— Нет! Нет! Пожалуйста! — она схватила его за руку.
— Я не буду ее упрашивать, — процедил он, стряхивая с себя Майю, как назойливую муху. — Я предложил — она отказалась. Все.
Следователь застыл поодаль, не спеша исполнять указание.
— Пожалуйста, Артур… — Майя все же не выдержала, расплакалась. — Дайте ей еще один шанс. Я сама с ней поговорю. Пожалуйста…
Гайволоцкий закатил глаза, а потом едва заметным жестом указал следователю на Майю, мол, проводи.
— И у вас ровно десять минут, — бросил он ей вслед. — После чего я разворачиваюсь и ухожу.
Майя застала Василису в слезах. Сестры бросились друг к другу, обнялись.
— Ли-и-иса… Лисонька моя глупая, — Майя быстро отстранилась, приласкав сестру. — У меня сейчас мало времени, очень мало. Почему ты не подписала документ?
— Я не вещь… — пробормотала Василиса. — Такие решения… Он не мог меня спросить? Или хотя бы поставить в известность, пока мы ехали сюда?
— За такие решения надо в ножки кланяться, — возразила Майя. — Думаешь, там тебе будет лучше, чем в его доме? Я не уверена, совсем не уверена, что кто-то еще согласиться взять тебя под опеку. Ты не вещь, но ты в такой ситуации, что крутить носом глупо! И вообще, ты молодая, красивая, а он вдовец…
— На правах служанки, Майя! — воскликнула Василиса. — Он сразу указал мне на место в его доме. О чем ты говоришь!
— Лиса, знаешь, я бы предпочла, чтобы ты была служанкой, но живой и здоровой. Я хочу иметь возможность видеться с тобой. Мы потеряли Яру, и я не хочу терять тебя.
— Я буду добиваться, чтобы Яру искали!
— Я тоже. Только я не договорила… Лиса, мне будет очень больно, я не хочу тебя терять. Но… но… — Майя собралась с духом и выдавила: — Но если тебе противен этот человек, если ты хочешь иного… Я не буду настаивать.
Василиса замерла. Майя понимала ее чувства. Была задета ее гордость. Василиса всегда легко шла на уступки, соглашалась с любым решением, даже если ее саму оно не устраивало, но не терпела, когда ее унижали. А Гайволоцкий унизил, что есть, то есть. Возможно, не со зла. Скорее всего, ему просто дела нет до переживаний Василисы. Ее бы напоить чаем с травами, уложить в постель, утешить…
— Время, барышни. — В комнату вошел следователь. — Мессир уйдет через минуту.
— Я подпишу, — прошептала Василиса.
Следователь кивнул и снова вышел.
— Спасибо, сестренка, — Майя обняла ее. — Увидимся чуть позже, хорошо? Мне нужно успеть переговорить с ним.
Она почти бегом вернулась в приемную, где все еще сидел Гайволоцкий, мрачный, как туча.
— Мы поговорили, и она согласилась, — сообщила она ему.
— Польщен! — ядовито отозвался он.
— Артур, я не знаю, как вас благодарить…
— Хвала драконам! Не знайте дальше, меня это устраивает.
— Зачем вы так?..
— Майя, запомните, пожалуйста. Я поступил так ни ради вас и не ради вашей сестры.
— Но… тогда зачем?
— Ради своих детей, — ответил он тихо. — Василиса им понравилась, они поладили. А я давно не могу найти для них воспитателя.
— О, понятно… Но я любом случае, я рада, что так сложилось. Именно поэтому на правах служанки? — уточнила Майя.
— Нет. Так было проще оформить документы. Иначе пришлось бы проводить более длительную процедуру, а ваша сестра осталась бы в изоляторе на несколько дней. На таких условиях я заберу ее домой уже сейчас. Знаете ли, есть разница между служанкой и княжной.
— Тем более, спасибо. Вы так добры…
— Просил же, не начинайте, Майя!
— Вы позволите мне ее навещать?
— Нет.
— Но почему?!
— Поначалу — нет. — Гайволоцкий скрипнул зубами. — Ее эмоциональное состояние нестабильно, ваши свидания и рыдания будут его только усугублять. Мне нужно время, чтобы провести ритуал привязки… Я сообщу вам, когда будет можно.
— А ее вещи? Вы же позволите прислать ее вещи?
— Конечно. Позаботитесь об этом сами, Майя? Мне кажется, братцу не стоит доверять. Исчез, как только его отпустили.
И верно, Майя и не заметила, как Анатолий ушел.
— Да, конечно, я все сделаю сама. Спасибо, Артур.
Она все же присела перед ним в глубоком реверансе, и как раз вовремя — следователь вывел к ним Василису.
— Она ваша, мессир. Документы я пришлю с курьером.
Василиса одарила Гайволоцкого ненавистным взглядом, но тот и бровью не повел.
— В экипаж, живо! — велел он, и Василиса, вспыхнув, пошла вперед, бросив на Майю печальный взгляд. — Надеюсь, мои бандиты не успели разнести дом…
Последнюю фразу он пробормотал себе под нос, и Майя услышала ее, только потому что находилась рядом.
— Это что? — недоуменно спросила Яра, извлекая из пакета, привезенного Потапычем, яркую тряпочку.
Осторожно так достала, двумя пальчиками, как будто это ядовитая змея.
— Майка, вроде, — почесал в затылке Потапыч. — Яруся, я в этом не разбираюсь. Попросил внучек, они собрали кое-что. Говорил же, надо было тебе самой ехать.
Яра содрогнулась, представив себя внутри рычащей безлошадной кареты, которую местные называли машиной. Хотя, пожалуй, это интересно. И страшно — жуть. Майкой в детстве она звала старшую сестру. Да и сам пакет какой-то странный — шуршащий, из непонятной ткани, с нарисованной коровой и закорючками.
— Это футболка, — пояснил Леонид. — Яра, иди в дом, переоденься.
— Я не умею… — она потупилась и застенчиво стала ковырять землю носком туфельки.
Потапыч закатил глаза.
— Иди ужо с ней, ты ж у нас дохтур, — буркнул он Леониду. — Лучше б я ее в деревню отвез!
— У платья застежка сзади. И как… Леня… Он же мужчина! — У Яры дыхание перехватило от такого предложения.
— Окромя тебя тут баб нет! — отрезал Потапыч. — Либо кончай придуриваться, либо пусть Ленька тебе поможет.
Ярослава обиделась на «бабу». У них так звали простолюдинок. Как хорошо было, пока Потапыч не вернулся! Леня такой славный, не ругался, рассказывал, как правильно кипятить воду в самоваре, позволил кинуть в топку шишек и пахучую травяную веточку. А еще отгонял от нее комаров, которые так и норовили ужалить через тонкую ткань платья.
— Пойдем, — позвал Леня. — Я тебе платье расстегну, да заодно вещи спреем от комаров обработаю.
Выбора не было, пришлось подчиниться.
— Давай сначала с одеждой разберемся, — он вытряхнул вещи из пакета прямо на кровать.
— Это что? — в ужасе спросила Ярослава. — Мужские брюки? У вас женщины платьев не носят?
