Он потянулся к кармашку на своем серебряном поясе.
— Вы не смеете этого сделать! — визгливо завопилПринц-Регент.
— Поверьте мне — смею.
— Позвольте мне сказать слово, Ваше Высочество? —заговорил Энниас.
— Конечно, Ваша Светлость, — быстро ответилЛичеас. — Корона всегда готова выслушать советы церкви.
— Корона? — недоумевающе посмотрел на негоСпархок.
— Таков закон, сэр Спархок, — насмешливо сказалЭнниас. — Принц-Регент говорит за корону, пока Королева недееспособна.
— Но не для меня, — резко отрезал Спархок.
— Вот вам совет церкви, — снова обратился кЛичеасу Энниас. — Он состоит в том, что мы до некоторой степениудовлетворим упорные притязания Рыцаря Королевы, и ни у кого не будетвозможности обвинить нас потом в невыполнении приказа Королевы и в неучтивости.Более того, Церковь считает необходимым, чтобы Принц-Регент и все остальныечлены Совета сопровождали сэра Спархока в Тронный зал. Сэр Спархок искушен вмагии, и мы не можем позволить применять свое искусство без предварительнойконсультации с придворными медиками.
Личеас сделал вид, что обдумывает слова Энниаса.
— Пожалуй, мы поступим именно так, как советуете намвы, Ваша Светлость, — многозначительно заявил он после некоторойпаузы. — Я приказываю вам сопровождать нас, сэр Спархок.
— Приказываете? — усмехнулся Спархок ивеличественно направился к двери.
Он пропустил вперед барона Гарпарина и толстяка в красном, азатем приблизился к Энниасу.
— Не пытайтесь делать этого снова, Энниас, —сквозь зубы сказал ему Спархок, любезно улыбаясь при этом.
— Что вы имеете в виду? — в голосе Первосвященникапослышался испуг.
— Вашу магию. Во-первых, вы — никудышный маг, а потомменя раздражает необходимость тратить силу на противодействие любителю, и, ковсему прочему, служителям церкви запрещается заниматься магией.
— У вас нет никаких доказательств, Спархок.
— А мне и не нужны доказательства, Энниас. Моя клятваРыцаря Ордена Пандиона будет вполне достаточна для любого, гражданского илицерковного, суда. Впрочем, я не собираюсь тратить время на подобные пустяки, ноне пытайтесь возобновить когда-либо свои попытки.
Возглавляемые Личеасом члены Совета и Спархок прошли черезкоридор к широким дверям Тронного Зала. Личеас достал ключ и отпер дверь.
— Что ж, путь свободен, — сказал онСпархоку, — идите и предстаньте перед своей Королевой. Все происходит так,как вы того хотели.
Спархок вынул горящую свечу из серебряного канделябра настене и вошел в темноту за дверьми. В застоявшемся воздухе Тронного Зала царилхолод. Спархок шел вдоль стены, зажигая светильники, в последнюю очередь онзажег канделябры, непосредственно освещавшие трон.
— Вам не нужно так много света, Спархок, —раздался с порога залы раздраженный голос Личеаса.
Спархок не обратил на него ни малейшего внимания. Онпротянул руку к кристаллу, в который был заключен трон с сидящей на немКоролевой, и ощутил так хорошо знакомую магию Сефрении. Он медленно поднялглаза и посмотрел на бледное юное лицо Эланы. Обещание, данное им, когда онабыла еще ребенком, было выполнено. Королева была не просто хороша собой, какмногие юные девушки, она была прекрасна. Черты лица ее светились безупречнойясностью линий. Длинные светлые волосы падали на плечи. На ней было королевскоеодеяние, а на голове сияла тяжелая золотая корона Элении. Тонкие нежные рукиКоролевы покоились на инкрустированных подлокотниках трона, а глаза ее былизакрыты.
Спархок вспомнил, как негодовал он, когда Король Алдреасназначил его наставником инфанты. Но достаточно быстро он понял, что воспитанницаего вовсе не легкомысленный и капризный ребенок, а серьезная юная леди сбыстрым живым умом и чрезвычайной любознательностью. Когда прошла перваяробость, она принялась выпытывать из него подробности всех дворцовых дел иинтриг. Так постепенно Элана начала проникать в лабиринты придворной политики.Многие месяцы Спархок и маленькая принцесса провели вместе, и сейчас онвспоминал, как осторожно формировал он ее характер и готовил к судьбе КоролевыЭлении. Теперь невыносимо тяжело было видеть ее, застывшую между сном исмертью, и он поклялся перевернуть весь мир, лишь бы только снова увидетьулыбку на этих губах. Сквозь щемящую боль в груди Спархока поднимались волныгнева. Ему хотелось крушить все вокруг, если б это только могло вернуть Элану кЖизни!
И тогда он услышал этот звук. Глухой постоянный звук,который с каждой секундой становился все отчетливее и громче. Он эхомразносился по Тронному Залу, все нарастая и нарастая, возвещая вошедшим, чтосердце Королевы Эланы по-прежнему бьется.
Спархок вынул из ножен меч и отсалютовал Королеве. Затемопустился на одно колено в позе глубокого почтения или просто — любви. Онслегка подался вперед и осторожно поцеловал твердую холодную поверхностькристалла. Его глаза наполнились слезами.
— Я теперь здесь, Элана, — прошептал он, —потерпи немного, и все будет снова хорошо.
Биение сердца стало громче, словно Королева услышала его.
С порога донеслось хихиканье Личеаса, и Спархок пообещалсебе, что при первой же возможности доставит массу неприятностей этому нагломубастарду. Затем Спархок поднялся с колен и направился к выходу из залы.
Личеас стоял, держа в руке ключ от Тронного Зала. Проходямимо, Спархок протянул руку и быстрым движением выхватил у него этот ключ.
— Вам он больше не понадобится. Я здесь, и я сам позабочусьобо всем.
— Энниас! — воскликнул бастард голосом, полнымпротеста.
Однако Энниас, взглянув на решительное холодное лицо РыцаряКоролевы, побоялся воспрепятствовать его действиям.
— Пусть ключ будет у него, — коротко сказалПервосвященник.
— Но…
— Я сказал — пусть ключ будет у него! Нам он совершенноне нужен. Пусть Рыцарь Королевы бережет ключ от комнаты своей госпожи, где онапочивает, — в голосе Первосвященника явно был слышен такой подлый и низкийнамек, что Спархок непроизвольно сжал кулаки.
— Не могли бы вы проводить меня до Палаты Совета, сэрСпархок? — попросил граф Лэндийский, беря его под руку. — Я уже такслаб, что порой даже спотыкаюсь, и мне было бы очень приятно опереться наидущего рядом молодого сильного человека.
— Конечно, Лорд, — ответил Спархок, взяв себя вруки.
