– Ты чего на нее взъелся? – вступился Ваняшин за заместительницу Романовского. Считал отношение Грека к ней предвзятым, лишенным всяких оснований. Если так разобраться, женщина она довольно симпатичная, и ничего ему не сделала плохого. А все, что касается ее, о чем тут наговорил Грек, как справедливо заметил Туманов, требует доказательств. И любить ей никого не запрещено, хоть уголовника, хоть милиционера. Право выбора за ней. И она сделала свой выбор.
– Ты, Лешка, не заступайся за нее, – в голосе усатого капитана было больше обиды, чем просьбы. Грек уже стал подозревать, а не запал ли этот бабник на симпатичную заместительницу директора?
– Да я и не думал, – приложил обе руки к груди Ваняшин. – Я просто понять хочу, почему у тебя к ней столько неприязни?
– А ты видел, как она носом водила на нас с тобой в квартире убитого директора. На Николаича так смотрит, а на нас по-другому. Словно от нас дерьмом несет. Тоже мне цаца. Видел я таких знаешь где?
– Не знаю, от кого как несет, а только это еще не аргумент, заранее настраивать себя против нее, – строго заметил Туманов. – Она ведь даже еще не попала в разряд подозреваемых. И Романовского она не убивала и не могла убить.
Но Грек решил стоять на своем до конца, все еще ощущая на себе лавры полководца.
– Ничего, попадет. Вот расколем Шарика, тогда и выяснится, кто из нас был прав, – заявил усатый упрямец. – Печенкой чую, без нее тут не обошлось. Жаль, только коллеги мои этого пока не понимают, – упрекнул он Туманова с Ваняшиным.
Глава 3
Сергею Шарову, по кличке Шарик, в этот вечер не фартило. Приехав в казино на Багратионовской, он за какой-то час проиграл почти две тысячи долларов. В кармане оставалась последняя сотка, а этого даже не хватит, чтобы откупиться от гаишников, если он попадется им пьяным за рулем. Но Шарик не отказал себе в удовольствии пропустить с горя пару стопок виски, хотя и до этого уже был изрядно заряженным.
Каждый раз, приходя сюда, даже не задумывался, сколько здесь просаживает денег он и ему подобные. Хотя считать копейку умел. Но, переступая порог игрового заведения, забывал обо всем. Азарт брал верх над здравым рассудком и дело даже не в выигрыше. Хотя частенько случалось и такое, и удача выпадала Шарову в виде долларовых купюр. Вот как вчера. Вчера он выиграл семьсот долларов. А сегодня проигрался в пух и прах. Хорошо, что его подружка не видит.
Он прошел в бар, где при его появлении бармен, скрывая ехидную улыбку по поводу проигрыша, приветливо кивнул. Рядом подсел какой-то усатый хлюст и участливо спросил:
– Что, не повезло?
Шарик даже не взглянул, как следует на него. Так, повел краем глаза. И какой прок от его участия? Раздобыть денег, он может и сам, а изменить фортуну этот хлюст все равно не сможет. Если уж не везет, то по крупному. Вот как сейчас. Сидевший рядом хлюст, ядовито хихикнул, что особенно не понравилось Шарику, и вдруг исчез куда-то. И не успел Шарик опрокинуть пару стопок и расплатиться с барменом, как к нему подошел насмерть перепуганный администратор заведения с двумя типами. Морды у обоих наглые, похуже, чем у Шарика.
Шарик хмуро взглянул на обоих. Бандитское чутье подсказало, что перед ним, никто иной, как менты. Таких по рожам видно. Один молодой, совсем еще сосунок с наглым оскалом. Другой посерьезней, постарше и видно покрепче будет.
Шарик ухмыльнулся. Не за что ментам цапнуть его. Зря время тратят господа легавые. Чист Шарик. Пора бы усвоить этим наглецам, что даже бандиты не ходят в казино с оружием. А свой «Глок», с которым Шарик разлучался в самых редких случаях, он оставил в «БМВ» своей любовницы. Так что, давайте, шмонайте, господа хорошие. А Шарик потом на вас жалобу подаст. А может и не подаст. Черт бы с вами, раз у вас такая собачья работа. Век бы вас не видеть.
