Понял?
– Так точно! – с улыбкой отчеканил Магомед, приложив руку, согнутую в локте, к виску.
– Молодец! Вот, когда командир придет и разрешит, то я покажу тебе кабину, хорошо?
Магомед с надеждой кивнул головой и стал ждать. Ему не повезло: командир грозно отчитал своего подчиненного.
– Андрей Алексеевич, вы что, с ума сошли: какая экскурсия? Нам надо успеть в аэропорт в Махачкалу.
– Ладно, Магомед, – с сожалением произнес Андрей. – Отойди от толпы вон на ту горку, – шепнул он ему на ухо, – я покачаю тебе крыльями.
Магомед быстро побежал на горку, и самолет, сделав в воздухе разворот, пролетел над его головой. Сердце Магомеда забилось сильнее, когда он увидел, как самолет на прощанье с ним несколько раз качнулся крыльями, и он запомнил это на всю жизнь.
– До свидания!
* * *
Учитель математики Юсуп в конце урока два раза останавливал свой взгляд на Магомеде, который отвлеченно смотрел через окно на бескрайную пустоту синего неба: учитель понимал, что его ученика сейчас не интересовали уравнения с одним неизвестным – он их щелкал как семечки. Полет Гагарина в космос и встреча с пилотом «кукурузника» неделю назад ошеломили сердце юноши больше, чем кого-либо другого из его класса.
Все ощущения пространства тринадцатилетнего Магомеда замыкались здесь: школьное окно, дорога домой по узким проходам, луг, где он после уроков пас овец. Но гора продолжала увлекать его мысли еще выше – в небо.
– Есть вопросы? – заканчивая урок, спросил Юсуп, учитель средних лет в очках и с коротко подстриженными волосами с сединой на висках.
Класс зашевелился – все стали собирать сумки.
– Есть, – ответил Магомед с задней парты. Он никуда не торопился. Он встал. – Вот вы прошлый раз сказали, что…
– Подожди, – перебил его Юнус, подняв руку, в которой все еще держал мел. – Если это опять про Циолковского, то можешь не задавать: у нас урок математики, Толбоев, а не космонавтики.
Толбоев переминался с ноги на ногу.
– У меня вопрос не о Циолковском, – парировал Магомед.
– Тогда спрашивай, – повелел учитель.
Магомед выдержал короткую паузу, чтобы собрать мысли и озвучить правильный вопрос, как того все время требовал Юсуп, – «без точности нет математики».
– Я хочу задать вам вопрос о первом законе Кеплера…
Одноклассники заржали. Учитель стал успокаивать класс.
– Подождите, подождите. Дайте ему сказать. – Он поставил мел на подложку доски и потряс руки от пыли. – Говори, Магомед, что там сказал Кеплер, хотя он тоже не математик.
– Можно к доске, – попросился Магомед.
– Конечно, – ответил Юсуп. Затем, обращаясь к классу, добавил:
– Кому интересно, оставайтесь. Если нет, то можете идти.
Все остались на месте, ожидая, чего же выкинет Магомед на этот раз.
Магомед нарисовал Землю и обозначил экватор.
– Вот Земля, – сказал Магомед, обрисовав контур указательным пальцем, затем нарисовал ракету перпендикулярно к Земле. – Если ее запустить, то она по закону Кеплера полетит к орбите не вертикально, а по эллипсу. Так вот у меня вопрос, учитель: не будет легче и быстрее, если ее запустить с нашей горы на порохе, например…
Учитель почесал затылок, раздумывая над тем, где его ученик все эти понятия черпает.
Это был его лучший ученик с пытливым умом и невероятным упорством, он изучал математику старших классов, уверенный, что сможет рассчитать орбиту полета спутника. Он был не такой, как все, и подавал большие надежды. Учитель специально поддерживал и поощрял его фантазии, зная, что из него получится хороший инженер, как минимум.
– Ты где все это черпаешь, Магомед? – спросил учитель.
– А он подружился с заведующим библиотекой, – хихикнув, произнес сосед Магомеда по парте.
В классе посмеялись, потом наступила тишина и дети с открытыми ртами уставились на учителя: что же он скажет на столь умный, понятный только самому Магомеду вопрос.
– Неплохая идея, Толбоев, – произнес Юнус. – Представляешь, какая экзотика и как здорово звучит: «Сегодня запустили спутник с космодрома Согратль». Магомед, ты до сегодняшнего дня мечтал стать космонавтом, а теперь метишь на место Королева, что ли? – шутя и улыбаясь, спросил Юсуп. – Ну, хорошо, а где ты найдешь столько пороха?
Все мальчики класса восприняли эту мысль с воодушевлением.
– Ну, например, собрать по селу все патроны и выпотрошить порох, – предложил другой ученик, помешанный на авантюрах: вчера он с двумя зонтиками прыгнул с крыши своего дома и чуть не сломал ноги.
– Плохая идея, – хмыкнул учитель, – порох имеет свойство взрываться, если неправильно с ним обращаться. – Не на шутку обеспокоившийся учитель захотел предостеречь детей от дурных мыслей. С другой стороны он был рад, что его учениками овладевают творческие мысли. «Но порох – это уже слишком», – подумал Юсуп и решил на всякий случай предупредить отца Магомеда, Омара, чтобы он спрятал патроны от глаз подальше.
* * *
Магомед сегодня был в плохом настроении: попытка запустить в воздух самодельную штуку, изготовленную из консервной жести, завершилась несчастным случаем: обжегся младший брат.
– Магомед!.. – Услышав за спиной голос матери, он пришел в замешательство. Мама снимала со спины вязанку хвороста, чтобы зажечь тандыр для выпечки хлеба. На ногах резиновые галоши, платок, сползший на бок, закрыв половину лица, и распашное платье черного цвета.
– А где Тайгиб? – Спросила она встревоженным голосом. – Мне снились плохие сны.
– Дома, – тихо сказал Магомед. – Он спит. – И тут же стал помогать матери снять со спины ношу и распутать веревку. Мама в поведении сына и его голосе уловила нотки виновности.
– Что за время спать? Может, он заболел.
Магомед странно молчал.
– Что-нибудь случилось? – Недоумевала Джамгарат, сердцем почувствовав неладное.
Тайгиб долго не заставил себя ждать: услышав голос матери, выбрался во двор и заревел так, что мама испугалась.
– Что с тобой? – спросила мама.
– Он мне спалил брови, – прорыдал Тайгиб, указывая пальцем на старшего брата. – Его брови покраснели и припухли без единого волоска.
Мать смотрела то на старшего, то на младшего сына.
– Вы мне можете объяснить, что случилось, – она занервничала.
– Магомед хотел из моих спичек изготовить ракету, – сопя, произнес Тайгиб. – Когда он их поджег, я захотел их потушить, и огонь опалил мое лицо.
– Откуда у тебя спички? – спросила мама.
Тайгиб молчал.
– Отец не успевает их покупать, а вы, оказывается, друг друга поджигаете. Ах, негодники, – она взяла в руки палку, и Тайгиба след простыл вместе с Магомедом.
Через неделю Магомед, нахлобучив кепку на глаза, лежал на зеленой траве, держа в поле зрения своих овец. Рядом с ним жужжала пчела, пытаясь залезть со своим жалом в середину желтого цветка. А в небе гордо и одиноко величественно парил орел. Он думал и возмущался, почему люди не могут летать
