Боль… Джин оцепенела от неожиданности. Она не была готова к этому. Но боль вернула ее к реальности и заставила трезво взглянуть на незнакомца, возвышавшегося над ней. Ужас заполнил все ее существо.
Ланс почувствовал, как она содрогнулась, как бы отвергая его. Выпустив ее, он резко поднялся и присел на край кровати. Сейчас он хотел только уйти.
Джин тоже хотелось, чтобы он ушел. Лишь бы не произносил никаких слов, оставил ее наедине с путаными мыслями. Прожив двадцать один год, она до сих пор ни с кем не встречалась, хотя ей и предлагали. Но с этим мужчиной она легла в постель, ни минуты не колеблясь.
— Я не понимал, что творил, — с трудом проговорил Ланс, когда, наконец, нашел в себе силы посмотреть на нее.
Джин поняла, что он имел в виду. Она ничего не ответила, лишь подтянула одеяло к подбородку.
Ланс взглянул в огромные пылающие зеленые глаза, и его пронзило ощущение вины. Что случилось с ним? Она ведь совсем ребенок.
Он протянул руку чтобы прикоснуться к ней, но Джин отшатнулась.
— Пожалуйста, уходи.
— Нет, не могу так. — Ему казалось необходимым защитить эту девушку.
Заметив озабоченность на его лице, Джин истолковала ее по-своему.
— Не волнуйся. Я никому не скажу.
— Я и не волнуюсь. Можешь всему свету рассказать, какой я подонок. Просто не знаю, почему я… — Голос Ланса оборвался. Он понимал, что извинения только все ухудшают.
— Это моя вина. Я должна была остановить тебя… — Джин не могла подобрать слов. — Теперь ты можешь уйти?
Она словно льдинка. Полная отчужденность. Никаких эмоций. По-видимому, она и не способна ничего испытывать. Такие мысли крутились в голове Ланса.
Наконец он встал, взял пиджак и вышел.
Джин уставилась на закрывшуюся за ним дверь. Лишь теперь по ее лицу потекли слезы, словно дождь по окнам. Боль и отчаяние затмили все.
4
— Что вы хотите? — враждебно поинтересовалась женщина.
— Это… Профессор Диллон дома? — заставила себя спросить Джин.
— Возможно… — Миссис Шерман все еще держалась холодно. — Надеюсь, вы не очередная претендентка?
— Претендентка на что? — не поняла Джин.
— Я говорю о нянях, — выдавила домоправительница. — От них больше головной боли, чем пользы.
— Нет, я к профессору Диллону-старшему.
Элис Шерман недоверчиво смотрела на девушку. Джин теребила в руках записку Ланса:
«Дорогая Джин, ты можешь донести на меня руководству колледжа, это твое право. Но мой отец все еще надеется заниматься с тобой.
С уважением, Ланс Диллон.»
Немногословная записка. Ей предоставлялся выбор: разрушить все громким скандалом или промолчать и тем самым избежать трудностей.
— Послушайте, если какие-то проблемы… я могу уйти. Но вы хотя бы скажите профессору, что я была здесь.
Джин развернулась, собираясь уйти.
— Подожди, девочка, — окликнула ее миссис Шерман. — Если профессор ждет тебя, то проходи.
Девушка неохотно поднялась по ступеням и вошла в дом. Она чувствовала бы себя гораздо лучше где-нибудь подальше от дома Ланса.
Элис оставила Джин в гостиной и отправилась за профессором. Девушка огляделась. От лестницы отходил коридор со множеством комнат, ближайшая из которых, по-видимому, была библиотекой, потому что от пола до потолка была заставлена книгами.
— Джин Кейси? Рад тебя видеть, — услышала она голос профессора.
Джин улыбнулась. Он всегда ей нравился тем, что не лез с советами в ее жизнь.
Профессор выглядел гораздо лучше, чем когда она видела его в последний раз.
— Ну что ж, давай пройдем в мой кабинет и начнем.
Напряжение спало, и девушка расслабилась.
— Ты не принесешь нам кофе, Элис? — попросил Диллон.
Домоправительница посмотрела на Джин.
— Конечно, только особенно не утомляйтесь.
— Не волнуйся, Элис. — Профессор улыбнулся Джин. — Она считает, что пятнадцать лет работы в доме дают ей право командовать мной. Что ж, может быть и так.
— Профессор, — начала Джин, — вам вовсе не обязательно тратить на меня свое время.
— Время? — Диллон коротко рассмеялся. — Единственное, что у меня осталось, это время смотреть, как проходит жизнь. Я трачу не свое время, а твое.
— Мое? — в недоумении переспросила она.
— Да. Ты ведь гораздо с большим энтузиазмом тренировалась, чем училась.
Он был прав. Но заставить себя прийти сюда было для нее слишком важным шагом.
Она покачала головой.
— Я толком не могу ни писать, ни читать.
Профессор тепло улыбнулся.
— Считай, что полдела сделано: ты признала это. Самое главное решить, как и что нужно исправлять.
В этот день они многое сделали. Было видно, что профессор долго и основательно готовился к их занятиям. Он провел несколько тестов, чтобы выявить уровень ее возможностей. От дислексии нет стопроцентного лекарства, но есть трюки, с помощью которых можно обмануть природу.
— Увидимся в среду, — на прощание сказал Дуэйн Диллон. — Если, конечно, ты не решишь вновь посещать занятия моего сына.
— Нет, — поспешно произнесла она, — я лучше буду заниматься с вами.
— Похоже, тебе не слишком сладко пришлось с ним.
— Да, возможно. — На языке Джин вертелась масса колкостей в адрес Ланса, но ей не хотелось огорчать пожилого профессора.
— Сын назвал это несовместимостью взглядов.
— Да?
Интересно, подумала девушка, он сказал это до того, как они легли в постель, или потом? Профессор промолчал.
— Спасибо, — сказала Джин.
— Не нужно благодарности. Лучше приходи еще.
Девушка кивнула. Она обязательно придет.
У входа Джин встретила домоправительницу и девчушку, сжимающую в руках плюшевого мишку. Должно быть, это дочь Ланса, подумала Джин.
— С профессором все в порядке? — спросила Элис Шерман.
— Да, — миролюбиво ответила Джин. — Спасибо за кофе.
— Ты ведь не очередная няня? — вмешалась в разговор девочка.
— Дорис! — воскликнула Элис.
Но на девочку это не оказало никакого воздействия.
— Просто хочу предупредить, что ты не последняя. У меня их уже было три. Первая все время кудахтала надо мной, вторая смеялась по малейшему поводу, а сейчас эта глупая Лайза.
— Лайза еще работает, — прервала ее домоправительница.
