– Можете не объяснять, я понимаю, – тихо сказала Лилли.
Тирни нашел и сжал ее руку.
Зазвонил сотовый телефон. Агент Уайз отошел в сторону и негромко ответил на звонок.
Снаружи послышался нарастающий шум и какая-то суета. Бегли вышел на крыльцо и тотчас же вернулся.
– Прибыл вертолет Службы спасения, мистер Тирни.
– Можно мне с ним? – с надеждой спросила Лилли.
– Боюсь, что нет, мисс Мартин, – ответил Бегли. – Вы понадобитесь нам в Клири.
Она кивнула.
– Я вернусь с первой группой, прослежу, чтобы Ритта отправили в тюрьму. Вы останетесь здесь под наблюдением агента Уайза вплоть до возвращения вертолета. Сегодня он доказал, что способен на многое, – добавил Бегли. – Это займет не больше получаса.
– Со мной все будет в порядке.
Команда медиков буквально ворвалась в дом, раскладывая на ходу носилки на колесах. В минуту Тирни оказался притороченным к носилкам, и из его вены торчала иголка от капельницы. К ней вели несколько трубок с растворами. На лицо Тирни наложили кислородную маску. Несмотря на всю эту суету вокруг себя, он ни на секунду не отпускал руку Лилли и не сводил с нее глаз. Она тоже смотрела на него не отрываясь и не отнимала руки.
Она последовала за носилками на крыльцо, где ей все-таки пришлось выпустить его руку. Солнце скрылось за верхушками деревьев на западе. В отсутствие солнечного света температура сразу же заметно упала. Обхватив себя руками, Лилли осталась на крыльце. Она провожала глазами Тирни, пока вертолет не взлетел.
– Куда его везут? – спросила она у Бегли, пока он вел ее обратно в дом.
– В Нэшвилл.
– Он потерял так много крови… Не понимаю, как он еще держится.
– Ничего, он сильный. С ним все будет хорошо.
Бегли ободряюще коснулся ее плеча. Она улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ.
– Сэр!
Они одновременно повернулись к агенту Уайзу.
– В чем дело, Филин?
– Они нашли Скотта Хеймера.
* * *
Когда это известие нашло Дору, она все еще была у Мэри-Ли.
Они оставались вместе весь день, поддерживая друг друга на протяжении долгих часов, пока Скотта искали и не могли найти. Дора обзвонила всех друзей Скотта, телефонные номера которых были ей известны. Никто не знал, где он, но они разнесли по городу слух о том, что мать ищет его и волнуется.
Все ее попытки дозвониться до Уэса остались безуспешными. То ли его оператор еще не восстановил связь, то ли он игнорировал ее звонки.
Женщины ждали в нарастающей тревоге.
Скотта нашел офицер Харрис.
– Его везут в больницу.
Он отказался сообщить Доре подробности по телефону.
Когда они с Мэри-Ли вбежали в приемный покой отделения «Скорой помощи», им было страшно даже подойти к медсестре, дежурившей в регистратуре, и задать вопрос. Сестре, хорошо знавшей семью Хеймер, тоже не хотелось быть вестницей несчастья.
– Доктор хотел поговорить с вами лично, миссис Хеймер. Я его позову, – сказала она и скрылась за двойными дверями.
Прошло не меньше десяти минут, прежде чем к ним вышел молодой человек в белом халате. Доре он показался совсем юнцом. Он перевел вопросительный взгляд с одной женщины на другую.
– Миссис Хеймер?
– Я миссис Хеймер.
– Доктор Дэвисон. – Он пожал ее руку – холодную и липкую от пота. – Очевидно, ваш сын выполнял упражнение на канате в школьном гимнастическом зале, потерял захват и упал. Он был один, никто не знал, что он в зале, поэтому ему не смогли оказать помощь вовремя. Мата он тоже не подставил, падение оказалось очень жестким. Мы делаем все возможное, чтобы его стабилизировать. Только после этого его можно будет перевозить в другую больницу.
Дора рухнула бы от облегчения, если бы Мэри-Ли не помогла ей удержаться на ногах.
– Но он жив?
– О да! Простите, я думал, вы знаете. Его травмы не представляют угрозы для жизни. Жизненные показатели в норме. Но я не хочу преуменьшать нанесенный ущерб. У него множественные переломы обеих ног. Сейчас ему делают рентген для выявления внутренних повреждений. Думаю, мы ничего не найдем, но это стандартная процедура при травме тазобедренного пояса. Судя по всему, позвоночник и голова не пострадали. При таком падении можно считать – ему повезло. – Врач умолк, давая ей возможность переварить эту информацию. – Извините, миссис Хеймер, но я должен задать этот вопрос. Он принимал стероиды?
– Его принудили принимать стероиды.
– Возможно, они усугубили тяжесть травм. Кроме того, они, безусловно, затруднят выздоровление. Стероиды укрепляют мышцы, но не сухожилия и связки. К сожалению, сухожилия даже слабеют от дополнительной нагрузки. Боюсь, что Скотту предстоят нелегкие испытания.
– Но он жив.
– Да, он жив. Но нам необходимо перевезти его в больницу со специализированным травматологическим отделением. К несчастью, дороги все еще покрыты льдом, а преимущественное право на перевозку вертолетом спасательной службы было отдано другому пациенту. У него тяжелая потеря крови.
– Они арестовали мистера Тирни?
– Я не знаю его имени, – ответил доктор на вопрос Мэри-Ли. – Мне известно лишь, что они арестовали Синего и что без крови не обошлось. Поэтому пройдет не меньше двух часов, прежде чем мы сможем перевезти Скотта. Тем временем мы постараемся по возможности облегчить его положение и будем за ним наблюдать.
– Можно мне увидеть сына?
– Как только его привезут из рентгеновского кабинета. – Доктор помедлил, но все-таки сказал: – Я видел, как он играл в футбол в прошлом сезоне. Он был очень талантлив. Вы, вероятно, захотите подготовить его к разочарованию.
Через полчаса пришла медсестра, чтобы проводить Дору в отделение интенсивной терапии.
Дора протянула руку Мэри-Ли:
– Идемте со мной.
– Не могу, – дрожащим от волнения голосом ответила Мэри-Ли.
– Вы нужны ему.
– Нет, вряд ли. – Мэри-Ли улыбнулась сквозь слезы. – Я была ему нужна, но это уже в прошлом. Скажите ему… – Она задумалась, потом с грустью покачала головой. – Ничего. Ничего ему не говорите. Я думаю, так будет лучше.
Дора пристально заглянула ей в глаза и задумчиво кивнула.
– Я поражаюсь вашему мужеству… И бескорыстию…
Она торопливо обняла Мэри-Ли и поспешно скрылась за двойными дверями.
Скотту вводили обезболивающие внутривенно, поэтому он пребывал в оглушенном состоянии, но сознавал, где находится. Когда она подошла к постели, он слабо улыбнулся и прошептал:
– Привет, мам.
Дора стиснула его руку, даже не пытаясь сдержать слезы.
