дурака Брэднара! Я сам буду трахать тебя, белая Лоннлейнская сучка!
Он развёл ноги девушки грубым, жёстким движением, несмотря на то, что силы оставляют её, Эйрин содрогнулась от отвращения, когда почувствовала горячие пальцы под тканью белья.
— Какая ты влажная, Эйрин… — Холзар провёл липким языком по полоске обнаженного живота — Я понимаю твоего покойного мужа… По всему Экриссу гремела молва о том, что он просто не мог от тебя оторваться. Ты и вправду пахнешь мятой…
Он отпустил её горло, Эйрин надрывно кашляла, по щекам ручьями бежали слезы, перед глазами прыгали цветные круги.
— Не… смей… не смей! — прохрипела Эйрин — Не смей называть его ПОКОЙНЫМ!!! Грязная… ГРЯЗНАЯ ХОЛЛЕТСКАЯ СВИНЬЯ!
Тугой перламутровый хвост сдавил горло Холзара… Следующее белое кольцо легло, плотно обхватив плечи. Послышался треск разрываемой ткани. Следующий виток лёг на поясницу… Треск. Треск рёбер… Кольца обвили тело Холлетского Короля, не давая обратиться, руки чудовища развернули его лицо к себе, полный ужаса взгляд утонул в черных провалах глаз…
— Холзааааар…
Тело её изогнулось, потеряв всяческое сходство с человеческим…
— Сссмотри на меня…
Улыбка… Нет, страшный оскал чудовища. Глаза, тёмные, как Бездна.
— Беулл…
Поцелуй. Глубокий, холодный. Вынимающий из уже коченеющего тела жизнь, душу, кровь. Суть.
Кольца, бесконечные, белые, сияющие перламутром… Бездонные глаза и сильные изящные руки с когтями, загнутыми на манер кошачьих. Водопад длинных волос, струящийся по спине, шипы, проткнувшие кожу…
И шипение… Будто проткнули огромный воздушный шар.
Беулл. ПОСЛЕДНЯЯ САМКА.
И её жертва, пустая оболочка, высосанная до конца.
Мятный запах… Ползущий по стенам холод…
— Не сссссмей называть ЕГО покойным…
Никогда!
… Лежащий на полу кабинета Холзар был мертв. На лице его, покрытом редкими пластинками не успевшей высвободиться Нагатской Сути, застыло выражение тёмного смертельного ужаса…
Эйрин Лоннлейнская, завернувшись в разорванный палантин, быстро шла по коридору.
Глаза её, угольные, как бездна, разрезали надвое темно — голубые ровные полоски.
Глава 9
Эйрин не покидало ощущение, что ее кто — то видел. Казалось, будто в каждом темном углу шепчутся об этом. Слухи, словно черви, распространились по всему замку быстро…
Холзар мертв!
Мертв!
МЕРТВ!
Ей казалось, что каждый в замке знает, кто виноват в его смерти…
Эйрин склонилась над тазом с водой, чтобы охладить разгоряченное лицо и смыть со своих рук смерть.
Присмотревшись к отражению в воде, не сразу распознала в нем себя.
Убийца! Убийца! — кричала проснувшаяся совесть.
Королева недолго думая вылила воду на пол, чтобы не лицезреть опостылевшее на данный момент лицо. Не видеть черноты в глазах. Тьмы, которая начала поглощать. Не слышать своей жажды. Но все же полностью побороть жажду не получилось, как бы она себя не уговаривала. Ей очень нравилось пожирать чужие души, впитывать в себя всю их сущность, чувствовать их прожитую жизнь. Вмиг захотелось освободиться от оков, хотелось править самой. Повелевать всем Экриссом, управлять нагами, словно марионетками, свершать их судьбы и конечно убивать… Руки вдруг налились неведомой силой, которой до недавнего времени она не знала.
КРУШИТЬ и МСТИТЬ!
Всем, всем, всем…
Кто — то тихо постучал в дверь.
