Но, увы, он был обречен. Несколько секунд мучений — и лапки его разжались, глаза закрылись, он начал падать и падал, падал, казалось, целую вечность. Потом все кругом почернело.
Глава пятая СТРАННЫЕ СОЗДАНИЯ
Крот в норе всего милей,
Мышка — тоже славный зверь.
Но запомни, сын полей:
Землеройке ты не верь.
Популярная поговорка, распространенная среди полевок
— Дикие мыши? — заинтересовалась Янтарка. Какие они? Можно ли с ними дружить?
Янтарка медленно пробуждалась от кошмара, в котором огромный железный удав пытался ее проглотить. Ему это удалось, и, летя вниз по удавьей глотке, она все время стукалась мордочкой о ребра. Однако реальность, ожидавшая ее по пробуждении, оказалась ничем не лучше сна. Она слышала, как где-то неподалеку папа Бена громыхал что-то на человечьем языке, но она его не понимала.
— Кис-кис-кис, киса, — взывал между тем папа, — иди сюда, скушай мышку. Вкусненькую мышку для хорошей киски.
Янтарка отчаянно заворочалась в клубке пыли, пытаясь выбраться, и наконец вывалилась из него, упав на что-то твердое. Здесь она принялась выкашливать мусор из легких.
Она смутно припоминала, как люди загнали ее в угол и затем всосали пылесосом.
— Янтарка, ты там в порядке? — слабо позвал Бен где-то рядом.
Она поежилась. Ночь была сырой и холодной. Впрочем, иного от обычной орегонской зимы ждать и не приходилось.
— Где это мы? — спросила Янтарка; глазки ее были запорошены пылью и жгло их так, что вообще не открыть. Она чихнула. Пахло сочной травой, льдом и ночным туманом. До сих пор ей даже во сне не могли привидеться подобные запахи.
— Это пахнет просто… восхитительно! — Она подняла повыше рыльце. — Это же… о да! Это же он — Бесконечный Луг!
— Это, к твоему сведению, — возразил Бен сухо, — всего лишь мусорный бак.
Янтарка наконец разлепила веки. И правда — она лежала на дне огромного контейнера. Теперь ее чувствительному обонянию предстали и другие запахи помимо влажной травы и ночного воздуха. Прямо скажем, это было целое созвездие запахов: старая, многократно использованная половая тряпка вела светскую беседу с гнилой капустой и растворителем для краски, ненавязчиво пытаясь выяснить, кто из них источает самые гнусные миазмы.
Звезды и спрятавшаяся за облаком луна скупо лили свой призрачный свет на землю, но, несмотря на это, Янтарка видела все довольно хорошо. Она возлежала, распростершись в жестянке из-под сардин на перине из старых газет. Кругом громоздились смятые коробки из-под хлопьев для завтрака и какие-то вонючие банки. Газеты и сардины смягчили ее падение. Янтарка посмотрела вверх. Бен, выглядевший тенью на фоне звездного неба, глянул вниз.
— Нам нужно срочно найти место, где спрятаться, пока соседская кошка, Домино, не пришла по нашу душу.
В голове у Янтарки прозвенел тревожный звоночек инстинкта. Еще в зоомагазине она знавала одного крайне злобного котенка — с острыми, как иголки, зубами и полыхавшими откровенной жестокостью зелеными глазищами. Когда покупательница уносила его, мерзкий тип громко мурлыкал угрозы.
Янтарка поспешно вскочила на лапы.
Бен устремился прочь через горы мусора, утопая в трясине из консервированных печеных бобов, взбираясь на жестянки, которые, громыхая, укатывались у него из-под лап, цепляясь когтями за штабеля газет, пока наконец не достиг края контейнера, откуда он смог выглянуть наружу.
— Ох, тут, наверное, всего метр до земли, — сказал он дрожащим голосом. — Но выглядит так, словно стоишь на вершине громадного утеса.
— А это что такое? — спросила Янтарка, показывая лапкой на стену из белых досок, которые оканчивались треугольными остриями, указывавшими на луну. Стена отделяла от них другой двор, принадлежавший, видимо, соседу. — Мы что, оказались в большой клетке?
— Это забор, — сказал Бен. — Ну да, это вроде такой клетки. Люди строят их вокруг своих домов.
— Люди сами строят себе клетки и в них живут? — удивилась Янтарка.
Боковым зрением она вдруг заметила какое-то движение. Справа к ним подбиралось нечто огромное и чудовищное с виду.
— Что это такое? — в ужасе взвизгнула Янтарка.
Нечто размахивало над крышей дома исполинскими лапами.
— Просто сосна. Дерево.
— Ох… — О деревьях Янтарка явно раньше не слыхала. — А мышей они едят?
— Да нет, это просто растение. Ну, как трава или мох, только побольше.
— Тогда почему оно двигается? — требовательно вопросила мышка.
— Потому что его качает ветер.
— Ветер? Что такое ветер? Он что же, еще больше, чем сосна?
Ей уже виделось совершенно колоссальных размеров чудовище, расшвыривающее в стороны деревья в попытках добраться до нее.
— Не глупи, — отмахнулся Бен.
— Почему никто мне ничего не сказал обо всех этих штуках? — закричала Янтарка, и слезы побежали у нее из глаз. Она вдруг почувствовала себя страшно одинокой в этом причудливом и опасном мире.
«Нет, — подумала она, — я вовсе не одна. Я даже хуже, чем одна, потому что я с Беном».
— И вовсе я не глуплю, — огрызнулась она вслух. — Я просто ничего не знаю.
Тут где-то за забором мяукнула кошка.
— Давай скорее! — прошептал Бен. Он уцепился задними лапками за край мусорного бака и повис, озабоченно поводя носиком и ища, как бы слезть. Некоторое время он исследовал площадку для приземления, удерживая равновесие при помощи хвоста, но внезапно сорвался и исчез в темноте.
Снизу донесся глухой удар.
— Теперь ты, — послышался сдавленный голос.
Янтарка отважно выпрыгнула из контейнера. Гибкие стебли травы приняли ее вес и тут же, словно на батуте, подбросили обратно в воздух.
— Ух ты! Весело!
— А ну-ка тише! — скомандовал Бен, зажимая ей рот лапкой.
Взгляд его был устремлен вверх, на зазубренный край забора. Над ним, едва различимая на фоне ночного неба, возникла черная тень. Янтарка различила гибкий хвост и треугольники ушей. Это была Домино собственной персоной!
Кошка, словно заправский канатоходец, балансировала на заборе; хвост ее взволнованно извивался. Она повела носом и уставилась долгим тягучим взглядом на мусорный бак.
— Не двигайся! — прошептал Бен.
Он потянул Янтарку вниз, и они оба спрятались в высокой траве.
Кошка припала к своему насесту и задвигала крестцом, умащиваясь поудобнее. Заложив уши, она чуть повозилась на месте и затаилась на заборе, словно ее там вовсе и не было.
