ныло, а голова тяжелела от одной лишь мысли о болоте. Перед глазами застыло мраморное лицо покойницы и удивленный взгляд Розмари, руки которой хаотично нащупывали стационарный телефон. Еще несколько минут назад Анна, содрогаясь от холода, рассказывала о найденных ею телах и просила позвонить в полицию. Ирландка, наконец, вооружилась трубкой и набрала трехзначный номер.
— Алло, отделение полиции?
Дальше Анна не слышала. Она поднялась к себе в номер, сбросила на пол мокрую одежду и набрала полную ванную горячей воды.
Мисс Уокер закрутила краны, намереваясь погрузиться в тишину.
В рифленое стекло колотил дождь. Его гипнотический стук изредка перебивался кутежом гостей из Америки и монотонным капанием воды прямо у правой стопы. Анна закрыла уставшие глаза. Как теперь уснуть после ужасов дня? Попросить в номер бутылку вина, не иначе.
В тишине, которая оказалась довольно относительной, Уокер внезапно услышала странный звук. Именно так прозвучала бы дверь ее номера, которую незваный гость решил осторожно за собой закрыть.
Писательница подняла веки, отняла голову от полотенца и прислушалась. По мягкому ковру кто-то тихо пробежал. В шагах узнавалась поступь ребенка.
«Карлик!» — прогремело в мыслях.
Глаза Анны расширились, а руки вцепились в бортики.
— Кто там? — испуганно произнесла она.
Мельхиоровая ручка опустилась. Уокер перестала дышать. Дверь осторожно толкнули, но та не поддалась. Парализованную страхом Анну вновь спасла давняя привычка. Привычка закрываться в уборной. Да, да, еще с тех времен, когда она делила жилое пространство с Эшли Роггинс и всем Портсмутом.
Некто осторожно отошел от двери, стараясь не шуметь. Уокер медленно вылезла из ванной и надела отельный халат. Не отводя от двери взгляда, Анна нащупала корпус мобильного и привычным движением заставила экран загореться. «Нет сети», — сообщал знак в правом углу.
«Возможно из-за бури, но экстренный-то должен работать,» — перебирала пальцами напуганная до смерти женщина.
Ее руки тряслись. Набор трех цифр занял целую вечность. Гудки не шли, Анна повторяла заветную комбинацию снова и снова. Монотонное завывание ветра сменилось громким ударом в стекло. Уокер подпрыгнула на месте и выронила телефон. Его корпус упал углом и, отскочив примерно на метр, рухнул экраном на белый кафель.
— Черт! Черт! — затараторила Анна, поднимая разбитый андроид. — Черт! Ну как же так?
Ее взгляд заскользил по предметам, выбирая нечто тяжелое или хотя бы внушающее страх, но совершенно ничего не находил. Кружась на месте, писательница увидела косметичку. Схватив с подоконника бархатную сумочку, она тут же нащупала в ней маникюрные ножницы.
«Сойдет…» — решила Анна и, подняв миниатюрное оружие в воздух, подошла к двери.
Замок отщелкнулся, и, дрожа словно от холода, Уокер нажала на ручку. Продавливая ковролин дубовыми ножками, взгляду Анны предстала незаправленная кровать. Позади узкой щелью чернел приоткрытый шкаф. Мисс Уокер бесшумно ступила на ковер и заглянула за дверь, где мирно пестрело кресло близ круглого столика. За окном бушевал шторм, а за плотными шторами мог кто-то скрываться.
Писательница сделала еще один нерешительный шаг и, вздрогнув от скрипа половиц, выбежала из номера. Преодолев несколько метров красного в белые лилии ковролина, Уокер оказалась на лестнице.
— В моем номере кто-то есть! — закричала она, перебирая босыми ногами ступени.
— Что? О чем вы? — замерла с подносом Розмари.
— В моем номере кто-то сейчас был! — почти кричала Анна. — Кто-то заходил пока я принимала ванну. И, возможно, до сих пор там!
