В этот самый момент ее запах – тепла и лимонов – заполнил всю кабину, обволакивая его. Джи Ди осадил себя. Он – воин, выполняющий задание: спасти своего сына от чрезмерно упорядоченного мира. Точка. И незачем вовлекать эмоции. Это даже опасно. Запах лимона должен быть вне закона.
– Вот здесь мы и живем.
Он высунулся и критически оглядел ее дом. Красивый двухэтажный многоквартирный дом, свежеокрашенный, с большими балконами и ухоженным газоном. Какой кошмар!
– Выходи, Бью.
– О, ему в дом нельзя!
Джи Ди сощурил глаза. Она разве еще не поняла, что командует теперь он?
Вот и урок № 2. После того как он убедит ее, что она ничего здесь не решает, придется учить дамочку, что обилие правил вредит воспитанию мужества у маленького мальчика. Что это за мир, если даже животных с безукоризненными манерами не допускают в помещение?!
– Знаете что, – сказал он, подзывая пса, – давайте рискнем!
Тэлли уставилась на него и пробормотала:
– Разве не этим мы занимались последние шесть часов?
Упрямо сжав губы, она промаршировала к входной двери.
Две аккуратные цветочные клумбы вдоль дорожки. Джи Ди с детства ненавидел такие клумбы, ему вечно доставалось за то, что он их топтал. На безупречно ухоженной лужайке – написанная от руки табличка: «По газону не ходить». Он вздохнул. Дверь была заперта. Надо набрать код, чтобы войти.
– Здесь высокая преступность? – спросил Джи Ди.
Если его сын проживает в криминогенной зоне, значит, задача немедленно меняется. Обоих – Тэлли и Джеда – посадить в грузовик и доставить в Дансер. Тэлли Смит будет жить в Дансере? Ему придется всегда противостоять соблазну аромата цитрусовых?
– Никакой преступности, – сказала она, – просто в мире есть места, где люди запирают двери.
Это он знал. Но его сыну не обязательно жить в одном из таких мест.
В холле был светлый кожаный диван, явно маркий, ковер, как будто привезенный с базара в Стамбуле, и четырехфутовая стеклянная ваза с павлиньими перьями. Ваза эта, кроме непрактичности и очевидной нелепости, казалась еще и очень хрупкой. Джи Ди мог держать пари, что ребенка, вероятно, загрызли бы, если бы он играл здесь в мяч, бегал или приходил с грязными ногами.
Бьюфорд обнюхал какое-то дерево в кадке и моментально забыл, что он обучен хорошим манерам.
– Не смей! – воскликнул Джи Ди.
Пес опустил лапу и посмотрел с обидой.
– Ну, разве можно его упрекнуть? Бью просто решил, что дерево не может расти в доме.
Бью опять посмотрел обиженно и, засопев, поплелся за ними к лифту. Он заскулил, когда двери плавно сдвинулись.
– Мне и самому не нравится, – пробормотал Джи Ди.
– Что не нравится?
С риском прослыть полной деревенщиной он скованно произнес:
– Лифты. Слишком тесные. Мне не нравится, как они действуют на мой желудок.
Если бы Тэлли рассмеялась, он мог бы начать урок поцелуев прямо сейчас, чтобы стереть с ее лица это самодовольное высокомерие. Но она не рассмеялась, наоборот, в ее глазах промелькнуло сочувствие! Из лифта Бьюфорд выбежал в панике, чуть не сбив с ног старую женщину в розовом спортивном костюме.
– Что я вижу?! – воскликнула та с негодованием.
Полный дом людей, живущих по уставу!
– Мисс Смит, разве вы не знаете, – сказала пожилая дама, – что собакам не разрешается входить в дом?
Тэлли стрельнула в него грозным взглядом, а Джи Ди расправил грудь. Он терпеть не мог старых летучих мышей. Наверняка таким же тоном соседка разговаривает с его сыном. Не бегать! Слишком много шума! Не играть! Он мог бы поспорить, что эти таблички на траве – ее рук дело.
– Агент под прикрытием, – бросил он, кивнув в сторону собаки, – К-9.
– О!
Дама проводила его любопытным взглядом вампира и неохотно вошла в лифт.
Тэлли поджала губы:
– Она вам поверила! Как вы могли? Ведь мне жить в этом доме! Теперь в прачечной будут говорить, что меня привел полицейский с собакой – ищейкой наркотиков.
– После всех слухов обо мне, которые вы распускали, мы еще даже не сравнялись, – сказал он сухо. – Кроме того, я не отвечаю за то, что она подумает. Я не говорил, что я – полицейский. Это было бы незаконно.
– Но вы именно так и сказали…
Тэлли остановилась, вспоминая его слова.
Он улыбнулся:
– Агент под прикрытием. Я как раз недавно был под прикрытием… полотенца. Согласитесь, что картина была не так уж и плоха.
Она вспыхнула. Все идет по плану. Выбить ее из колеи. Слегка шокировать. Если она представит его в полотенце – еще лучше…
Джи Ди кое-что заметил. Тэлли казалась напряженной не потому, что сердилась. Она старалась не рассмеяться. Бог мой, как трудно научить эту женщину расслабляться!
Она постучала в дверь, потом вставила ключ. Он услышал в квартире какие-то звуки, затем дверь распахнулась и на нее бросился мальчишка ростом ей до колен! Тогда Тэлли рассмеялась.
Мальчик был красивый, крепкий и энергичный. Другим отцам посчастливилось видеть рождение ребенка. Сейчас Джи Ди переживал нечто подобное, и он, со всем своим жизненным опытом, оказался не готов к этому. В лице сына Джи Ди заметил свои черты и был ошеломлен этим чудом. Его ребенок, его плоть и кровь!
Тэлли вскрикнула и на удивление легко подхватила Джеда на руки. Джед сжал ее лицо пухлыми ладошками и чуть не задушил поцелуями, а она делала вид, что пытается уклониться, и беспомощно смеялась.
Джи Ди был поражен, увидев настоящую Тэлли, и этот образ был столь ярким и прекрасным, что почти ослепил его. Похоже, миссия провалилась. Эта женщина не нуждается в его помощи.
Тут он заметил другую женщину, стоявшую в тени холла.
Берегитесь, мужчины! Еще одна сестра Смит, с такими же белокурыми волосами, великолепной фигурой и удивительными глазами.
– Я – Кейли, – сказала та, выступая вперед.
Джи Ди считал себя туповатым в вопросах чуткости, но понимал, что должен показать Кейли – ее миру ничто не угрожает, он не собирается отбирать Джеда, нет. Просто он хочет изменить ее сестру.
Поскольку он не мог найти слов, то взял ее руку и пожал, как бы успокаивая. Это было братское рукопожатие. А потом посмотрел прямо ей в глаза.
Кейли неожиданно улыбнулась, и страх в ее глазах исчез.
Джед устроился у Тэлли на плечах и теперь поглядывал оттуда на Джи Ди. Он засунул в рот большой палец и сосал его. Четыре года – и до сих пор сосет палец?
– Джед, это Джи Ди. Он – мой друг, – сказала Тэлли, как они договаривались.
