Марина взглянула на нее с некоторым интересом, Айрис с восхищением, а та из близнецов, что не рыдала — с надеждой.
— Сбежим! — решительно заявила Селена Марон. — Я своему бате предательство не прощу, как вернусь, все хоромы его спалю вместе с любимой псарней. И вам то же советую. Пусть знают нас и боятся.
— Что ты несешь? — фыркнула Марина. — Сбежит она, дом спалит… В уши этим дурам заливай, но точно не мне. Ты хоть когда-нибудь на корабле была? В море ходила? Корвет — клетка, здесь человек триста экипажа, вахта днем и ночью. Ну, и самое главное — мы в море, кругом вода. Ты хоть плавать умеешь? Батя твой не предатель, он расчетливый и умный мерзавец. Про любовниц Марона весь остров наслышан, да он спал и видел, куда бы тебя из дома деть. Вот только отъелась ты так, что на тебя никто из видных женихов и глядеть не хотел. Корова ты, а возомнила из себя невесть что. И не закатывай глаза, мы на одном острове живем, тут все про всех знают.
— А я своего папу люблю! Его заставили меня отдать! — неожиданно подала голос рыдающая на кровати девушка.
— Да никто его не заставлял, Ливия, — вздохнула ее сестра. — Торуоли права. Все они — расчетливые и умные негодяи. Наш родитель — делец, хорошо, что мама не дожила до этого позорного дня. Других сестер тоже жаль. Всех раздадут, как товар. Разве что Оливии повезло, ее жених папе, вроде как, понравился. Богатый и знатный. А вот тебе, — Скарлет кивнула в сторону Айрис, — я даже завидую. Нет ни отца, ни матери, никто не предавал, просто жестокие обстоятельства. Про мадам Этвелл можешь нам не рассказывать. Мы все знаем, зачем она детей из приютов берет — чтобы на прислугу не тратиться.
— Она хорошая, — робко вставила Айрис. — Вот, печенье мне напекла в дорогу.
— Дай сюда, — Селена притянула к себе коробку, зачерпнула горсть сладких завитушек, и швырнув одну в Марину, сказала:
— Эй, доска палубная, ты такое не ешь, верно? Водорослями только, небось, питаешься?
— Да я тебя сейчас! — вспылила Торуоли и, схватив стакан, замахнулась, намереваясь размозжить его о голову Марон.
— Стойте! — вмешалась Скарлет, которая, кажется, была самой благоразумной из всего их насильно собранного коллектива. — Слышите, отплываем.
Девушки, не сговариваясь, бросились к иллюминатору, лишь Айрис продолжала сидеть на стуле — у нее не осталось сил даже на любопытство. Впрочем, она тоже заметила изменения. Палуба под ногами стала раскачиваться сильнее, а к крикам команды добавился новый звук. Гудение было ни на что не похоже, вроде как и не колокол, а с другой стороны, будто все небо над головой загудело. Не сразу до Айрис дошло — паруса. То был голос сотен полотнищ, освобожденных умелыми руками матросов на радость ветру.
— Только вода, — разочарованно протянула Селена. — Даже дальнего утеса не видно. Я море никогда так ненавидела, как сейчас.
— Море не виновато, — заявила Марина, вытягиваясь на центральной койке. — Оно же нас и спасет.
— Говорят, ты нюхалась с пиратами, — прошептала со своего места Ливия. — Может, подать им весточку? Я слышала, бутылки там в воду с посланиями кидают.
— У тебя есть бутылка? — хмыкнула Торуоли. — У меня нет. И если подумаешь, то поймешь, куда она приплывет — в дом к твоему любимому папочке. И правда, почему бы его не повеселить?
— Да не ссыте, — Селена подошла к соседней с Торуоли койке и тоже улеглась. — Я успела кое-куда весточку передать. Найдут нас. Больше не скажу, вдруг подслушивают. Не знаю, как вы, а глаза у меня слипаются. Спать буду.
— Кому? Кому ты о нас рассказала? — наперебой стали спрашивать Селену дочери губернатора, а той, похоже, только внимания и было надо.
— Парню своему, — довольно произнесла она. — Мы с ним тайно от бати встречались, потому что он из другого лагеря, так сказать. Арвадский офицер — во!
