В наших кругах почти не было простых людей, но Максим Дьяценко, а это был именно он, был одним из таких. Он был экстрасенсом, то есть человеком, с по-настоящему обостренными чувствами энергетики. Он мог, как и мы чувствовать силу, скопление энергии, сгустки магии, у него были способности к предвидению. С оружием он обращался неплохо, но лишь в целях самообороны. В операциях он не участвовал, занимался преимущественно в нашей команде аналитикой, вел личные дела каждого участника команды. Но помимо всего этого, он был просто отличным парнем. На такого можно было всегда положиться и такого человека хотелось держать в друзьях.
— Эй, Ами, чем это ты тут занимаешься?
— Пытаюсь найти выход. А ты?
— Проезжал на такси, мимо тебя, попросил остановить. Тебя подбросить?
— Да, пожалуйста. Было бы неплохо, прям до дома, я скажу адрес.
Мы сели в такси и проехав пару переулков, он все таки завел эту тему.
— Когда ты стояла там на мосту…
— Нет, я не собиралась кончать жизнь самоубийством.
Он часто закивал, как бы показывая, что тогда все хорошо, и я могу не продолжать. Но я продолжила:
— Но я очень хотела прыгнуть.
Мне показалось, что он едва заметно вздрогнул, после чего перевёл на меня ошарашенный взгляд:
— Зачем?
— Знаешь…это какое-то, ощущение…оно не отпускало. Желание обрести свободу. Как будто бы я скована цепями. Но как видишь, я все прекратила. Это все из-за тренировок. Меня ими мучают, — я понизила голос, чтобы таксист нас не слышал, — Что Виктор, что этот новенький, Дмитрий. Почему его приставили ко мне? Только недавно знакомы, а его уже слишком много в моей жизни. Ты знаешь кто он?
Макс покачал головой:
— Я удивился, но мне не выдали на него досье. Похоже, что он очень важная шишка и непонятно до конца, почему он к нам примкнул. Какие-то терки у него с Витей, хотя Хлеб видимо тоже мало знает о нем, но все под контролем именно у этих двух.
— Они что, на мне какие-то эксперименты ставят?
— Ами…ты знаешь, я не могу ни о чем тебе рассказывать. На мне стоят заклятия клятв, мое сердце остановится, если я попробую раскрыть тебе какую-то тайну без разрешения или без экстренной надобности.
— Да, но ты мог бы намекнуть!
— Я говорил раньше и говорю сейчас, твоя задача лишь задуматься над моими словами. Все не так просто, как кажется. Вокруг твоей жизни роится куда больше тайн, чем тебе кажется. Доверяй другим, бери все те знания, что тебе дают, но в случае чего, держись особняком и решай сама, кто будет твоим союзником. Слушайся, но не позволяй подчинить тебя…возможно события, которые будут происходить в будущем, связаны с тобой куда больше, чем ты думаешь.
Я была не на шутку напугана.
Ветер.
Глава V
Последующие три дня меня не трогали. Я спокойно ходила на пары, готовилась к сдаче модулей, читала книги, смотрела телевизор. Иногда такая жизнь мне казалась даже более привлекательной.
Пока на третий день в моей квартире не стало происходить что-то странное. Я не могла точно сказать, что это было, но меня мучили то странные звуки, то предметы падали со стола, то телевизор включался сам собой. Ночью опять снились кошмары, а когда я просыпалась среди ночи, мне мерещились странные силуэты.
На утро четвертого дня за мной заехал Виктор и повез на тренировку.
— Выглядишь измотанной, Корявая. Что-то случилось?
— Ничего, — отмахнулась я.
— Видимо три дня выходных все же не пошли тебе на пользу, как я того хотел. А что, с нашим мистером идеалом? Тебе похоже понравилось заниматься с ним меньше, чем со мной.
— Он пытается читать мне морали. Чем это может помочь в тренировке?
— Ну, я не хотел его допускать к тренировкам с тобой, но теперь я понял, что в них есть смысл и я не охватывал очень важных частей и аспектов. Потому прости, но по возможности, он будет присутствовать на некоторых занятиях. И да, он прав в том, что у тебя нет гармонии с собственным телом. Сегодня мы займемся этим.
— Мы будем представлять, что я весы и я буду искать баланс между своим телом и разумом? — ядовито процедила я.
— Что? Он так делал? — Виктор густо рассмеялся. Кажется я впервые слышала, как он смеётся не надо мной, — Ну уж нет. Всё потом. Увидишь.
После разминки я отрабатывала удары на груше. Когда я достаточно вымоталась, Виктор опять заставил отрабатывать удары с ним. Я ненавидела это делать. Он никогда не давал себя ударить, зато всегда блокировал мои удары и опрокидывал на лопатки. Как правило, занимались мы без матов, и потому, падать на холодный пол ангара, было действом не самым приятным. Поначалу я плакала, но со временем привыкла и научилась преимущественно предугадывать его контратаки и уворачиваться от них. Но выходило это не всегда.
После пары сильных ударов под ребра, он дал мне отдышаться и сказал, что с этим на сегодня все.
— Теперь мне надо, чтобы ты начала отрабатывать упражнения по акробатике. Мы никогда ими не занимались, поскольку я сам в них не силён. Но тебе придётся научиться, хочешь ты того или нет. Ты легковес. Это твоя огромная слабость, твоей физической силы будет всегда не хватать против массивных противников, но твоя ловкость должна сыграть тебе на руку. Ты должна быть максимально быстрой, твои рефлексы должны срабатывать безошибочно и без раздумий, и самое главное, я хочу, чтобы ты научилась не ощущать собственного веса. Мне жаль, что я не догадался заниматься этим с тобой раньше, честно говоря, мне никогда раньше и не приходилось кого-либо обучать, — он немного помолчал, — я знаю, что учитель из меня не очень. Но ты еще очень молода и юна, предыдущие занятия не были насмарку. Даже случай с вампиром доказывает это, тогда ты очень ловко крутанулась. Дмитрий прав, у тебя нет гармонии с собственным телом. Возможно, его занятия слишком глубокомыслены для тебя или меня, но я знаю, что тебе поможет. Йога.
Я прыснула со смеху:
— Шутишь?
— Нет, я абсолютно серьезно. Я даже готов заниматься ею вместе с тобой, и я позволю тебе смеяться надо мной, потому что я, в отличие от тебя, не только тяжеловес, но и вообще, в рукопашную вступаю редко. Но думаю, мне это тоже пригодится. Я посмотрел пару обучающих видео…
Я расхохоталась. Я так и представила Виктора, становящегося в стойку орла, дома, перед ноутбуком, в своих пафосных красных одеяниях. Он угрюмо уставился на меня.
— Ладно-ладно, прости. Хорошо, раз ты так считаешь, то давай попробуем. Все лучше, чем когда ты меня бьешь.
Он отвел меня к стене, где тут же материализовались семь больших зеркал. Они возникли на стене, как будто бы та покрылась корочкой льда, которая сперва была прозрачной, но вдруг огрубела и отразила то, что видела перед собой.