— Этого не может быть, мадам. Все гости и персонал отеля сейчас здесь, внизу…
В свете пары торшеров и каминного огня показались знакомые лица. Бенедикт Рассел улыбнулся, приветственно подняв в воздух низкий стакан с янтарным виски. Компанию по крепкому напитку составил Грин. Все еще облаченный в черный плащ, он, казалось, только и ждет подходящего случая, чтобы покинуть людный холл. У окна в кресле восседала тучная дама преклонных лет. Бросив мгновенно округлившийся взгляд в сторону лестницы, она взялась за чайничек и, наполнив цветастую чашку, недовольно зацокала.
— У современных мадам никаких манер… Появится при джентльменах в халате. Куда катится старая добрая Англия?
По другую сторону от камина замерла четверка оголтелой молодежи. Мгновение назад они заставляли Каспера играть в дартс и подбивали юнца напиться.
— Прошу, присядьте! — сорвался с места Рассел.
Он подбежал к мисс Уокер и подхватил ее под руку. Бенедикт подвел писательницу к пустующему креслу близ торшера, в которое она медленно опустилась.
— Вы так впечатлились нашим болотом, — растеклась в ехидной улыбке Розмари, — вам теперь невесть что чудится.
Анне захотелось с полной уверенностью заявить, что Розмари ошибается. Однако, вспомнив жуткий сон, преследование в экспрессе и шепот старухи на пароме, мисс Уокер не решилась ответить.
Разумеется, если она сошла с ума, то вряд ли об этом догадается самостоятельно. Возможно, ее сознание уже давно переступило заветную черту. Ту самую, переступив которую, в рассудок не возвращаются. Писательница попеременно рассматривала лица постояльцев и незамысловатый цветочный узор кресла.
— Стресс. Это все стресс, — присел на корточки Рассел.
— Бенедикт, умоляю! Только не вы…
— Я верю, верю вам.
«С чего бы это…» — подумала Анна.
— Мистер Рассел… — возмутилась Розмари, унося в столовую подносос, на котором аккуратным кругом выстроились пустые пивные бутылки. Несмотря на ее недавнюю сварливость относительно алкоголя, теперь менеджер отеля «Крик чайки» выглядела улыбчивой и чрезвычайно гостеприимной, спаивая новоявленных туристов.
— Я все же поднимусь! — перебил ее Бенедикт.
— Мистер Рассел! Миссис Уокер вполне в состоянии себе помочь. Не к чему здесь разыгрывать сцены из ее книг! — Розмари всячески призывала не подыгрывать умалишенной.
Бенедикт ничего не ответил. Его брови взлетели к кромке седых волос, но он постарался как можно быстрее смести с лица недоумение.
— Так кого именно мы ищем? Что вы конкретно слышали? — раздалось из высокого кресла близ огня.
В нем кто-то сидел — тот самый человек, которого Анна и в прошлый вечер не сразу заметила.
— Я слышала кар… — так рьяно начав, Уокер сошла на хрип. — Как кто-то вошел в номер.
Рыжий повеса с татуированной шеей отвлекся от игры и осмотрел романистку любопытствующим взглядом.
— Выпьете? Бар пополнили, — вопросила Розмари, застыв в дверях кухни.
— С юга Франции, согретое солнцем, — жилистая рука незнакомца подняла в воздух бокал с насыщенно красным напитком.
— Белое, я пью только белое, — нерешительно произнесла Уокер, рассматривая таких разных гостей отдаленного ирландского местечка.
— Очень зря… — мужчина нагнулся, сверля Анну взглядом под стеклом прямоугольных очков. — Я не считаю вином вовсе эту росу, смытую с винограда. Только красные вина способны смешаться с кровью и передать телу тепло летнего вечера. Особенно в столь мерзкую погоду.
Писательница могла бы поспорить с подобным заявлением, но отчего-то