— Это, действительно, хорошая новость, — кивнула приободренная Скарлет. — У Арвады — мощная флотилия, почти все — фрегаты и корабли. Осталось только узнать, насколько сильно он тебя любит.
— Что ты имеешь в виду? — вспыхнула Селена.
— А то, — ответила за губернаторскую дочку Марина Торуоли, — что подцепить арвадского офицера с такой тушей, как у тебя — сомнительно. Если лжешь, то — жестоко. Надежда, знаешь, она дорогого стоит.
— Не лгу я! — от возмущения Селена даже в кровати села. — Его зовут Дэймон Вилл, и он старший помощник капитана на «Пилигриме». Он меня любит!
— А капитан тебя тоже любит? — съехидничала Марина.
— Да ты ей просто завидуешь! — вступилась Скарлет. — Вот я, честно, завидую. Ты, Селена, не обижайся, я по-хорошему. У меня такого жениха нет. А вдруг у него получится?
— А тебе-то что с этого? — фыркнула Торуоли. — Допустим, спасут нас. Что ты потом станешь делать? Я, может, к своему Раймунду на Джампагуа подамся, а вы куда? К папочкам на Домнику?
— Кто такой Раймунд? — спросила Ливия.
— Пират ее, — ответила за Марину Селена. — Ага, может, и подашься. Если мой Дэймон раньше твоего Раймунда на рее не повесит. У него, знаешь, сколько таких пиратов было? Не счесть.
— А вы слышали о драконе Мараохе? — сонным голосом спросила Айрис, которая уже почти заснула под мерный гул парусов и ритмичное переругивание соседок, но вдруг вспомнила, что забыла спросить кое-что важное. — Ну, о том, который нас съест… То есть, на которого нас обменяют.
— Как ты его назвала? — переспросила Селена. — Мараох? У зверюги, оказывается, еще и имя есть? А что про него слышать? Дракон как дракон. Если ты думаешь, что он имеет что-то общего с тем, о котором тебе няня в детстве сказки читала, то ошибаешься. Я как-то бывала в гостях у арвадского губернатора. Они дракона вместо собак держат. Противный, похож на ящерицу, размером с лошадь. Ничего особенного.
— С Мараохом-то не сравнивай, — едко заметила Марина. — Он — морской, а эти — сухопутные. Они даже не летают. Говорят, их всего парочка-то и осталась. Один — в Арваде, а другой еще где-то на островах затерялся. Раньше их больше было, но в последний год завелся один псих, который охотится на драконов и всех убивает. Раймунд мне о нем рассказывал.
— Что за псих? — заинтересовалась Селена.
— Так, что там с Мараохом? — попыталась вернуть разговор в нужную тему Айрис, но тут присоединились другие девушки, которых охотник на драконов интересовал больше, чем Мараох, и Марина подчинилась большинству. Похоже, ей и самой эта тема нравилась больше, а может, про морского дракона магов никто ничего не знал.
— Год назад в Джампагуа появился странный пират, — начала она. — Почему странный? Да потому что команда у него всего человек сорок, а прибыл он на фрегате, у которого экипаж должен быть человек триста не меньше. Но на Джампагуа вопросы никому не задают, на то он и пиратский остров. Коли есть золото и можешь платить, значит, ты дорогой гость. А у того пирата золота — немерено. Выкупил на неделю весь бордель только для своих людей, сам же ходил все, вынюхивал, где дракона купить, мол, блажь у него такая. За информацию платил щедро, не скупясь, скоро же и отплыл. А потом на остров прибыл Кемран Шестипалый, старый пират, известный бандюга, с Арвадскими фрегатами не раз бился, злой, как морской дьявол. Оказалось, держал он на корабле такого дракона, да тут налетели неизвестные ребята, в бой вступать не стали, подкрались, как трусы, на лодках, и по старинке, взяли его посудину на абордаж. Ничего не тронули, даже корабль оставили, а вот дракона забрали. И похоже, дракона того убили, потому что его потом нигде не видели, хотя искали долго и тщательно. Кемрана это так задело, что он пообещал сундук золота за голову того пирата, что его обокрал. Потом много еще похожих историй ходило. Неизвестно, тот ли пират всех драконов с Архипелага выкрал, или может, совпало так, но за прошлый год почти все это зверье исчезло. Два-три осталось, не больше.
