больше. Отпускает. Уже не касается.
— Мне пора, — шумно выдохнув, говорю ему, глядя в глаза и, схватив сумку и пиджак с дивана, мчусь к двери.
Надевая туфли, меня резко ведет влево. Ковалев оказывается рядом и не дает мне упасть, но я тут же начинаю отталкивать его от себя. Не хочу, чтобы он меня больше трогал. Кира была права. Я трусиха. Я не смогу спать с мужиком старше себя почти на пятнадцать лет, чтобы иметь шанс отомстить косвенной убийце матери.
Если день свадьбы уже назначен, то она состоится. А он просто хочет интрижку перед этим знаменательным событием. Вот и все. Даже если бы я решилась… то ничего бы не добилась.
Бросаюсь к двери, но она не поддается, и всему виной его рука на двери.
Ошарашенно смотрю в глаза Ковалева, взглядом задавая ему вопрос.
— Успокойся, — ровным тоном просит он меня.
— Я спокойна, — убеждаю его и сглатываю ком в горле. — Просто хочу уйти.
Ковалев не убирает руку с двери и продолжает смотреть на меня.
Сердце так быстро стучит. Я слышу его. Мне нужно уйти немедленно.
— Не хочется расставаться на такой ноте.
— Я так себя веду, потому что вы хотели…
— Да, хотел. Не отрицаю, — не медлит с ответом.
— И это неправильно.
— Почему?… Потому что я старше?
— Это здесь ни при чем, — говорю, но тут же жалею, что лукавлю. — Скажем, это одно из препятствий. Но я не хочу об этом говорить. Уйти хочу. Уберите руку с двери, — указываю взглядом на его руку.
— Я уберу, как только ты успокоишься.
— Успокоюсь, когда окажусь на пути домой. Тупик, кажется. А отпустить меня все равно придется, — сильнее вцепляюсь пальцами в ремешок своей сумки.
— Предлагаю компромисс. Я провожу.
— Проводите?..
— До дома. Поедем с моим водителем.
— Нет, — сразу отказываюсь. Надо закончить все здесь и сейчас. — Никаких компромиссов, — и снова хватаюсь за ручку, дергаю ее. Раз. Два. И он отпускает.
Выскочив из номера, я почти бегу по коридору, без оглядки. Судорожно тыкаю на кнопку вызова лифта. Он тут же приезжает.
Только двери закрываются, я лезу в сумку за телефоном.
— Нет, нет… — не могу его найти. Ох, слава богу он здесь. Я уже подумала, что он остался на том диване. Это было бы фиаско. — Дура… Какая же я дура… — набираю номер такси, ругая себя.
Выхожу из лифта и осматриваюсь. Нахожу взглядом людей, которые подходили к нам, пока мы были за столом. Как же они меня рассматривают…
Я одного не пойму. Ковалеву плевать, что кто-то из них может рассказать его невесте, что он был тут с другой, вместо нее?
Впрочем, плевать. Главное убраться отсюда.
Выйдя на улицу, я иду на другую сторону дороги. Я попросила такси подъехать именно туда.
Оно уже здесь. Прыгаю на заднее сиденье и, откинувшись на его спинку, шумно выдыхаю.
Колени дрожат, сердце барахлит, губы горят…
Сижу и спрашиваю себя: прошла ли моя тяга к мести Андреевой в связи с случившемся?
Ни черта не прошло. Я до сих пор этого хочу. Не освободилась. Я никогда не освобожусь. Пора смириться. Ей все сойдет с рук.
А то, что сбежала от него, я считаю правильным.
Два дня спустя
— Ну ты как, Эль? — спрашивает Кира.
— Да уже получше…
После того вечера у меня слегка поднялась температура. А утром подскочила температура почти тридцать девять. До сих пор держится. Простыла. Но ничего странного. Я всегда в это время года болею. А в тот вечер я еще целый час гуляла в местном парке у дома. Было холодно, но я тогда холода не чувствовала. Другое было обострено.
Кира сейчас за меня в магазине. Не на весь день. По шесть часов. Надо скорее выздороветь, а то у нее скоро учеба начнется. Больше я никому не могу доверять.
— А по голосу и не скажешь.
— Скоро встану на ноги. Вот увидишь, — шмыгаю носом.
— Ты за дела тут не волнуйся. Я сделала сегодня все, как ты сказала.
— Я в тебе не сомневаюсь, — перекатываюсь на другой бок. Все тело ноет.
— Может, мне к тебе прийти потом? Поухаживаю за тобой. Лекарства еще нужны?
— Нет, нет… Заболеешь. Нет, всего полно.
— А я в маске.
Кира просто все еще не оставляет попыток узнать, чем закончился тот вечер. Я и слова не обронила. И не собираюсь. Нечего обсуждать. Все закончилось два дня назад. Я не хочу ни вспоминать, ни говорить об этом. Как страшный сон забыть хочу.
— Нет, Кир. Не суйся ко мне. Хотя бы еще пару дней.
— Ну ладно. Поправляйся. Я тебе потом отчитаюсь, когда закроюсь.
— Хорошо. Но я могу быть в отключке.
— Значит, позвоню позже. Пока. У меня тут посетитель пришел.
— Давай.
Десять минут назад я приняла сильные таблетки. Самое время уснуть. Надеюсь, когда проснусь температура будет ниже.
Не знаю, сколько успела подремать, но меня будит звонок в дверь.
Поднимаю голову и морщусь от того, как она раскалывается.
Не думаю, что это Кира. Пойду взгляну.
Каждый шаг с трудом дается, но перед глазами яснее, чем было еще утром.
Смотрю в глазок и резко отстраняюсь. Вот кого я хочу видеть меньше всего. Больше двух месяцев ни единого звонка, и тут вдруг…
— Я сильно болею. Не могу открыть, — говорю отцу через дверь и кашляю.
— Открой, Эля. Нужно поговорить, — голос пропитый. Он так и не просыхает. Даже через глазок отметила его внешний вид. Мужчина, который всегда ухаживал за собой, ходя в костюмах, превратился в того, кого обходят на тротуарах.
— Не о чем говорить, пап.
— Мне нужны деньги.
А вот это что-то новенькое.
— У тебя что, совсем нет совести? Ты у меня деньги просить пришел?
— Немного. Тысяч двадцать.
— Они мне что, с неба, по-твоему, падают?! Ты бросил меня и маму без поддержки. Я тебе ничего не должна. Уходи.
— Эля, я тебя прошу…
— А я прошу тебя сейчас уйти. Когда придешь трезвым и в нормальном виде, то может я и поговорю с тобой. Все, — начинаю отходить от двери, игнорируя его стуки в дверь. Мне срочно надо лечь. Еще чуть-чуть и упаду от слабости.
Глава 11
Спустя еще три дня…
Наконец-то мне лучше.
Два часа назад я проснулась и поняла, что отпустило. Температуры больше нет совсем. Так, немного кашель. Сегодня к двенадцати обязательно пойду в магазин.
Отец больше не приходил. Как постучал тогда, так и исчез. Я ему не звонила. Не хочу его слышать. Когда
