Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
тяжкая ответственность сваливается с человеческой совести и возлагается на дьявола. Психологически это верная оценка того факта, что человек является скорее жертвой своей психической конституции, нежели ее своевольным изобретателем. Если вспомнить все беды и мучения человечества, то неизбежно возникает вопрос: откуда все это, почему одновременно со всеми благодеяниями прогресса в юриспруденции, медицине и технике, при всех заботах о жизни и здоровье были изобретены неслыханные средства разрушения, которые с легкостью могут уничтожить человечество? Из того, что усилиями современных физиков произросли такие цветы человеческой изобретательности, как водородная бомба, вряд ли следует, что все они преступники. Огромная духовная работа, востребованная ядерной физикой, была осуществлена людьми, способными на такое напряжение сил и самопожертвование ради осуществления этой задачи, что с точки зрения моральных усилий они заслуживают не меньшего восхищения, чем если бы они потрудились ради изобретения чего-нибудь полезного и доброго для человечества. Даже там, где путь к великому открытию пролагается сознательным волевым решением, важную роль играет спонтанность интуиции. И здесь свою роль играет бессознательное, зачастую именно оно вносит решающий вклад. За результат несут ответственность не только сознательные усилия, к ним внезапно примешивается бессознательное со своими загадочными целями и намерениями. Достаточно вложить оружие в руки, чтобы тут же был наведен прицел. Познание истины – это благороднейшее стремление науки, и там, где в тяге к свету истины она обнаруживает опасные ее последствия, возникает впечатление не преднамеренности, а фатальности. Сегодняшний человек не более зол, чем, скажем, человек античности или дикарь. Только под рукой у него несравненно более действенные средства осуществления зла. Расширение и дифференциация его сознания сопровождались отставанием от них его морали. В этом огромная проблема современности: одного разума уже недостаточно. (3, 159)
85
Быть идеальным невозможно, и подобное требование повисает в воздухе как неисполнимый постулат. Все эти проповеди и демонстрации идеализма приемлемы лишь в том случае, если видна их изнанка. Без такого противовеса идеализм выходит за человеческие пределы и вырождается в благонамеренный блеф. Надувательство означает незаконную эксплуатацию других, подавление, а оно никогда не ведет к добру. (3, 162)
86
…самое трудное и даже невозможное дело – принять себя таким, каков ты есть, даже если ты очень жалок. Уже сама мысль, что это предстоит сделать, способна бросить в холодный пот, и потому человек без колебания довольствуется не простым, а сложным, предпочитая вообще ничего не знать о себе и проявлять деловую озабоченность о других с их трудностями и грехами. Тогда зримо выступают его добродетели, обманывающие во благо как самого этого человека, так и других. Слава Богу, человек убежал от самого себя. Несметное число людей способно делать это безнаказанно, но не все; есть такие, которые, не доехав до своего Дамаска, впадают в невроз. Как я могу помочь этим людям, если я сам нахожусь среди беглецов и, пожалуй, сам подвержен невротической morbus sacer (священная болезнь (эпилепсия) (лат.)? «Свободной от предрассудков объективностью» обладает лишь тот, кто принял самого себя. Однако никто не может похвастаться тем, что это ему удалось. Можно указать на Христа, пожертвовавшего своей исторической ограниченностью Богу в себе и сделавшего свою жизнь такой, какой она у него была, – до самого горького конца, действительно без оглядки на условности или благо, как его понимали фарисеи. (5, 64)
87
Переход от утра к полуденному времени есть переоценка прежних ценностей. Навязывается необходимость уразуметь и постичь цену того, что составляет противоположность юношеским идеалам, воспринять ошибочность прежних убеждений, признать неправду в прежней правде и почувствовать, сколько отпора и даже вражды лежит в том, что прежде мы считали любовью. Совсем немного таких, кто, оказавшись втянутым в конфликт проблемы противоположностей, выбрасывает за борт все, что раньше считалось за благое и желанное, и таких, которые пытаются продолжать жить дальше, противопоставляя себя своему прежнему Я. Изменения профессии, разводы, религиозные обращения, всевозможное отступничество – все это симптомы того, что человек переметнулся в противоположность. Отрицательным моментом столь радикального преобразования в свою противоположность является то, что прежняя жизнь оказывается вытесненной и вместе с тем создается неуравновешенное состояние, какое человек уже преодолел раньше, когда противоположности сознательных добродетелей и ценностей были еще подавлены и бессознательны. Подобно тому, как раньше, вероятно, невротические нарушения возникали вследствие бессознательности инфантильных фантазий, так и сейчас опять возникают нарушения из-за вытеснения прежних идолов. Конечно, величайшее заблуждение полагать, что в том случае, когда мы усматриваем в ценности неценность или когда мы признаем в истине неистину, то тем самым упраздняется ценность или истина. Они становятся только относительными. (5, 306)
88
Реальное существование врага, на которого можно навесить всю злобу, означает несомненное облегчение совести. По крайней мере, не колеблясь, можно сказать, кто есть черт, т. е. ясно увидеть, что причина злого рока находится вовне, а не где-то там в собственной установке. Как только мы даем себе отчет о неприятных результатах после того, как пришли к постижению на субъектной ступени, тут же навязывается возражение, и мы начинаем прекословить, что-де все-таки невозможно всякое дурное качество, возмущающее нас в других, причислять самому себе. Таким образом величайший моралист, тот фанатичный воспитатель и реформатор мира, оказывается, верно, в самом скверном положении. О соседстве добра и зла можно было бы много чего сказать, да и вообще о непосредственном соотношении пары противоположностей, но это увело бы нас слишком далеко от темы. (5, 401)
89
…мы стоим перед необходимостью переориентировать свое сознание. Соприкоснувшись со злом, мы всякий раз рискуем уступить ему. Соответственно, мы должны приучить себя к мысли, что не следует уступать ничему – даже добру. Пресловутое добро, которому мы уступаем, потеряло свой этический характер. В этом нет ничего дурного, но, уступая, мы должны быть готовы ко всему, что за этим последует. Любая форма наркомании – болезнь, будь то алкоголизм, морфинизм или идеализм. Противоположности так часто вводят в соблазн! (6, 323)
90
Критерий этического действия не может более заключаться в том, что мы понимаем добро как некий категорический императив, а зло как то, чего в любом случае можно избежать. Понимание реальности зла заставляет признать, что добро – всего лишь противоположный полюс оппозиции, а значит, оно относительно: и добро, и зло – части некоего парадоксального целого. Практически это означает, что добро и зло утрачивают свой абсолютный характер, и мы вынуждены признать, что и то и другое суть суждения. (6, 323)
91
Все человеческие суждения несовершенны, и это несовершенство заставляет нас всякий раз сомневаться в правильности наших утверждений. Мы легко можем ошибиться, и это в конечном счете
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
