пошел на звук. Я боялся, что Рина может проснуться, но рискнул.
То, что я увидел в тот день навсегда перевернуло мою жизнь с ног на голову. Страшная картина открылась мне, отпечатываясь в памяти на вечные года. Мертвое тело матери близняшек, избитая тетя, папа, измазанный кровью и мужчина, решивший спасти всех из лап психопата. Я заметил неподалеку от меня валяющийся пистолет и дрожащими руками взял его. Я понимал, что папа не в себе и его нужно было остановить. Я прицелился, хотя и не умел стрелять, общее представление об оружии у меня было. Я попал… Но этот выстрел морально дался мне тяжело, внутри царила паника, страх и отчаянное желание сбежать, спрятавшись куда-нибудь под кровать. Я не был создан для убийств, это я понял тогда… Вот только Кайл не согласился бы с этим утверждением, там, в лесу он столкнулся с чудовищем…
Папу посадили в тюрьму, Рина очень переживала, что отца нигде нет. Мы с тетей придумали для нее историю, будто папа нас бросил. Настоящая правда, для ее ранимой души, была слишком жестока.
Время шло, мы с Риной становились взрослей. С каждым днем Рина превращалась в неописуемую красавицу и каждый раз, глядя на нее, я любовался.
В школе нас называли женихом и невестой, меня эти шутки полностью устраивали, ведь они делали меня ближе к самому заветному моему желанию, быть для Рины всем. Рину бесили эти разговоры, она очень хотела, чтобы я положил им конец, но мне не хотелось этого делать. Лишать себя радости не в моей власти.
Каждый день я старался делать Рину счастливой, хотел заменить собой весь ее мир, но все чаще стал замечать, как с тоской она смотрит на других людей. Ей хотелось больше общения, больше знакомых и друзей, а я стоял у нее на пути, душа своей опекой. Немного подумав, я пришел к выводу, что не хочу видеть рядом с ней парней, а вот девочки-подружки меня совсем не заботили, они не представляли угрозы для меня и наших отношений. Однако, рассказывать об этом я не собирался. Рискнет найти себе подружку — ладно, не рискнет — тоже хорошо. Приму любой исход.
Я знал, что она с самого детства мечтает стать врачом, ей нравилось обрабатывать мои раны после драк или соревнований. Видимо, мой буйный характер повлияли на ее мечту, и она захотела помогать так же и другим людям. Я видел какой она была несчастной от понимания, что из-за меня должна пожертвовать мечтой. Я не мог позволить, чтобы всю свою жизнь подсознательно она обвиняла меня за то, что по моей вине лишилась счастья. Я еще не знал, кем хочу быть, страсть к книгам осталась в детстве, мне нравились мои тренировки и время проведенное с Риной. И я решил, что вместе с Риной пойду учиться в медицинский университет, что угодно, только бы на улыбалась мне своей лучистой улыбкой. Главное она счастлива, мы вместе и, значит, все хорошо.
В университете она нашла себе подругу и, хотя мне приходилось делать вид что очень расстроен этой новостью, я был спокоен. Пока эта девочка хорошая ей подруга плохого от меня она никогда не увидит, но в случае предательства или слез моей малышки — эту фифу будет ждать наказание. Я никому не прощу ее страданий, даже себе. Каждая слезинка, упавшая с ее прекрасных глаз, резала меня по сердцу. Знала бы, какую она имеет надо мной власть обязательно бы воспользовалась. Но я не виню ее, со мной Рине можно все.
О том, что мы, возможно, не родственники, я начал догадываться став старше. Мы с Риной совсем не были похожи, сестринских чувств к ней у меня не было, да и вспоминая папу, тоже понимал, что внешне у нас не было сходства. Конечно, тетя и дедушка говорили, что я напоминал отца в детстве, но я не хотел в это верить. Папа был чудовищем и хотел сделать меня своим протеже. Теперь мне стало понятно, к чему были все его рассказы, он хотел, чтобы я продолжил его дело. Больной урод, не понимающий, что творит…
Убивать, как он, просто так из удовольствия — меня не тянуло. Я допускал возможность, что ради Рины пойду на убийство, но, чтобы кайфовать от этого — нет. Любовь к убийствам, как он не пытался, он не смог мне передать, за то передал другое: желание и стремление обладать тем, кого любишь, не смотря ни на что, любой ценой. Но мне не хотелось ее принуждать манипуляциями или обманом, я желал, чтобы она была со мной по собственной воле. Но я видел, что Рина любит меня исключительно, как брата и другая связь для нее неприемлемая, постыдная и мерзкая. Поэтому я очень желал, чтобы в итоге мы не были кровными родственниками. Пока она не чувствует романтических чувств ко мне, но постепенно я приручу ее и в ней возродятся истинные чувства… Нужно только опровергнуть родство… О другом случае я даже думать не желал, не верил, что моя надежда может оказаться пустой.
Возникновение потенциального отца в моей жизни стало настоящим сюрпризом. Нет, он мне не был нужен, просто тем самым я уверился, что между мной и Риной, возможно, не было связи. То, что моя мать сказала ему то же самое, что и моему нынешнему папаше, навеяло на мысли, что она и сама не была уверена, кто мой отец. Или она просто хотела выдать меня за их сына, чтобы срубить по больше денег. Если на Амита Ливарта я мог бы сойти цветом волос, то с Лайтом Джонсоном сходств совсем не было. Полная противоположность и дело даже не в том, что я похож на мать. Я чувствовал, что с этим человеком кровного родства у меня совсем не было, оставалось надеяться, что и с Риной тоже не будет.
Когда Рина сказала, что не хочет проводить со мной время, вместо этого торопится к своей подруге — я заметил что-то неладное в ней. Да, меня зацепили ее слова, но было что-то в ее голосе, глазах, что заставило всерьез усомниться в сказанных словах. Зная, как Рина дорожит мной она не стала бы говорить мне это, должно быть я чем-то очень сильно ее обидел или расстроил. Но чем? Или… И тут я все понял. Рина поняла, что я люблю ее. Ей стало мерзко и противно от этого, и она решила отдалиться. Чувство горечи затопило мою
