— Пумы здесь не водятся,— возразил дракон.
— Тогда гризли.
— Гризли тоже не водятся.
— На тебя не угодишь! А волки водятся?
— Волки водятся, — кивнул Ариэль,— и кабаны тоже.
— Вот волки с кабанами общей стаей меня и загнали. Так пойдет?
— А,— безнадежно махнул рукой дракон,— пойдет.
— Ну вот, сижу я, короче, на дереве...
Перед мысленным взором оборотня начала всплывать картина их первого знакомства с рыцарем...
* * *
Передвигаться по лесам и отдыхать от трудов праведных оборотень предпочитал в своем истинном обличье, а за истекшие сутки он столько отмахал, спеша в столицу Ардена, что лапы уже гудели. Недолго думая, Борюсик взметнулся на ближайшее дерево и пристроился на толстом суку раскидистого дуба, готовясь отойти ко сну. В своем истинном обличье Борюсик был гигантским котом. Отдаленно он чем-то напоминал пантеру. Только не черную пантеру, а рыжую. Однако отдохнуть ему толком не дали. Снизу раздался шум и гам. Толпа небритых личностей, радостно смеясь, приволокла связанного гиганта, сонно хлопавшего на них глазами, посадила под дуб, на котором расположился Борюсик, и принялась неподалеку раскладывать костер.
В своем истинном обличье оборотень огня не любил. Зрачки глаз его резко сузились, но раньше времени своего присутствия он решил не выдавать и пока молча наблюдал за действиями лесных разбойников. А работники ножа и топора уже потрошили мешок пойманного рыцаря, истошно вопя при каждой новой находке. Больше всего их порадовали кошелек и рыцарский меч в таких богатых ножнах, что сразу стало ясно: за него можно было выручить кучу денег. Этот меч и богатая одежда и у оборотня вызвали интерес. «А вдруг это тот, кто мне нужен? — обожгла его мысль.— Что, если он имеет доступ ко дворцу?» Оборотню сразу стало не до сна. Перед ним, возможно, живой пропуск во дворец, и этот пропуск надо срочно спасти, чтобы втереться к нему в доверие. Так, если он рыцарь, то наверняка дорожит фамильным мечом. Его по ходу дела надо заныкать и надежно припрятать.
А разбойники тем временем уже листали непонятные книжки с бабочками и засушенными листочками, вертели в руках какие-то странные предметы, не подозревая о нависшей над ними смертельной опасности. Кто-то из разбойников со смехом натянул на голову товарищу сачок, но не рассчитал сил, и древко переломилось пополам.
Атаман подошел к пленнику.
— Судя по всему, родители у тебя богатенькие. Радуйся. Убивать мы тебя не будем. Выкуп с твоих предков возьмем — и свободен! Грамоте разумеешь?
Жак пьяно кивнул головой.
— Вот грамотку своей ручкой домой и напишешь. И скажешь, куда письмо доставить.
— А может, не надо писать? — жалобно спросил Жак.— А то бабушка расстроится, ругаться будет, да и папа...
— А что папа?
Пленник поднял связанные руки и продемонстрировал разбойнику два огромных кулака.
— Во! У него еще больше. Атаман расхохотался:
— На что нам его кулаки? Нам его денежки нужны. Неужто за сына не заплатит?
— Заплатит,— вздохнул Жак.— А давайте, я сам домой съезжу, сколько надо денежек, потихоньку возьму и вам привезу. Честное рыцарское, привезу. Вы только бабушке не говорите.
— Нет, мил человек,— вконец развеселился атаман,— лучше мы и бабушке, и отцу твоему письма пошлем. И возьмем с каждого!
— Ой, не надо! Папа нас потом просто всех поубивает, но это не страшно, а вот что потом со мной бабушка сделает... — Рыцарь передернулся.— Ужас! Лучше не надо!
Борюсик наблюдал сверху за этой сценой и мысленно радостно потирал лапы. Удача сама пришла к нему в руки. Рыцарь, богатый, родовитый, слабохарактерный мямля. Да это ж то, что ему нужно! Борюсик обернулся в волка и сделал гигантский прыжок в сторону костра, где продолжали изучать трофеи разбойники.
Работникам ножа и топора раньше не приходилось встречаться с волками, лазающими но деревьям, а потому они с дикими воплями «Нечистая!!!» сыпанули в разные стороны. Такой расклад оборотня на первых порах устраивал. Догнав разбойника, удиравшего с фамильным мечом рыцаря, он рыкнул ему в спину:
— Брось нож, дурак, порежешься!
Разбойник запустил в него со страху трофейным мечом. Борюсик, разумеется, увернулся, позволив «ножичку» улететь в кусты, прыгнул за ним следом и для надежности забросал добычу прошлогодней листвой, старательно запоминая место. На это дело у него ушло не больше десяти секунд. Покончив с тайником, оборотень в два прыжка догнал разбойника и начал загонять его обратно поближе к костру. Ему нада было продемонстрировать рыцарю себя во всей красе. Единственный, кто сразу не дал деру, был атаман, в момент нападения находившийся между рыцарем и костром. Он выхватил меч и задергался. Инстинкт говорил ему, что надо отсюда срочно делать ноги, а жадность не позволяла оставить такой денежный куш, который сидел перед ним, хлопая глазами. И надо ж было именно в этот момент мимо носа рыцаря пролететь бабочке. То, что за этим последовало, повергло в шок как оборотня, так и атамана. Толстые веревки на руках и ногах рыцаря затрещали и лопнули, словно гнилые нитки. Борюсик так растерялся, что напрочь забыл про своего не успевшего удрать разбойника, и тот, пользуясь случаем, с дикими воплями скрылся за деревьями. Не удалось спастись только атаману. Жаку зачем-то срочно потребовался его шлем, и он сорвал его с предводителя шайки, чуть не прихватив заодно и голову, а затем, не обращая больше внимания на рухнувшее без сознания тело, начал носиться по лужайке за бабочкой, используя шлем в качестве сачка. Бабочка порхала так непредсказуемо, что рыцарь постоянно мазал, и тут бабочка села оборотню на нос и сложила крылья.
— Замри! — прошипел Жак.
При виде рыцаря, подкрадывающегося к нему с железным шлемом в руках, оборотню стало неуютно. Он посмотрел на горящие глаза Жака, скосил свои на бабочку и на всякий случай слизнул ее с носа. При виде исчезающей в розовой пасти бабочки глаза Жака полезли на лоб.
— Махаон. Чешуекрылый Заболотный Махаон,— простонал он.— Редчайший исчезающий вид, где он?
Борюсик пошоркал языком по зубам и сплюнул на траву все, что осталось от бабочки.
— Убью гада!
Рыцарь схватил оборотня за горло и начал душить. Силы у детинушки было немерено. Язык волка посинел и вывалился из пасти. Задней лапой он со всей дури заехал детинушке под дых, благодаря чему сумел чуть-чуть ослабить хватку и с трудом просипеть:
— Я ж тебе жизнь спас!
Этот аргумент на рыцаря не подействовал.
— Все бабушке расскажу...
Рыцарь отскочил от оборотня как ошпаренный, и Борюсик начал судорожно ловить пастью воздух.
— А чего сразу бабушка-то?
* * *
— А как разогнал я разбойников, рыцарь мне слово дал, что будет служить мне верой и правдой,— вдохновенно врал Борюсик,— и пока...
