Он обошел Мазура, словно пустое место, и направился к Нине.Мазур пялился ему вслед в некоторой растерянности. Внутреннюю милицейскую жизньон знал плохо, точнее, совершенно не знал – но ведь обязана там присутствоватьс в о я кастовость? Просто обязана… Чтобы капитан из здешнего административногоокруга столь пренебрежительно отнесся к подполковнику МУРа... При всем незнаниипредмета следует сделать вывод, что это, мягко говоря, несколько нетипично.Неужели, на его несчастье, объявился вживую настоящий п р а в и л ь н ы й мент,каких до сих пор только в кино удавалось лицезреть? Вот уж невезуха...
– На тротуар отойдите, пожалуйста, – потрогал его залокоть тот из новоприбывших, что был в форме.
Поскольку этот был не более чем старшим лейтенантом, Мазур сним церемониться не стал: сунул под нос удостоверение и металлическим голосомпроинформировал:
– Где нужно, там и стою. Я в ваши дела не лезу, а вы в моиноса не суйте.
Подействовало в лучшем виде: старлей поперхнулся очереднойрепликой, закивал и отошел. На э т о г о, как показал эксперимент, тяжелаяксива подействовала в полной мере. Что ж ихний капитан в принципиальностьиграет?
Ага, ага... Старлей, получив от начальства в штатскомкакие-то инструкции, шустро кинулся на тротуар и, судя по его действиям, сталотлавливать понятых. Что ему удалось моментально – зеваки только рады былиподвернувшейся возможности влезть в самый эпицентр...
Нина, стоявшая в окружении новоприбывших, посылала Мазуруотчаянные взгляды, но он не реагировал – ничего страшного пока что непроизошло, пусть прочувствует и поволнуется... Он жестом подозвал Атамана (ужевытеснившего прыткого журналюгу на периферию событий) и шепотом распорядился:
– Номер этого хрена запомни.
– Уже.
– Потом пробьешь все, что можно. Посмотрим, что за птичкабожья...
– А что тут, собственно?
– Да откровенная хрень, которая мне очень ненравится... – сказал Мазур. – Ты пока не встревай, постой встороночке...
А сам направился к «ауди», поскольку доблестные служителиправопорядка уже принялись копаться в салоне, временами отодвигая прямо-такивисевших у них на плечах любопытных понятых. Капитан, стоявший чуть в сторонкес видом руководившего битвой фельдмаршала, покосился на вставшего вплотнуюМазура неприязненно, но свару затевать не стал.
Мазур собрался было потолковать по душам с кем-нибудь еще изприехавшей группы, но после короткого размышления от этой мысли решительноотказался. Могли быстро просечь, что милиционер он липовый. Наверняка есть вповедении и прочем масса нюансов и оттенков, которые помогут настоящему спецувмиг разоблачить подделку, – как он сам в два счета расколол бы мента,пытавшегося изображать спецназовского офицера. Так что лучше не лезть на рожон,чтобы не получилось еще какой-нибудь коллизии.
Ну вот, соизволил наконец... Патрикеич припарковал машину замилицейской «газелью», огляделся и сходу, как и подобает хорошо обученному псу,кинулся было в гущу событий. Мазур придержал его за локоть и дал краткуювводную:
– Этот козел из «мерса» заявил, будто Нинка ему пушкойгрозила. Действуй, подчисть там все, что можно, и вообще...
Патрикеич деловито кивнул, моментально вклинился всобравшихся у «ауди» и, насколько Мазур мог расслышать, принялся сыпатьпараграфами, статьями всевозможных кодексов, а также Конституции и прочимиюридическими причиндалами. Слабая попытка милиционеров его малость потеснить ник чему не привела, и они примирились с Патрикеичем, как с неизбежным злом.
Мать твою в рифму, как выражался Александр Сергеевич Пушкин– правда, не на публике, а в частных письмах... Один из сыскарей в штатскомраспрямился с азартным лицом уцапавшей добычу гончей и продемонстрировалнебольшой черный пистолет, который он предусмотрительно держал на весу,подцепив авторучкой за скобу. Правильный капитан, мельком оглянувшись на Мазура– словно язык показал, – величаво кивнул головой. Пистолет проворноопустили в прозрачный пакет, предварительно продемонстрировав понятым во всехвозможных ракурсах. И принялись шмонать машину далее. Нина, как любой на ееместе, громко стала уверять, что впервые эту гадость видит, но Патрикеич что-тозашептал ей на ухо насчет пятьдесят первой статьи Конституции, и она покладистозамолчала.
В одном Мазур мог быть совершенно уверен: он с самого началашмона не спускал глаз с тех, кто его производил, и дал бы руку на отсечение,что с е й ч а с, вот только что, они ни за что не сумели бы подбросить ствол.Исключено. Они его не подбрасывали, они его и в самом деле достали из-подпассажирского сиденья. В уравнении, таким образом, моментально объявилисьдополнительные иксы, игреки и прочая научная хренотень...
А буквально через минутку тот же опер извлек из «бардачка»белую пластмассовую коробочку – опять-таки Мазур прекрасно видел, что и ееподбросить не могли, чтобы ее извлечь, опер предварительно выгреб оттуда кучувсякой мелочевки, и рубашка на нем была с короткими рукавами, и Мазур следил вовсе глаза...
Открыв коробочку со всеми предосторожностями и понюхав, апотом попробовав на язык содержимое, сыскарь что-то сообщил старшому с тем жедовольным видом. Коробочка повторила судьбу пистолетика – продемонстрированнаяпонятым, упокоилась в пластиковом пакете.
Больше, как ни шарили, не откопали ничего, что, с их точкизрения, подходило бы под категорию криминального. Впрочем, и того, что нашли,Мазур прекрасно понимал, хватало...
Патрикеич подскочил к Мазуру, зашептал:
– Задержание, ясен пень. Сейчас повезут к себе, я, конечно,буду сопровождать...
– Смотри у меня, – сказал Мазур. – Чтобы все – влучшем виде... Я за вами поеду. – И повернулся к Атаману: – Оставайсяздесь, машину отгонишь...
– Понял.
– И быстренько пробей этого хомяка, – Мазур кивнул всторону нежданного обвинителя, державшегося поближе к милиционерам и то и делокосившегося на Мазура с неприкрытым испугом. – Все, что возможно. У насбаза богатая... Лучше всего высвисти на подмогу кого-нибудь из ребят. Ситуациянестандартная, поймут, я думаю...
Атаман кивнул, вернулся к своей машине, сел и, судя подвижениям, достал компьютер, положил его на колено. В век Интернета и прочихэлектронных чудес иначе работать попросту невозможно, особенно в стольделикатном деле, как Мазурова халтурка...
Ага, вот и финал – Нину вежливо, но непреклонно взяли залокоть и повели к машине. Она оглядывалась на Мазура с жалким и потеряннымвидом. Мазур стоял с каменным лицом – в конце концов, не в пытошные везут,пусть прочувствует и устыдится...
«Газель» развернулась и укатила, следом помчался на своемсверкающем «рено» трудяга Патрикеич, глядевший перед собой целеустремленно икруто, как герой боевика. Зеваки стали помаленьку разбредаться, уяснив, чтоничего интересного более не предвидится. Только аварийный комиссар с хорошоскрываемой скукой занялся бумажной волокитой. Подумав, Мазур достал из «ауди»все необходимые документы и направился к нему.