Королева насторожилась, готовая в любой момент обратиться, стать белым нагом или чудовищем, смотря по обстоятельствам.
Воспаленный мозг тут же начал подсовывать совсем не красочные картинки…
Ее казнь, острое лезвие гильотины или яд… Кумус, которым отравили убийцу, Эсфиль. Эйрин помнила ее предсмертные муки.
— Сира, с Вами все в порядке? Это Имран.
Эйрин тихонько приоткрыла дверь, борясь со своей Сутью и успокаивая чудовище, которое она до сих пор не понимала и которое боялась.
Предстала перед Имран в человеческом обличии, спокойная, гордая и независимая, сцепив холодные и липкие от испарины пальцы на деревянной ручке. Та тут же треснула от ее силы, не выдержав такого напора.
Этот звук противным эхом разнесся по всему коридору. Но спас либо воинственный вид Королевы, либо тактичность Имран, которая хоть и услышала, но промолчала и вошла в комнату, совершенно не боясь.
— У меня небольшой беспорядок. — предупредила Эйрин.
Однако жена Холзара лишь улыбнулась и тут же принялась вытирать с пола воду.
— Переоденьтесь, сира. А это противное платье надо сжечь! Уверена, у Вас найдется наряд и получше этого.
Девушка вздрогнула, словно от пощечины. Отвернулась к окну, глядя вдаль, мысленно прощаясь с родными и готовясь принять смерть.
— Чем оно не угодило Вам? Платье, как платье. — уронила она с холодностью в голосе, сжала кулаки так, что острые когти вонзились в ладонь, причиняя боль.
— Дорогая! — Имран обняла ее сзади.
Обняла, как мать обнимает свое дитя. Как ее обнимала Кормилица в момент грусти.
— Он это заслужил! Ты, Эйрин, одна не побоялась его. Не стерпела, боролась! Скажи, он долго мучился?
— ДОЛГО! — вдруг призналась Королева, заново вспоминая хрипы и предсмертные муки. — Это для него было великой неожиданностью. Там был страх, недоумение, что какая — то Белая смогла одолеть…
— Восхитительно! — захлопала в ладоши женщина, походя на обезумевшую и выжившую из ума старуху. — Ты не представляешь, как мы теперь счастливы! Ты не просто убила его, но еще и отомстила. За всех нас. Он был монстром…
— Нееет! — вдруг вскричала Королева. — МОНСТРОМ стала я!
Ее горделивость и смелость как рукой сняло. Покачнувшись, сползла по стене, пряча лицо в ладонях.
— Монстром стала я!
Имран опустилась на колени рядом с ней, взяла лицо девушки в ладони, заглянула в серебристые глаза.
— Тише, тише! Подруга по несчастью…
… - Это было давно. — начала свой рассказ женщина…
Мы жили в небольшой деревушке на окраине леса. Вести о моей красоте разлетелись быстро, лишь мне стукнуло восемнадцать, родители отдали меня замуж, не ведая, что мы любили друг друга…
Голос ее был тих. Эйрин, прекратив рыдания, прислушалась к рассказу.
…Для нас двоих началась новая жизнь. Полная любви и счастья. Неприятность и разлука была близка. Но мы были настолько увлечены друг другом, что не видели ничего и никого вокруг. Этих завистливых сплетников, их косых взглядов, не замечали в добрых соседях — лютой ненависти.
В ту пору на трон взошел Холзар. Страсть к красивым девушкам делала его одержимым… Вскоре его войско добралось и до нас. Выкрали меня по тихому, чтобы не развязать войну с государством, привезли сюда. Так я стала третьей женой.
Она тихонько стёрла скатившуюся по морщинистой щеке слезу и продолжила свой рассказ с небольшим надрывом в голосе.
…Это было нелегко. Терпеть его руки и губы, особенно в порыве нежности и думать о своем муже, живом и невредимом…
Холлетский король обладал горячим
