Не рассматривая детально политическую ситуацию в Малой Азии накануне Римско-сирийской войны[72] и ход последней, остановимся только на переговорах в Риме и условиях Апамейского мира. После поражения селевкидского флота при Мионессе, а затем сухопутной армии в битве при Магнесии (190 г. до н. э.) воюющие стороны приступили к переговорам. В начале лета 189 г. до н. э. в Рим прибыли пергамский царь Эвмен и посольства от Антиоха III, родосцев и других народов. Для устроения дел в Азии римляне избрали комиссию из десяти легатов (их список приводит Ливий — XXXVII, 55–56). Когда условия договора между римлянами и посольством Антиоха III были утверждены, родосцы обратились к сенату с просьбой даровать свободу Солам Киликийским, с населением которых их связывали родственные узы. Выслушав эту просьбу, сенат вызвал послов Антиоха III и потребовал, чтобы царь очистил всю Киликию. Но послы Антипатр и Зевксид решительно отвергли это условие как несоответствующее договору. Тогда сенат предложил им предоставить свободу только Солам. Тем не менее послы упорно противились и этому притязанию, заявляя, что не Солы нужны родосцам, а Киликия, и что таким образом родосцы перейдут через Таврский хребет. В итоге принятые условия договора между римлянами и Антиохом III не изменились (Polyb., XXI, 24, 10–15; Liv., XXXVII, 55–56). В Передней Азии во власти Антиоха III остались только Киликия и восточная Памфилия.
Новые порядки в Малой Азии были введены частью в согласии с мирным договором, заключенным в Риме, частью в согласии с постановлениями римской комиссии под председательством консула 189 г. до н. э. Гнея Манлия Вульсона. В это время римская политика старалась избегать каких-либо территориальных приобретений в Малой Азии и связанной с ними необходимостью держать там постоянные контингенты войск. Вследствие этого доказать римское преобладание в Малой Азии можно было только одним способом — пройти ее с оружием в руках. Это и выполнил Манлий Вульсон, предпринявший поход в глубь Азии весной 189 г. до н. э. Он разбил галатов, ограбил Кибиру, Синду, Кирмас, Лисиною и другие города Памфилии и Писидии, заставив их уплатить ему дань серебром, зерном и скотом. Зиму 189/188 г. до н. э. Манлий Вульсон провел в Эфесе, где принимал посольства от полисов Азии, затем совершил поход в Памфилию для получения 2000 аттических талантов серебра и хлеба, которые Антиох III был обязан выдать его армии до заключения мира (Polyb., XXI, 33–44; Liv., XXXVIII, 37).
В начале лета 188 г. до н. э. римская комиссия из десяти легатов, царь Эвмен Пергамский и Манлий Вульсон встретились в Апамее, где и состоялась ратификация мирного договора между римлянами и Антиохом III. Условия договора детально описаны Полибием и Титом Ливием. В данном случае для нас важно только то, что сирийский флот, уменьшенный всего до десяти палубных кораблей и скольких-то легких (в тексте Ливия — лакуна), лишался возможности плавать западнее мыса Каликадна и мыса Сарпедона (западной границы Киликийской равнины); делать это позволялось только для доставки послов, заложников или дани. Селевкидская армия была вынуждена покинуть Памфилию. Договор запрещал Антиоху III вести наступательные войны против союзников Рима, а в случае оборонительной войны царь не должен был подчинять себе никаких городов и народов — ни захватывая их по праву войны, ни заключая с ними дружественные союзы. Сирия обязывалась выдать военные корабли, слонов и укрывшихся у нее политических эмигрантов. Военные корабли Сирии, стоявшие в Патарах, были изрублены и сожжены (Polyb., XXI, 45–47; Liv., XXXVIII, 38–39).
Главное значение Апамейского мира заключалось не столько в демаркации территории, сколько в гарантии безопасности союзников Рима — Пергама, Родоса, Хиоса, Самоса, Лесбоса и др. Как известно, львиная часть Анатолии (до Тавра) отходила римлянам, но последние отказались от ее непосредственной оккупации и распределили земли между своими союзниками. Большую часть земель, а также царские леса и выданных Антиохом III слонов получил Эвмен Пергамский. Сами же римляне отвели себе в Малой Азии роль арбитра и твердо держались принятого ими основного принципа: не приобретать в непосредственную собственность никаких заморских владений в регионе.
Договор с Антиохом III не давал Риму никакой власти над внутренними областями Малой Азии. Отсюда вытекала необходимость провести какую-то границу, внутри которой преобладало бы римское влияние. Современным исследователям сложно установить точный предел между государством Селевкидов и сферой римского влияния, определенный по Апамейскому миру. Ясную демаркацию была бы способна обеспечить только линия реки, но в малозаселенных районах степей и пустынь такую границу провести трудно. Для ее определения необходимо иметь четкое представление о топографии региона и провести комплексное изучение эпиграфических и нарративных источников[73].
Возможности передвижения Антиоха III через Киликию были ограничены лишь двумя направлениями: на восток, где река Кидн вела к Киликийским Воротам и к Каппадокии, и на запад, где река Каликадн уходила в Ликаонию. Рим мог не опасаться нападения Антиоха на Пергамское царство через границу Каппадокии и Ликаонии, через пустынную территорию центральной Анатолии. Таким образом, по римско-сирийскому договору граница шла по Каликадну: это была важная в военном отношении артерия, ведущая через хребет Тавра в Ликаонию. Другой важный путь находился в восточной Киликии; он пересекал Тавр через Киликийские Ворота и вел к Каппадокии и восточной границе Ликаонии, принадлежавшей царю Пергама Эвмену, к Тианам. В систему водных путей входили верховья рек Сара и Кидна. Из Кибистр можно было через приток реки Гакитсу спуститься вниз, затем через долину выйти к реке Алатсу и спуститься по ней к морю немного западнее города Солы. Использование этого пути позволило бы союзникам римлян в случае необходимости быстро перебросить силы к побережью.
Итак, с одной стороны, Апамейский мир отнял у Антиоха III способность использовать побережье Киликии Трахеи для размещения своих морских сил, которые он мог бы направить для подчинения Эгеиды; с другой стороны, сирийский царь был теперь лишен возможности перемещать свою сухопутную армию в западную Киликию.
После заключения Апамейского мира Антиоху III принадлежала в Киликии только богатая Кампестрида, остававшаяся у Селевкидов вплоть до начала следующего века. При Антиохе IV Эпифане (175–187) этот район переживал усиленную эллинизацию. Его правление отмечено оживлением местного самоуправления; многие города Педиады получили от Антиоха IV право чеканки монет с портретом царя на аверсе и названием города на реверсе (Александрия, Эгеи, Таре, Адана, Мопсуестия, Антиохия на Саре, Гиераполис-Кастабалы и Селевкия на Пираме). Однако ни один город Трахеи этого права тогда не получил[74].
