Книга Ученица для ведьмака - Алёна Петра

чтобы рассмотреть безымянную могилку и слышу тихое бормотание. Прислушиваюсь. Слова знакомы — это заговор от проклятия. Я делаю ещё шаг, старуха оглядывается. Это баба Валя — ведьма. Её глаза белые, нет ни зрачков, ни радужки. Она тяжело поднимается с колен, продолжая смотреть в мою сторону.

Я открыла глаза, образ кладбища растаял и я поняла, что это очередной сон. Всё чаще ведьминская сила стала проявляться ночью, словно во сне подсознание брало верх над разумом, подсказывая ответы. Вот только расшифровывать эти подсказки я только училась. Однозначно сон подсказывал идти на кладбище. А заговор был очень знаком, но я точно помню, что не учила его.

Вчера после больницы, я полдня провела в поисках информации про родовые проклятия, как их снять, можно ли снять без представителей проклятых и того кто проклял. Мне совершенно не нравилась идея тащить верещащую мамашу на кладбище.

Я как первоклассница: что-то понимала, о чём-то догадывалась, но связать всё воедино почему-то не получалось. Звонить отцу и бабе Тоне больше не хотелось, как я поняла, они слишком заботились обо мне.

В голове яркими вспышками загорались слова произнесенные старухой, и я решила их записать, не надеясь на свою память.

"Так-с. Надо составить план действий на сегодня. Во-первых, для любого обряда нужны имена действующих лиц. Во-вторых, надо поискать кладбище, которое я видела во сне."

С именами проблем не было. Их я узнала ещё в больнице — мать Татьяна, дочь Мария Сазоновы. Оставалось узнать имя старухи, на которую было наслано проклятие.

"Может, поэтому и приснилось кладбище и старуха там похоронена? Как тогда найти его по картинке из головы? Объехать все кладбища в городе? О, Господи, только не это! Это ж сколько кладбищ надо объехать тогда? Может есть способ попроще?"

Я открыла дубльгис и ввела в поисковик "кладбища", выскочил длинный список. Нажимая на название кладбища, открывалось окно с указанием адреса и фото. И на третьей вкладке, под названием Северо-Восточное красовалось несколько фото с ровными оградками в берёзовой роще, очень похожей на лес из сна. Я переписала адрес.

В комнату заглянула мама.

— Ты уже не спишь? Может пойдём чаю выпьём, — ласково спросила она.

Я вежливо отказалась.

— Аника, перестань мучить свой организм. Ты совсем исхудала, и глаза красные от недосыпания. Тебе отдыхать больше надо.

— Хорошо, мама я поем немного, но у меня мало времени.

На кухонном столе стояла тарелка с ароматным масляными блинами и букет красно-оранжевых гербер.

— А букет откуда?

— Папа подарил, — она нежно прикоснулась к лепесткам.

В дверь позвонили, мама пошла открывать, а через минуту вошла с соседкой Лидией Николаевной. Она жила в квартире напротив и частенько заходила в гости. Я быстро позавтракала под милые беседы и воспоминания прошлого. А через полчаса я уже ехала на маршрутке до Северо-Восточного кладбища.

Перед входом я остановилась, не зная в какую сторону идти. Решила пойти направо. Незнакомые лица смотрели с памятников, словно следили за каждым моим шагом. Я поёжилась и оглянулась: ровные ряды старых могил походили один на другой. Чем дальше я отходила от входа, тем новее выглядели памятники и когда пост сторожа скрылся из виду я вышла к краю кладбища и чуть не свалилась в свежевырытую яму. Я решила вернуться обратно и пройти в другую сторону. Люди встречались редко, холодный ветер так и норовил залезть под пальто, и я уже пожалела, что не надела штаны вместо юбки.

Поиски в другой стороне кладбища так же не дали никакого результата. И я поняла, что это была плохая идея. Кресты и памятники уже сливались в общую массу. Я не заметила как пролетело четыре часа и стало смеркаться. Надо было возвращаться домой, но мне так не хотелось сдаваться. Я остановилась, закрыла глаза, чтобы унять дрожь и успокоиться. Остаться посреди кладбища в темноте — это была не самая лучшая идея. Я глубоко вздохнула, в который раз приговаривая: "Всё ушедшее вернётся, всё, что нужно мне, найдётся". Вновь представила место из сна и внезапно меня потянуло вперед. Поддавшись этому чувству, я пошла по краю кладбища, перелезла через забор и двинулась дальше. На краю кладбища сила влекла меня дальше, я перелезла через забор пошла дальше. Высокая сухая трава цеплялась за одежду, тонкие каблуки замшевых ботинок постоянно проваливались в землю. Вдалеке я увидела небольшой островок леса и направилась к нему. Среди стволов деревьев виднелись холмики со старыми покосившимися крестами, как во сне. Я бы захлопала в ладоши, если бы руки слушались меня, но они совсем замёрзли.

В темноте фотографии едва белели, я достала телефон и подсвечивала фонариком, чтобы хоть что-то разглядеть.

Осмотрев с десяток пожелтевших фотографий, я наконец наткнулась на неё: тот же острый взгляд, длинный нос, зализанные волосы. Годы жизни 1932–1972 и долгожданное имя — Морозова Зинаида Альбертовна.

Вздох облегчения неожиданно громко разнёсся среди могил.

— Ну слава богу! Наконец-то ты нашлась.

— Что ты здесь делаешь? — тихий мужской голос, словно раскат грома, разрезал тишину. Я подскочила и, неудачно приземлившись, больно упала на копчик.

— Едрит Твою налево! — выругалась я от неожиданности.

— В таких местах надо быть готовым ко всему, — вновь раздался голос откуда-то слева. Я повернула голову, пытаясь рассмотреть человека. В темноте виднелся знакомый силуэт, тот самый, который являлся ко мне во снах.

— Ведьмак? — спросила я неуверенно.

— Ага.

Он подошёл ближе.

— Что ты тут делаешь? — он подал мне руку.

— Как что? Ищу человека, — недовольно проворчала я. — А ты?

— Разве тебе не говорили, что на кладбище нельзя ходить одной?

— Говорили. Но дело чрезвычайной важности. Я пытаюсь спасти девочку.

— Если так же как в прошлый раз, то не стоит.

— Иди ты, — я подхватила с земли заледеневший телефон и собралась идти обратно.

— Ты хоть знаешь, что делать нужно?

— Конечно, — соврала я и пошла обратно в сторону нового кладбища.

— Я бы не советовал ходить одной среди могил в темноте. Здесь недалеко дорога, могу довезти.

Я представила себе тёплый салон автомобиля, возможность согреться, побыстрее оказаться дома и согласилась.

Старая нива не совсем подходила под моё представление о тёплом автомобиле, но я так замёрзла, что готова была ехать хоть в телеге, лишь бы скорее убраться отсюда.

Мы почти всю дорогу молчали, я разомлела в тепле и мне совсем не хотелось говорить.

— Так всё-таки что ты собираешься делать? — он снова пристал с этим вопросом. — У тебя есть шанс задать узнать то, о чем не расскажут другие.

Меня раздражал этот надменный тон, но я решила воспользоваться моментом.