его широкие плечи, каштановые волосы, выбивающиеся из-под его поношенной бейсболки, и да, его задницу.
Я не могла поверить, что Люк Брукс был детским инструктором.
И что все дети всё ещё дышали.
Брукс ещё не видел меня, так что я позволила себе сделать то, чего никогда не позволяла, — я наблюдала за ним. Он помогал другой маленькой девочке приспособиться к поводьям и взъерошил ей волосы, когда она сделала это правильно. Судя по улыбке, которой одарила его маленькая девочка, можно было подумать, что она только что выиграла поездку в Диснейленд.
— Эмми, это ты? — Мама, которая шепталась о заднице Брукса, вырвала меня из наблюдения. Я знала её. Я узнала её лицо, но никак не могла вспомнить её имя. Думаю, у неё был брат моего возраста.
— Единственная и неповторимая, — сказала я. Я улыбнулась ей, пытаясь направить свою внутреннюю Тедди Андерсон в нужное русло. Она открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, но её перебил крик ребёнка:
— Тётя!
Я повернулась обратно к загону и увидела Райли, Чирио, а теперь и Брукса, смотрящих в мою сторону. Взгляд Райли на меня мог растопить айсберг. Боже, я скучала по этому ребёнку.
Брукс тоже улыбнулся мне, но… это была не его обычная нахальная улыбка. По тому, как он смотрел на меня, я могла бы подумать, что он действительно был рад видеть меня.
Это было что-то новенькое.
— Эй, Эмми, — позвал он. Я выстрелила в него из пистолетов, которые являлись моими пальцами.
Жаль, что я не шучу.
Я мысленно выругала себя, но Брукс казался невозмутимым, когда Райли задала ему вопрос, и он наклонился, чтобы сказать ей, что она может слезать — безопасно, уточнил он, — поскольку почти пришло время распрягать лошадей. Просунув одну руку под луку седла, а другой держа поводья, Райли вынула одну ногу из стремени и осторожно перекинула эту же ногу через круп Чирио и спустила на землю.
Она была рождена для этого.
Наблюдая за моей племянницей с её пони, я пьянела от гордости, но в то же время получила удар бейсбольной битой в живот. Я не могла ездить верхом на Мэйпл уже месяц. Я привязывала её и выводила на ринг, но когда приходило время садиться в седло, я паниковала.
Каждый раз.
Я и раньше получала травмы во время верховой езды, но никогда не получала таких, как в Денвере в прошлом месяце. Это был не первый раз, когда я оказывалась в грязи из-за взбрыкнувшей лошади, но это был первый раз, когда я полностью потеряла контроль во время езды, и никак не могла вернуть хотя бы часть обратно. Как бы сильно я ни боролась.
С самого начала того тренировочного упражнения я знала, что что-то не так. Лошадь, которую я тренировала, была взволнованной и норовистой, но я все равно управляла ею.
Я знала и всё равно сделала это.
Я вздрогнула от воспоминания и почувствовала, как биение моего сердца отдаётся в ушах, но продолжала смотреть на Райли, используя свою племянницу как отвлечение от приступа тревоги, который захлёстывал меня каждый раз, когда я думала о том дне.
Не сейчас, Эмми. Ты не можешь сделать это сейчас.
Я сделала глубокий вдох, как и перед «Дьявольским сапогом» прошлой ночью, утренний воздух напоминал мне, что это был новый день.
И что я была дома.
Райли вручила свои поводья Бруксу, который послушно взял их. Она побежала ко мне — пролезла через щели в заборе загона и бросилась в мои объятия прежде, чем я успела сделать ещё один вдох. Я сделала шаг назад, но сумела удержаться от падения на задницу несмотря на похмелье.
— Тётушка! Ты здесь! — Райли положила свои маленький ручки на мои щёки.
— Я здесь, солнышко, — сказала я, улыбаясь моей любимой четырёхлетке.
— Ты видела, как я катаюсь верхом? — спросила она. — Ты видела меня и Чирио?
— Видела, ты станешь наездницей лучше, чем твой папа, — я сказала в шутку. Улыбка Райли стала шире.
— Он говорит, что я должна стараться быть как ты, потому что ты лучшая наездница на свете.
И снова метафорическая бейсбольная бита встретилась с моим животом.
Да, я была великолепной наездницей. Великолепной наездницей, которая даже не могла залезть на лошадь. Где-то здесь должна была быть шутка, особенно учитывая, что моя фамилия буквально была наездница (прим.: англ. Райдер — наездница).
Райли наклонилась ко мней и с наслаждением принюхалась.
— Тётушка, — сказала она, — ты пахнешь дымом.
Появится на урок верховой езды с похмелья и пахнуть как «Дьявольский ботинок»? О боже, это было похоже на то, что сделал бы Брукс.
Чёрт.
— Райли! — позвал Брукс. — Время распрягать лошадей. Отцепись от Эмми, пожалуйста.
Я прижала Райли сильнее к себе. Она захихикала.
— Тётушка не отпускает меня, Брукс!
— Ты подставила меня, малышка, — сказала я, опустив её. Она пробралась через забор загона и вернулась к Чирио. Брукс вернул ей поводья и посмотреть на меня.
Улыбка, которой он приветствовал меня, исчезла. Теперь он выглядел раздражённым.
Он серьёзно был раздражён из-за того, что я прервала самый конец его урока верховой езды — после того фокуса, что он выкинул в баре прошлой ночью?
Почему он вообще преподавал уроки верховой езды? Это был тот же парень, который раньше стрелял по глиняным голубям из кузова движущегося грузовика моего брата.
Брукс отошёл от середины загона, чтобы открыть ворота. Когда он проводил детей по дорожке, ведущей вниз к нашим конюшням, он снова посмотрел на меня.
Я надеялась, что он мог увидеть через мои солнцезащитные очки, что я смотрю в ответ.
Люк
Чёрт возьми. Эмми Райдер выглядела так же хорошо при дневном свете, как и в неоновом. Что было чертовски хорошо, кстати.
Когда я услышал, что квадроцикл остановился рядом с загоном, я знал, что это, должно быть, она, и я ненавидел насколько взволновал я был.
И вот она. В выцветших голубых джинсах и