Администратор взглянул на Шарика виноватыми глазами и пролепетал чуть заикающимся голосом:
– Извините…
Шарик удовлетворенно кивнул. Пока его все устраивало. И обращение в том числе. А с этим прощалыгой администратором он потом побазарит. Будет еще время. Пару ударов по зубам будет администратору компенсацией за извинения. А как же иначе?
– Не могли бы вы пройти в мой кабинет, – прозвучало очень ласково, а главное, с участием, как если бы палач, прежде чем совершить казнь, вздумал поинтересоваться состоянием здоровья обреченного на смерть.
– Я могу, – не подозревая ни о чем плохом, ответил Шарик, но захотелось покапризничать, и он сказал: – Только я не пойму, в чем дело.
– Нам надо поговорить, – сказал тот, что был постарше и посерьезней. – Я оперуполномоченный уголовного розыска, майор Туманов.
На лице Шарика впервые отобразилась печать задумчивости. Чем он успел насолить операм. Но, как бы там не было, уединяться ему с ними в кабинете администратора не стоит. Потом братки могут не так понять. А если это задержание, то пусть предъявят основания и в присутствии понятых. Об этом он и попытался сказать майору Туманову, но разве проймешь такого. Опер, это ведь не простой мент.
– Понятые тут, – сказал майор. – Дозвольте гражданин взглянуть на содержимое ваших карманов, – не то попросил, не то потребовал майор. Скорее, было второе. Впрочем, Шарику было все равно.
В качестве понятых были взяты двое охранников казино. Сопровождавший майора сопляк с нагловатым лицом стал выкладывать на стойку бара все, что находилось в карманах у Шарика, а майор достал небольшую видеокамеру, поочередно отслеживая за каждым предметом и заснимая действия сотрудника на видеокассету.
Шарику было не понятно, что они надеялись отыскать у него в карманах. Идиоты!
– Если вы ищите, атомную бомбу, то я храню ее не здесь, а поближе к яйцам, – нагловато пошутил Шарик, растопырив руки и уперевшись ими в стойку бара, как того потребовали опера.
Майор на шутку авторитета промолчал, а его молодой помощник, посмеиваясь, проговорил:
– Не гоношись, Шарик. Доберемся и до твоих яиц.
– Ну, ну, валяй, добирайся, – с пренебрежением к молодому оперу проговорил Шарик и отвернулся. И только тут его осенило. Он резко дернулся, но услышал властный голос майора, заставивший его остановиться:
– Стоять!
– У, суки, ментовские, – выдохнул Шарик, увидев, как рядом с его бумажником, лег небольшой целлофановый пакетик с белым порошком.
Молодой наглец производивший досмотр его карманов, как будто удивился.
– Ух, ты, – сказал он, показав пакетик двум охранникам, после чего спросил: – Это, что такое?
Шарик обалдело таращился на пакетик, соображая, каким образом он очутился в его кармане. В конце концов, этот салабон не фокусник. Да и видел Шарик, что не было ничего у того в руке, и достал он этот злосчастный пакетик ни откуда, а из его кармана. Значит…
Шарик взвыл и схватился за голову.
Грек стоял в стороне, возле игрового стола, делал вид, что наблюдает за карточной игрой, а сам искоса поглядывал на Шарика. На лице усатого капитана было самодовольство. Оказывается эти криминальные авторитеты не такие уж и крутые, если он без особого труда сунул Шарику в карман пакетик с героином. Порошок пришлось позаимствовать у оперов из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Те накануне взяли солидного наркодельца. При нем оказалось с полкило героина, расфасованного в целлофановые пакетики по десять грамм, один из которых Грек и выпросил, чтобы положить в карман Шарику. Потом была проведена небольшая слежка. А дальше уж, как говорится, дело техники и завидное умение самого Грека.
