с зевком поднимаясь с кровати и шагая следом за нами.
Снаружи слепили яркие лучи двух звезд, и я зажмурилась, впитывая кожей тепло и уют окружающего мира. Своей мощной фигурой Давид заслонял мне обзор на цветущий сад, но я не расстраивалась, поглощенная рассказом Бояна.
— Ты появилась здесь вовремя, Корделия. Учеба в Академии только-только началась, и лекции помогут тебе освоиться в магическом мире и ориентироваться среди жителей Дарленда. Если же дар в тебе все же проснется, то со следующего учебного года ты и сама сможешь стать адепткой и поступить в Академию.
— Нет уж, — покачала я головой. — Это все не для меня. Я вообще не планировала здесь задерживаться, но так уж вышло…
Не рассказывать же парням, что только из-за упрямства и гордости я не сбежала из кабинета Вениамина в первую же секунду. Притом, он оскорбил мои профессиональные качества, лишь прочитав мою анкету и резюме, а это несправедливо!
— Я удивлен, что ты не визжишь от восторга, оказавшись здесь. Как Сафия или Алена. Первая пока только ахает и охает, надоедая Максу бесконечными разговорами о красавчиках-магах, а вторая, к сожалению, совсем недавно перевелась в город из-за открывшегося дара видения. Теперь она работает в ВедоВстве, куда нам путь заказан.
— Что это за дар? — поинтересовалась я, следуя по тропинке вглубь сада. Пахло здесь цитрусами, горячим песком и тиной, смешиваясь в странное амбре, но я не боялась, держа за руку Бояна и не отставая от него ни на шаг.
— Видение — это возможность читать мысли других магов. Но у Аленки дар слабый, хоть и редкий, поэтому она постоянно мучилась головными болями и бессонницей. Ей посоветовали обратиться к целителям, что она и сделала, а через месяц Алену забрали в ВедоВство.
— Ей не причинят там вреда? — спросила я Бояна, а Давид лишь хмыкнул, глядя на меня, как на несмышленыша.
— Нет, Корделия, ей не причинят вреда. Алена теперь помогает магам на предварительных слушаниях по делам задержанных правонарушителей. Что-то вроде работы в нашем суде, но подобной должности, конечно, на Земле не существует.
— Наша Аленка теперь что-то вроде говорящей библии, — усмехнулся Давид. — Прикладываешь к ней руку и говоришь правду и ничего, кроме правды!
Боян лишь пожал в ответ плечами, молчаливо соглашаясь со странным сравнением Давида.
— А какой дар проснулся у вас? — спросила я парней, когда мы остановились на берегу небольшого пруда, заросшего жесткой колючей травой, напоминающей осоку.
— Отныне я зельевар, — отчего-то горько усмехнулся Боян, и его открытое доброе лицо выразило столько сожаления, что я неосознанно сжала его предплечье в знак поддержки.
— А Дав у нас боевой маг, — хмыкнул Боян, а Давид расправил плечи и посмотрел на нас снисходительно и одновременно лукаво.
— Мой дар немного сильнее, чем у всех, кто когда-то попадал сюда.
Давид не хвастался, но в его голосе проскользнуло непонятное мне чувство, которое я описала бы, как заслуженную гордость.
— Боевые маги получают много привилегий по окончании Академии Темнейших, но из-за болезни короля не понятно, что нас ждет. Не только боевых магов, а всех магов в целом. Колдуны давно уступили бразды правления из-за своей малочисленности, но законы Темного королевства таковы, что королем или королевой может стать лишь сильный колдун, у кого в роду насчитывается ни одно поколение чистокровных. На данный момент только Тердльштатские соответствуют этому требованию, но кронпринц даже не пытается унять волнения и подавить протесты. Каратель же действует топорно, грубо.
— Традиционно, — перебил Бояна Давид, показывая жестом отсечение головы. — Каратель — это древний колдун, который не считается с современными реалиями и никак не реагирует на изменения, произошедшие за последнюю сотню лет. Магов рождается все больше, они заселили практически весь Дарленд, не говоря уже о самом Темном королевстве. Пора бы уже считаться с их мнением, но Каратель думает иначе, а поддержки у колдунов не находит, вот и злиться, продолжая бесчинствовать и лишать одаренных их магии.
Я схватилась за голову, стараясь удержать в той всю полученную информацию, а Боян рассмеялся над моими попытками, приобнимая за плечи.
— Ты непременно освоишься и взглянешь на этот мир по своему, но пока позволь нам с Давом тебе помочь.
— Я бы мог приглядывать за тобой круглосуточно, — испортил момент Давид.
— Несмотря на то, что я не в твоем вкусе? — сложила я руки на груди, отгораживаясь от наглого взгляда Дава.
— На безрыбье и рак — рыба, — бесцеремонно ответил он, но тут же отвернулся, настороженно вглядываясь вперед, где за небольшим прудиком зеленела живая изгородь.
— Сюда идут, — сказал он, кивая на магов в однотипных бесформенных серых комбинезонах с нашивками ВСМП. — Это неодарцы — маги, лишенные собственного дара, но обладающие способностью в бытовой магии.
— Я представлю тебя им, а ты постарайся вести себя приветливо и не обращать внимания на их вид. — Попросил Боян, не давая мне времени опомниться и спросить, что такого необычного в их виде.
Скоро я и сама поняла, о чем говорил парень, потому что маги, вышедшие нам навстречу по широкой дороге, огибающей пруд, выглядели, как марионетки, лишенные жизни. Даже цвет их лиц казался мне одного оттенка — землистого, неестественного, а глаза потеряли краски. Я не различила бы, какого цвета радужка у каждого из них, попроси меня об этом специально.
— Темного дня, — безжизненным голосом поприветствовал нас мужчина, отделившись от группы из пяти магов. — В ваших рядах пополнение?
Его голос не выражал ничего. Любопытство, заинтересованность или равнодушие… нет, ничего! Как вакуум, поглощенный моими рецепторами. Это оказалось жутко.
— Корделия, не стесняйся, — подтолкнул меня вперед Давид, а я натянула на лицо улыбку, но руки спрятала за спину. И под страхом смерти я бы не протянула ладонь этому полутрупу.
О каких там шутках говорила Оливия?! Она совершенно не владеет информацией или же никогда не встречала неодарцев? С ними не то, что шутить, разговаривать не было никакого желания.
— Рад приветствовать тебя, Корделия. Поможешь нам сегодня? — спросил мужчина, на чьем лице не дрогнул ни единый мускул.
— Да, — прошептала я, оборачиваясь и умоляя Бояна помочь мне самой!
— Мы с вами, — тут же отреагировал на мой взгляд парень, чем заслужил мою огромную благодарность. Он мне уже нравился настолько, что я уверенно записала бы его в графу «Присмотрись к этому парню!», только вот Боян не выказывал ко мне ровным счетом никаких симпатий, а только ровное дружеское участие. Мне оставалось лишь поддерживать общение с ним и делать вид, что я только об этом и мечтала, а Давид словно читал мои мысли, глядя лукаво и
