Когда они коснулись друг друга, из груди Гейба вырвался глухой стон. Теперь он целовал девушку по-настоящему, глубоко и страстно и оторвался, только когда обоим стало явно не хватать воздуха.
– О, Кейси, – выдохнул он.
И вдруг она отстранилась. Он не рискнул удерживать ее, только несколько секунд стоял, касаясь щекой ее душистых волос, ожидая, пока хоть немного успокоится учащенно бьющееся сердце. Он чувствовал ее дрожь и слышал прерывистый вздох и теперь был уверен, что не он один страдает от нахлынувших чувств.
– У нас ничего не выйдет, Гейб, – прошептала Кейси.
– Почему? Я не так уж плох, если присмотреться.
– Может, да, а может, и нет. Но все равно ничего не получится.
– Но почему? – «Может, если поцеловать ее еще раз, она поймет, что нам нельзя расставаться». Но Кейси оттолкнула его. – Пожалуйста. Что-то произошло между нами, и ты это тоже чувствуешь. – Гейб с надеждой смотрел на нее.
– Нет, – резко ответила Кейси.
Как она может так говорить, ведь она только что дрожала от страсти в его руках? Неужели она все еще думает о мести?
– Значит, я тебе безразличен?
Кейси покраснела.
– Это не важно.
– Я только прошу о свидании. Нам нужны шанс, возможность узнать друг друга лучше.
– Мы узнали достаточно.
– Нет, не говори так. Я взрослый и умею признавать свои ошибки.
– Ну так признай их в своей новой статье.
– Почему ты не хочешь встретиться со мной еще раз?
– Потому что… – Кейси закусила губу, – потому что ты… ешь все овощи отдельно.
– Я что? При чем тут овощи?
– Ты их все раскладываешь на отдельные кучки, так, чтобы они даже не касались друг друга.
Гейб был поражен:
– Ты не хочешь со мной встречаться из-за того, как я ем овощи? Самое нелепое объяснение из всех слышанных мной.
– А что ты ожидал от безмозглой неудачницы? – сердито спросила Кейси.
Она села в машину, но Гейб не дал ей закрыть дверь.
– Послушай, я прошу у тебя прощения.
Голос Кейси был чуть громче шепота:
– Все кончено, Гейб. Давай просто забудем все.
Кончено? Его словно опять ударили в живот. Ну уж нет! Он признает ее право на гнев и обиду, но она тоже сходит по нему с ума – он же не слепой. И еще он понял, что она чего-то очень боится.
– Ничего не кончено, Кейси. Ты ошибаешься, если думаешь, что я так просто забуду сегодняшний день.
Кейси попыталась закрыть дверцу:
– Пусти, Гейб, позволь мне уехать.
Ее голос звучал так жалобно, что он почти сдался.
– Скажи мне только одну вещь, – мягко проговорил он.
– Что? – Ее голос был полон страха.
– Твой сон… Ты все выдумала, чтобы помучить меня, или он был правдой?
Кейси некоторое время собиралась с силами, прежде чем рискнула взглянуть ему в глаза:
– Ты хочешь, чтобы я призналась, что мечтала о тебе, в то время как ты дома преспокойно писал свою гнусную статью?
Конечно, он хотел услышать именно это! И Гейб сам понимал, что глупо надеяться на ответ.
– Я не скажу тебе, Гейб. – Кейси завела машину. – Ты никогда ничего не узнаешь.
Она захлопнула дверь и выехала со стоянки в тот момент, когда первая молния разорвала небо и началась гроза.
* * *
– Мамочка плачет? – спросил Генри, оторвавшись от своего занятия: он старательно наклеивал зернышки на бумагу.
– Нет, милый, с мамочкой все в порядке. – Кейси торопливо вытерла глаза. – Ты у меня молодец, Генри. Потом мы еще сделаем отпечатки – намажем формочки для печенья краской и сделаем оттиски на бумаге.
Рона с пакетиком чипсов в руках подтянула табуретку поближе к столу.
– Я просто не могу поверить, что ты устроила бедняге такое свидание, Кейси. Ну, он, конечно, его заслужил, но ты обычно такая застенчивая…
– Не напоминай мне, Рона! Клей не должен убегать с бумаги, малыш!.. Самой с трудом верится, что я там была. Словно какой-то сон или что…
– Так-так. – Рона широко распахнула зеленые глаза, и ее хвостик на макушке задорно запрыгал. – Ну-ка расскажи мне поподробнее, как он выглядит?
– Ну, если оценивать по десятибалльной шкале… – Кейси направляла ручку малыша, который, высунув от усердия язык, макал в клей раскрашенную им картинку, а потом прикладывал ее к листу бумаги, – то я бы дала… Тысячи три за сексапильность и тысяч пять за то, из чего он сделан и обо что наверняка разбилось немало женских сердец.
Рона засмеялась:
– Но если он так хорош, неужели нельзя было дать ему еще один шанс?
– Я тебе уже все объяснила: он из приличной семьи, его отец писатель… Что, если он узнает о моем прошлом? Малолетняя преступница, воровка… К тому же он считает меня безмозглой. Да еще у меня на руках ребенок, за которого мне скоро придется судиться с его папочкой.
– Ты получила что-то новенькое от Трэвиса?
Кейси помахала бумажкой в воздухе:
– Пришло сегодня. Очередное разъяснение, как я пожалею, если не отдам ему Генри добровольно.
– Этот парень еще доставит тебе хлопот… Кстати, Гейб наверняка смог бы тебе помочь.
– Мне не нужна его помощь… Кроме того, я совершенно не в его вкусе. Ему нужна стильная, уверенная в себе женщина. А я? Посмотри вокруг. Я живу так, словно мой дом не в Атланте, а на ферме. И я коллекционирую зайчиков и плюшевых мишек. А те занавески я сама сшила. Зачем я ему? – Помолчав, она расстроенно продолжала: – Знаешь, что было в ресторане? Перец упрыгнул из моей тарелки на скатерть… А официант уронил ледышку мне в вырез платья… А потом я забыла ключи на столике, и мне пришлось лезть под машину за запасными!
– Ну и что? Неприятности и неудачи бывают у всех… И ты совсем не безмозглая, Кейси. Ты творческая натура. Мне так нравятся книжки, которые ты делаешь для детей! И одну из них даже выдвинули на получение награды, разве нет?
– Все так. И ты права – я горжусь своей работой. Но он – он из другой жизни. И его отец – известный писатель.
Генри наскучило заниматься с бумагой, и он рванулся к холодильнику, вытянув перепачканные краской ладошки. Кейси изловила его и потащила к раковине мыть руки.
– Ерунда, Кейси. А что ты сказала ему? Как ты объяснила, почему не хочешь его видеть?
– Я сказала, что не буду с ним встречаться, потому что он ест все овощи по отдельности. – Кейси вытерла ручки малышу и, подняв глаза на Рону, увидела ужас на лице подруги.
