Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
2
Благополучно миновав опасные лесные зоны, «Товарпар» шел по Тоболу, направляясь к древнему городу Сибири Тобольску. На третий день пути по распоряжению генерала Случевского комендант Мекиладзе вывесил приказ, оскорбительный для младших офицеров. Приказ гласил, что им запрещается обедать в рубке первого класса.
Возхмущенные офицеры не стеснялись выражать негодование. Капитан Стрельников, сорвав со стенки каюты приказ, пошел с ним к генералу Случевскому, но тот приказал ему покинуть каюту. Офицеры обратились к адмиралу Кокшарову. Он вызвал Мекиладзе и распорядился приказ анулировать. Мекиладзе не мог не выполнить распоряжение адмирала, но все же поставил о нем в известность генерала Случевского. Неожиданно для всех генерал отменил приказ. Причина, заставившая Случевского быть осторожным с адмиралом, крылась в близком знакомстве Кокшарова с Колчаком. Случевский побоялся, что конфликт с адмиралом повредит ему в Омске. Он ехал в Омск, надеясь хоть там встретить прежних друзей, а через них обзавестись теплым местечком возле верховного правителя.
Германскую войну в чине полковника Случевский провел в свите великого князя Николая Николаевича старшего — главнокомандующего российской армией. Пребывал в свите на должности офицера для поручений. От фронта старался держаться подальше, частенько совершая поездки в Петроград.
Когда, после тяжелых поражений русских армий, главнокомандующим стал император Николай Второй, Случевский некоторое время, необходимое для светской вежливости, еще состоял при попавшем в опалу дяде государя, но, выбрав удобный момент, вновь пролез в Ставку и перед самой революцией получил чин генерал-майора.
После Февральской революции, благодаря знакомству с Родзянко, генерал пытался втереться в доверие Половцова, надеясь оказаться около Керенского, но реализовать свои намерения не смог, а потому в сентябре уехал в Москву. После поражения контрреволюции бежал на Волгу, а после взятия Казани белыми перебрался в Екатеринбург. Вопреки его ожиданиям в Екатеринбурге он не нашел нужных ему влиятельных особ. Случевский обивал пороги штаба Гайды, но безрезультатно. Однако, познакомившись с генералом Голицыным, получил в командование двадцать шестой Шадринский полк седьмой Уральской дивизии.
Карьера Случевского закончилась скоро. На станции Кын его полк был разбит наголову. Генерал, прикинувшись психически больным, присвоив кассу полка, появился в Екатеринбурге, изображая жертву интриг офицеров, окружавших Гайду.
* * *
«Товарпар» приближался к Тобольску. Накрапывал мелкий, совсем осенний дождь. Над рекой низко висели трепаные серые тучи.
Адмирал Кокшаров, гуляя по палубе, обратил внимание на удрученный вид именитого екатеринбургского купца Мокея Кторова. Он познакомился с ним в доме золотопромышленника Вишневецкого. Всегда веселый балагур, Кторов сидел на скамейке, понурив голову.
— Не помешаю, если присяду? — Адмирал остановился возле купца.
— Окажите честь, ваше превосходительство. Так понимаю, что часика через три будем в Тобольске. Люблю сей сибирский град. За все его люблю. За улицы, мощенные плахами, за дома, кои в нем как крепости, а главное за седины его исторического прошедшего. Ведь какие люди в нем проживали, наказуемые за всякие умственные вольности.
— Мокей Флегонтович, вижу, чем-то удручены? Нездоровится?
Кторов вздохнул.
— На здоровье не обижаюсь. Матушка, родив, всем необходимым для жизни щедро наградила. Господь не обошел благополучием, но нежданно беда на сей посудине накатила и до сердечного волнения докучает. Из-за нее, поверите, ночью глаз не сомкнул.
— Какая беда? Может, есть возможность отвести её от вас?
— Считаю неудобным для себя вмешивать вас в сию оказию.
— А вы попробуйте. Конечно, ознакомьте меня с бедой, а я решу, что мне сделать. Вмешаться или в сторону отойти.
— Ну, коли так, слушайте. Комендант парохода Мекиладзе, устраивая меня в Тавде на пароход, взял с меня за каюту куш в золоте. Но вчера потребовал каюту освободить и перебраться в третий класс. Понадобилась ему каюта для одной дамочки. Я по своей купеческой горячности круто поспорил с Мекиладзе, отказавшись выполнить его требование. Он и пригрозил в Тобольске ссадить с парохода. Время теперь военное, и свою угрозу он может выполнить запросто.
— Сколько вы ему дали?
— Двести рубликов в золотой монете. А как было не дать, в наше время без взятки шагу не ступишь.
— Обещаю, деньги он вам вернет.
— Да черт с ними, с деньгами. Слава богу, не последние. Но у меня жена на сносях. Куда я с ней в Тобольске подамся. Родня моя в Омске да в Иркутске. Посодействуйте, чтобы грузинец отменил свое решение.
— Успокойтесь. Никто вас с парохода не ссадит.
Простившись с купцом, адмирал пошел в рубку первого класса.
Войдя в салон, адмирал увидел генерала Случевского в окружении четырех молодых дам. Раскланявшись с ним, адмирал подошел к столику в углу, за которым сидели Настенька, Суриков и Муравьев.
— Поручик, пригласите сюда ротмистра Мекиладзе.
Муравьев, козырнув, быстро ушел. Адмирал присел к столику на диван, обитый малиновым плюшем. Настенька почувствовала в голосе отца раздражение.
— Что-нибудь случилось, папа?
— В свое время узнаешь.
В салон рубки вошел капитан Стрельников и попросил у адмирала разрешения остаться в рубке.
— Вовремя поспели, капитан. Садитесь с нами. Если не знакомы, то это дочь Анастасия, а это ее жених мичман Суриков. Вы сейчас, капитан, мне понадобитесь.
Удивленный Стрельников сел на диван. Адмирал раскрыл портсигар.
— Курите?
— Никак нет.
— Молодец. Чего не могу сказать о себе.
Положив на стол раскрытый портсигар, адмирал не закурил. К столику подошли ротмистр Мекиладзе и поручик Муравьев.
— Что прикажете, ваше превосходительство, — спросил Мекиладзе.
Происходящее за столом адмирала привлекло внимание всех бывших в салоне и, конечно, генерала Случевского. Адмирал, побарабанив пальцами по столику, смотря в упор на ротмистра, достаточно громко сказал:
— Прикажу, ротмистр, немедленно вернуть деньги господину Кторову, которые вы при посадке на пароход временно взяли у него на сохранение.
— Слушаюсь, ваше превосходительство!
— Кроме того, в должности коменданта вас через час заменит капитан Стрельников.
— Я утвержден комендантом генералом Случевским. Разрешите поставить его в известность.
— Конечно, поставьте.
— Разрешите быть свободным?
— Разрешаю.
Мекиладзе, сконфуженный и бледный, вышел. Адмирал обратился к капитану Стрельникову:
— Проследите, чтобы ротмистр не позабыл о деньгах. Он, кажется, расстроился.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
