такой возможности, и сила заклинания отбросила их вместе с рыцарем на значительное расстояние от места схватки. При падении Арнил больно ударился головой, в глазах вспыхнули разноцветные огоньки. Он с трудом поднялся, тряхнул головой и смутно увидел, как его враг, лежащий на земле, тянется к выроненному оружию. Арнил наступил сапогом ему на согнутые пальцы и надавил. Послышался хруст сломанных костей, и рыцарь издал пронзительный крик боли. Второй ногой Арнил нажал ему на горло, и крик стал гортанным, а вскоре превратился в сдавленный хрип. Враг дергался, но Арнил уверенно держался на нем.
Когда рыцарь издал последний вздох и замер, Арнил отошел к развалинам какого-то здания и оперся на полуразрушенную стену. Перед глазами до сих пор мелькали огни — он не знал, что за заклинание метнула Лира, но осознавал — она спасла ему жизнь. Он был на волосок от смерти…
Голова с трудом соображала, в ушах стоял какой-то звон.
Арнил огляделся. Город пылал в огне. Или это его галлюцинации? Нет, от дыма резало глаза, город был будто в черном тумане. Где-то маги бросали заклинания. Где-то воины бились насмерть. Где-то в небе властвовал дракон. Все это казалось таким далеким…
Сзади Арнилу послышались шаги. Наверно, друзья вернулись за ним… Он обернулся и увидел перед собой воина в сирванорских доспехах. Позади него стояли несколько рослых фигур в плащах. Арнил напряг зрение… И внутри у него все оборвалось. Сразу вернулась ясность сознания и четкость зрения. Он сделал шаг назад.
Перед ним стоял Арленд. Сын Хаззара — правителя Роувина.
«Его взяли в плен», — промелькнула мысль у Арнила. Но когда он немного опустил взгляд, он понял, что ошибся.
Пленным не оставляют оружия.
Арленд сделал шаг вперед и ударил Арнила рукоятью кинжала в висок. И Арнил в этот же миг провалился во мрак…
* * *
С огромным трудом он открыл глаза, которые сразу пронзила боль от резкого света. Голова с неимоверной силой болела, как и все тело. Он повернул ее вбок — земля… Он лежал на холодной сырой земле. Боль отдавалась в каждой клетке тела. Он вернул голову в былое положение. Небо. Серое, монотонное небо. И снег, плавно летящий на землю…
Арнил резко поднялся, о чем сразу пожалел — боль усилилась в разы. Он присмотрелся — то, что он принял за снег, было серыми хлопьями пепла. События прошедшей ночи встали у него перед глазами, и он встал на ноги, озираясь по сторонам.
Город, прежде цветущий и красивый, стал похож на пепелище. Все, что осталось от домов — обугленные руины, еще теплые и испускающие дым. На некоторых до сих пор плясало пламя маленькими язычками. Земля была завалена мертвыми телами. Медленно шагая вдоль улицы, Арнил против своей воли смотрел на их лица, с ледянящим страхом боясь обнаружить среди них знакомых… От многих остались лишь обгоревшие кости. К горлу Арнила подкатила тошнота. Он поднял голову, губы читали немую молитву.
Он направился дальше, совершенно опустошенный. Он видел, как те, кто выжил, со слезами на лице тащили павших в бою товарищей и складывали их бездыханные тела в одну кучу. Арнил знал, что будет потом, он слышал это из рассказов рыцарей… Его вырвало.
В мозгу прочно засело одно-единственное имя.
Арленд.
Он дошел до руин дворца и сразу увидел высокого воителя в красном плаще поверх порванной окровавленной кольчуги. Он лежал на кривом обломке стены, камень под ним был залит кровью. Арнил сел напротив него, сдерживая навернувшиеся слезы. Но Хаззар внезапно приподнял голову, и Арнил увидел его постаревшее, в шрамах лицо. С уголка губ правителя стекла струйка крови. Арнил взял его за руку.
— Крепись, молодой воин, — тихим грудным голосом проговорил Хаззар. — Ты выжил… Ты сильный…
— Правитель, — обратился к нему Арнил, — кто на нас напал? Началась война?
Хаззар усмехнулся и закашлялся.
— Пока нет, но скоро… Очень скоро… Начнется величайшая война из всех войн Сарилии…
— Но кто на нас напал? — Голос Арнила срывался.
— Сунь руку в карман, — вместо ответа попросил Хаззар.
Арнил повиновался. Правитель в последние минуты своей жизни сам подвел разговор к таинственному камню. Но, к неописуемому удивлению Арнила, карман был пуст. Он уставился на Хаззара.
— Арленд, ваш сын… — Но правитель его перебил:
— Не в нем дело. — Хаззар заговорил быстрее. — Слушай меня внимательно, это последние мои слова, и возможно, они искупят мои грехи перед Богами… — Арнил закивал. — Слушай… Ты должен добраться до Донтвайра и сообщить им, что похищен Один из Семи… Возьми мой клинок… И будь сегодня на закате у развилки на выходе из города… Исполни мою последнюю волю, прошу…
— Что? Один из Семи? Что это? — задыхаясь, принялся спрашивать Арнил. — Правитель, объясните подробнее!
— Моя последняя воля… — прошептал Хаззар. — Помни о ней, юный воин.
Он неожиданно замолчал и обмяк на камне. Арнил вздохнул. У него не было сил понимать то, что ему сказал перед смертью правитель. Он встал, с усилием давя в себе крик бессилия и ненависти. Он исполнит последнюю волю Хаззара, что бы это ему не стоило. А потом он уничтожит Арленда.
Его захлестывала дикая ненависть — прежде ему не доводилось такой испытывать.
— Арнил! Арнил!!! Живой!!!
Он обернулся. К нему со всех ног мчались Джейна, Дил и Лира — потрепанные, в порванной и грязной одежде — но живые… Застывшая льдинка в сердце Арнила чуть оттаяла. Он обнял Джейну, прижав ее к себе.
— Где ты был? Что с тобой случилось? Ты не ранен?! — Вопросы так и сыпались от друзей. Он нехотя выпустил Джейну из объятий и жестом руки остановил их поток. Посмотрев каждому в глаза, Арнил произнес:
— Мне нужно кое-что вам рассказать…
* * *
Они стояли на развилке, указанной Хаззаром. Солнце уже садилось, но теперь это не имело никакого значения.
Гора мертвых тел была огромной — в нее сложили всех павших в защите Роувина. Теперь сверху укладывали плотный слой сухих веток. Арнил, Дил, Лира и Джейна с отвращением и горечью смотрели на этот процесс. Пепел продолжал кружиться в воздухе, запах дыма и гари до сих пор висел в воздухе.
— Я клянусь, Арленд заплатит за это, — твердо сказала Джейна. Друзья одновременно кивнули, не издав ни звука.
В голове Арнила крутились слова Хаззара. «Ты должен добраться до Донтвайра и сообщить им, что похищен Один из Семи…». Вот значит, что это был за синий камень, который Арленд забрал
