От которых так тошнит…
Но далее публицистический запал пропал.
18 марта – на Тверской в «Москве» представлял свои книги, подписал примерно 25 экз. Кто-то из продавцов-консультантов определил: это успех. Какой-то поэт Ветров подарил книгу своих стихов, а незнакомый владелец книжного салона старинных книг, Вадим Забелин, купил три моих книги и долго распинался, что потрясен моими писаниями, что они бросают какой-то новый свет на известное старое. А профессиональные критики молчат. Парадокс…
21 марта – выступление в библиотеке имени К. Симонова. Мнение слушателей: «Большое удовольствие от яркого, эмоционального, артистического выступления». Был в кураже. И от читателей Коломенского района три гвоздички и плитка шоколада. Если сложить все подаренное за годы выступлений, то можно открывать цветочно-кондитерскую лавочку.
25 марта – хочешь – не хочешь, а надо выходить из дома, на этот раз музыкальный магазин-салон «Аккорд» – владение Сперанского. Он издает журнал и устраивает презентацию. В новом выпуске – мой Игорь Стравинский. Два соревнующихся гиганта ХХ века – Стравинский и Прокофьев. Конечно, можно привести отрывки из моего эссе, но тогда возникает вопрос: почему Стравинский, а не другие мои герои – Бизе, Верди и прочие, если говорить только о композиторах?.. Только одно: покинул Стравинский Россию в 1914 году, умер 6 апреля 1971 года в Нью-Йорке, похоронен в Венеции. Гражданин мира.
В сталинские времена – космополит и отщепенец… Ну, а в «Аккорде» было много слов, джазовых композиций и шампанское. Сперанский – молодец, это частный предприниматель, бизнесмен, а не чиновник, госслужащий.
28 марта – решил посидеть дома. Из-за книги о погоде в квартире ералаш: все сдвинуто, перевернуто, нарушен привычный книжный дизайн полок. Хочется все выбросить и ничего не делать. Но тогда как жить? Только на пенсию – убого. Вот в чем трагедия. И я с каким-то остервенением печатал про Льва Озерова, не очень известного и нераскрученного поэта, но очень достойного человека.
Устал и решил отдохнуть за газетой, но разве «МК» – это отдохновение? Это горячая сковорода жарких, огнедышащих новостей. На этот раз – резкая статья Станислава Говорухина «И так жить нельзя». У нас нет того, сего, а есть «огромная армия здоровых мужиков, равная по численности вооруженным силам РФ, занятая тем, что охраняет жуликов». Не каждый отважится на такую правду-матку. А Говорухин рубанул!
1 апреля – поход в издательство «У Никитских ворот», договорился с «хозяйкой» Олесей об издании книги Ще «Искушение». За денежки: 100 экз. за 27 тыс. ре. (И в сентябре книга была подписана в печать.) Никаких сомнений, надо поддержать любимого и боевого «товарища», изнемогающего в борьбе за кухонный стол, за которым жена готовит еду, а муж строчит, как пулеметчик, свои тексты. Кухня – самое светлое и самое пригодное место для работы. Отсюда и возникающие раздоры, и борьба за кухонное пространство.
2 апреля – в «Алефе» напечатан авангардный художник Александр Тышлер в цвете. Живописец с буйной фантазией.
3 апреля – по приглашению Ешанова, моего поклонника по «Алефу», ходили с Ще в Эрмитаж на спектакль «Безразмерное Ким-Танго» – тексты и музыка Юлия Кима, постановка Михаила Левитина, веселое ироничное шоу с навязчивым напевом «Как прекрасна страна Аргентина!..»
Всё замечательно, но почему-то расстраивают уходы людей: умер футболист и тренер Володя Федотов, меня познакомил с ним Бесков по какому-то не помню поводу, 65 лет, еще поэт Алексей Парщиков, 55 лет, хотя его не знал и не читал. А вот старенького Евгения Весника особенно жалко. Первый Остап Бендер. Мы с ним выступали вместе в ЦДРИ. И странно: он очень волновался перед выступлением, а я – ни342 | Юрий Безелянский. Нулевые, боевые, пенсионные сколько. Весник был большим книжником и неплохо знал мои книги, что мне было, конечно, приятно.
5 апреля – для кабельного ТВ «Сокол» в парке к/т «Ленинград» рассказывал о снесенном кладбище участников Первой мировой войны. Было кладбище, ныне парк, – все очень исторично.
8 апреля – выступал на Вятской перед старыми, нуждающимися в помощи евреями. Развлекал их историями и получил необычный гонорар: коробку мацы и бутылку виноградного сока. Вот уж воистину: всякое даяние – благо.
10 апреля – звонок из «Эксмо»: «Срочно везите рукопись о кино». Пришлось в авральном порядке дописывать кинозвезд: Ингрид Бергман, Де Ниро, Изабель Юппер и др.
14 апреля – мир сходит с ума: погромы в Молдавии, оппозиция на улицах Тбилиси, землетрясение в центральной Италии, в Таиланде попытки свержения власти, пираты захватывают торговые суда… Ну, и на этом фоне наш лидер сказанул: «Нам все завидуют!» Завидуют элите, которая обобрала народ? Редкий цинизм… Ладно, оглянулся на мир и уткнулся в свои дела. Получил гонорар за 3-й тираж «Серебряного века» (общий тираж «99 имен…» – 10 тыс. экз. и общая прибыль за книгу: около 3 тыс. долларов). А вот «Московская правда» похоже что загибается. И Куклачев с кошками явно теснит рубрику «Книги в Москве».
17 апреля – и все ж «МП» пока еще дышит: опубликован мой Александр Вертинский:
Пей, моя девочка, пей, моя милая,
Это плохое вино.
Оба мы нищие, оба унылые,
Счастия нам не дано.
И продолжаю долбить книгу о погоде. Влез в ноябрь. Был бы жив Борис по кличке «Земфира», он бы похвалил: «Ну, Юрок, ты даешь!..»
Пока Юрок неостановим. Пока и боюсь заглядывать в будущее.
19 апреля – занимался архивом. Он каждый день прирастает вырезками из газет и журналов, разбирался с актерами и режиссерами. С каким-то садистическим остервенением выбросил досье на Никиту Михалкова. Когда-то он мне очень нравился, и как актер, и как режиссер, но со временем он стал неприятен своим верноподданичеством, сервильностью, патриотизмом и показным православием с постоянным цитированием молитвы «Отче наш». И все – выпал из сферы моих интересов.
21 апреля – зачастил Евгений Данилов с 3-го канала ТВ с бригадой. Тема: аферы и аферисты. Пришлось напрягаться и вспомнить аферу про строительство Панамского канала. Оператор похвалил: «Вас камера любит!» Эх, если бы еще любили издатели!..
30 апреля – умерла прима балета Екатерина Максимова. Мне нет прощения: обещал подарить Кате свою книгу, и не выбрал время для встречи с ней. Все трабахо и трабахо, работа и работа. Закончил эссе о Борисе Савинкове. Хотел написать небольшой материал, но бился с ним целую неделю, в итоге 50 стр. «Конь бледный» и «Конь вороной». Революционер, террорист, писатель. И как отмечал философ Степун, у Савинкова было природное, метафизическое чувство смерти.
1 мая – как писал Николай Агнивцев:
Май
