справедливость. Движимый этими мотивами, я и решил приехать к вам с открытым сердцем и твердым намерением установить мир на основе справедливости…
Дамы и господа, давайте будем откровенны друг с другом. Используя простые выражения и ясные понятия без каких-либо двусмысленностей, давайте будем откровенны друг с другом сегодня, когда весь мир, включая и Восток, и Запад, следит за этими беспрецедентными моментами, которые могли бы стать поворотным пунктом в истории нашего региона, если не в истории всего мира.
Давайте будем откровенны друг с другом, отвечая на важный вопрос. Каким образом мы можем обеспечить постоянный мир на основе справедливости? Да, я приехал сюда, уже имея ясный и откровенный ответ на этот важный вопрос, дабы израильский народ, как и весь мир, мог услышать его…
Прежде чем огласить мой ясный и откровенный ответ, я хочу заверить вас в том, что он содержит ряд фактов, которые никто не может отрицать.
Первый факт состоит в том, что никто не может построить свое счастье на несчастье других.
Второй факт: я никогда не говорил и не буду говорить на двух языках, я никогда не проводил и не буду проводить две политики. Я всегда говорю на одном языке и провожу одну политику.
Третий факт: прямой разговор является самым очевидным и успешным способом достижения ясной цели.
Четвертый факт: призыв к постоянному и справедливому миру, основанному на уважении резолюций ООН, в настоящее время стал призывом всего мира. Он стал выражением воли международного сообщества как в столицах, где определяется политика и принимаются решения, так и на уровне мирового общественного мнения, которое оказывает влияние на определение политики и принятие решений.
«Любая жизнь, потерянная на войне, – это человеческая жизнь, будь то жизнь араба или израильтянина»
Пятый и, наверное, самый очевидный и самый выдающийся факт состоит в том, что арабская нация в своем стремлении к постоянному миру на основе справедливости не исходит из позиции слабости. Напротив, она обладает силой и стабильностью, необходимыми для наличия искренней воли к миру. Наши намерения происходят из знания, продиктованного наследием цивилизации, что для спасения от неизбежной катастрофы, которая обрушится на нас, на вас и на весь мир, нет иного средства, кроме как установление постоянного мира на основе справедливости, мира, в котором нет места подозрениям и злым намерениям.
В свете этих фактов, которые я собираюсь изложить перед вами в том виде, какими их вижу, я хочу со всей искренностью предостеречь вас от некоторых мыслей, которые могут прийти вам в голову. Моя искренность обязывает меня сказать вам следующее.
Во-первых, я приехал сюда не для того, чтобы заключить сепаратное соглашение между Египтом и Израилем. Политика Египта не предполагает ничего подобного. Эта проблема не Египта и Израиля. Перемирие между Египтом и Израилем или любым другим противоборствующим арабским государством и Израилем не принесет постоянный мир на основе справедливости в целый регион. Даже если между всеми противоборствующими арабскими государствами и Израилем будет заключен мир, без справедливого решения палестинской проблемы этот мир никогда не будет прочным – таким, на каком настаивает весь мир.
Во-вторых, я приехал сюда не для того, чтобы искать сепаратного мира, а для того, чтобы прекратить состояние войны и перенести решение проблемы на следующую стадию. Это пока еще не окончательное решение, которое принесет нам постоянный мир. Я приехал сюда и не для того, чтобы заключить третье соглашение о разъединении войск на Синае, Голанах или Западном Береге. Ибо это означало бы лишь отсрочку зажигания запала. Это также означало бы, что нам недостает мужества взглянуть миру в лицо, что мы слишком слабы для того, чтобы взять на себя ответственность за прочный мир на основе справедливости.
Я приехал к вам для того, чтобы мы вместе построили прочный мир на основе справедливости и ни с одной из сторон больше не пролилась ни единая капля крови. Именно поэтому я заявил о своей готовности отправиться хоть на край света.
Вернемся к главному вопросу. Каким образом мы можем обеспечить мир на основе справедливости? По моему мнению – и я объявляю это всему миру – ответ на этот вопрос не представляет большой сложности и отнюдь не является неосуществимым, несмотря на долгие годы вражды, кровопролития и ненависти…
Вы хотите жить вместе с нами в этой части света. Со всей искренностью я говорю вам: мы обеспечим вам среди нас полную безопасность. Это само по себе является важным поворотным пунктом, одной из вех решающих исторических перемен. Раньше мы отвергали вас. У нас были на то свои причины. Мы отказывались встречаться с вами где бы то ни было, это действительно так.
Наши представители на международных конференциях и в международных организациях не здоровались и не здороваются с вами. Да, это правда.
Правда и то, что перед каждыми переговорами с вами мы выдвигали предварительное условие – наличие посредника, который встречался бы по отдельности с каждой из сторон. В соответствии с этой процедурой происходили переговоры по заключению первого и второго соглашений о разъединении войск. Наши делегаты встретились на первой Женевской конференции, не обменявшись друг с другом ни единым словом. Да, так было.
«Никто не может построить свое счастье на несчастье других»
И все же сегодня я говорю вам и объявляю это всему миру, что мы согласны жить с вами в условиях постоянного мира на основе справедливости. Мы не хотим окружать вас и не хотим быть окруженными ни смертоносными ракетами, готовыми к пуску, ни столь же смертоносной ненавистью.
Я неоднократно заявлял, что Израиль стал свершившимся фактом, признанным всем миром, и что две супердержавы взяли на себя обязательство по его защите. Так же искренне, как мы ищем мира, мы призываем вас жить среди нас в мире и безопасности.
Нас разделяла высокая стена, которую вы строили на протяжении более четверти века, но она была разрушена в 1973 году. Это была стена безжалостной психологической войны.
«Я приехал к вам для того, чтобы мы вместе построили прочный мир на основе справедливости и ни с одной из сторон больше не пролилась ни единая капля крови»
Это была стена страха перед силой, которая могла смести всю арабскую нацию. Это была стена пропаганды, утверждавшей, что мы являемся нацией, обреченной на застой. Некоторые из вас даже говорили, что еще в течение пятидесяти лет арабы не восстановят свои силы. Это была стена, от которой всегда исходила угроза длинной руки, способной дотянуться
