расстояние от рыбацкой деревушки до замка. Он забрался на скалу, от которой, как сказал Джакомо, легко перебраться на стену, и покачал головой:
– Нет, этот старик ничего не сможет сделать… По-моему, именно со стороны порта надо ввязаться в последний бой… Спадакаппа, друг мой… еще есть время отказаться…
– Обижаете, синьор, – сказал в ответ Спадакаппа. – Очень надеюсь умереть одновременно с вами! Но… давайте подождем… Кто знает…
В этот момент за ними послышался глухой шум. Спадакаппа обернулся… и радостно вскрикнул. Он стиснул руку шевалье, заставив его обернуться, и показал свешивавшуюся со стены веревку. Конец этой веревки был привязан к большому камню, касавшемуся скалы. Рагастен подошел к этому концу и, не тратя лишних слов, стал взбираться на руках. Через пару минут он уже был на стене. Он увидел, что стена возвышается над массивом деревьев. То были замковые сады. В глубине темной массой вырисовывалось здание замка с несколькими освещенными окнами. Внизу, у подножия стены, Рагастен приметил какую-то тень…
– Быстрей! Поторопитесь!
Эти слова были обращены к Рагастену. Шевалье узнал голос Джакомо. Как раз в это время и Спадакаппа забрался на стену.
– Спускайтесь, синьор, пока я буду держать веревку…
Рагастен ухватился за веревку и через несколько секунд спланировал вниз, в то время как Спадакаппа болтался в воздухе с другой стороны стены, работая как противовес. Потом он снова забрался на стену и спрыгнул вниз.
– Быстрее! – лихорадочно повторил Джакомо. – Время торопит!..
И он пустился бегом, не придерживаясь аллей, пересекая напрямик куртины. Гонка по опустевшему саду продолжалась пять минут. Внезапно Джакомо резко остановился. Они оказались у подножия дворца, возле пьедестала бронзовой статуи. Джакомо взглянул вверх… В одном окне слабо светился огонек. Старик вытянул к нему руку.
– Это там! – сказал он.
– Как туда добраться?
– Слушайте внимательно! Чезаре Борджиа только что прибыл. (При этих словах Рагастен не издал ни единого возгласа, не сделал ни единого движения.) Сейчас он находится у сестры… По лестницам дворца подниматься бесполезно… Это просто-напросто невозможно! Вот окно… Надо войти через него!.. Когда вы выйдите из комнаты, там, наверху, поверните по коридору налево… Потом спуститесь по первой попавшейся лестнице. Вы попадете в парадный двор… Что до стражи, она будет занята… Главные ворота будут свободны… Идите… Прощайте!.. Поспешите… Через десяток минут вы не сможете спуститься… Прощайте!
Джакомо мигом куда-то исчез. В коридоре, по которому он сразу же устремился, Джакомо открыл дверь. Она вела в обширный низкий зал, заваленный охапками сухого хвороста… Джакомо зажег свечу…
Как только Джакомо перестал говорить, Рагастен быстрым взглядом, хладнокровно оценил ситуацию.
Указанное окно находилось на втором этаже. Однако оно находилось достаточно высоко над землей: на высоте двадцати пяти локтей. Рагастен протянул руку Спадакаппе.
