В дверь постучали. Осторожно, будто легонько царапали.
— Заходи, Бьянка! — крикнула Мари.
— Прошу прощения, Ваше Высочество, — девочка бочком скользнула в спальню и сделала легкий реверанс. Поклоны в покоях Мари запретила в первые дни правления, чтобы в собственном «доме» не натыкаться на кланяющихся подданных на каждом шагу.
— Завтрак можно подать минут через сорок, — оповестила Мари прежде, чем служанка задала вопрос.
Та неуверенно кивнула.
— Конечно, Ваше Высочество. Но я хотела… хотела…
— Бьянка, говори прямо, — Мари приподняла брови.
— Вам нужно связаться с зу Ловертой. Велено передать, что это крайне важно.
Мари удивилась. Какие такие срочные дела появились у заместительницы директора Академии к Зимнему Дворцу, что не терпели отлагательств?
— Девочка пропала. Из ваших, — объявила Ловерта, едва увидела в зеркальце лицо бывшей ученицы. — Лара Лили.
— Сестра Дронана? — Мари от неожиданности плюхнулась на кровать. — Как это — пропала? Вчера? На срединной территории?
— Ох, конечно, нет. Мы бы еще накануне тревогу забили. Она вернулась. Как и остальные дети. Я лично всех пересчитала. Лара была на месте. И спать легла с своей постели. А наутро ее в спальне не оказалось. Начали искать, и ничего. Как сквозь землю провалилась. Весь Замок перевернули за последние часы. Ни следа девочки. Родителям еще не сообщили. Сначала я хотела поставить в известность тебя.
Мари взглянула на часы на стене. Большие, с маятником. Они показывали двенадцатый час. Ну она и поспала. Неудивительно, что в Академии подняли шум. Ученики встают рано. В семь утра. А если кто-то посмеет не явиться на завтрак, его ждет гнев самой Ловерты. Так что трапезы в лиловом Замке никто не пропускает. А раз Лара пропустила, значит, что-то стряслось.
— В Академии немало укромных уголков, — напомнила Мари, пытаясь успокоить больше себя, нежели Ловерту.
Но та скривилась.
— Думаешь, я знаю их хуже тебя? — бросила она, не скрывая сарказм.
— Конечно, не думаю, зу Ловерта. Но как можно исчезнуть из Академии? Входы охраняются. К Зеркалу не подойти. Тем более, семейство Лили к нему не допущено.
— Хороший вопрос, — Ловерта тяжело вздохнула. — И, боюсь, Ситэрра, у меня нет ответа.
Она попрощалась, а Мари вытерла со лба холодный пот.
Исчезновение ребёнка — это серьезно. А раз Ловерта назвала ее старой фамилией и даже этого не заметила, дела точно плохи…
Глава 4. Снежная Весна
— Чай у нас только обычный. Не ягодный. Простите, но сейчас не сезон. Зато пирог очень вкусный. С картошкой и мясом. Картошку мы в погребе храним.
Мари всплеснула руками.
— Святые небеса! И вы туда же, ву Саттер! В моих венах с рождения текла Королевская кровь. А не озолотилась только что. Я всё та же Мари, которая десятки раз сидела за этим самым столом. Ничего не изменилось. Не для меня.
Ерида Саттер выдавила несчастную улыбку и скрылась в кухне, а Тисса закатила глаза.
— Дай ей время, — посоветовала шепотом. — Она привыкнет.
— Угу, как и все остальные, кто шарахается или готов падать ниц.
— Ты не понимаешь, насколько всё непросто, — Тисса отломила вилкой кусок пирога. — Ты была никем, и многие теперь боятся.
— О! Это я как раз понимаю, — усмехнулась Мари, сплетая руки на груди и откидываясь на спинку стула. — Пускай боятся. Чтоб неповадно было. Но твоя-то мама тут каким боком? Она мне ничего дурного не делала.
— Ты опять не понимаешь? — Тисса сердито свела брови. — Ты забыла, кто твоя мать? Я подскажу. Наша Королева! И для моей матери это о-го-го какая причина волноваться.
— Но это смешно.
— Отнюдь. Пусть мы не живем больше во Дворце, для мамы ничего не изменилось. В отличие от папы, — Тисса тяжко вздохнула и добавила: — Хорошо, что он в отъезде.
Ролин Саттер теперь работал на независимый совет и выполнял поручения Майи, путешествуя по параллелям. Мари чуть не съязвила, что папеньку Тиссы не смущает работа на женщину, родившую дочь от стихийника Зимы вне брака и приходящуюся Королеве Весны родной теткой. Зато сама Веста Флорана для него, по-прежнему, в опале. Но смолчала. Они с Тиссой только-только начали восстанавливать отношения. Ни к чему говорить гадости. Тем более, у подруги и ее мамы и так могут быть проблемы после возвращения отца. Вряд ли Ролину понравится, что в доме побывала Принцесса Зимы.
— Давай оставим мое положение и твою семью в покое, — предложила Мари. — Лучше расскажи, что болтают в посёлке. Я слышала, одна из версий, что похититель заприметил Лару Лили здесь, когда ученики Академии по моему приказу побывали на празднике Зимы. Я спрашивала Майю и Дайру, правда ли это. Первая отмахнулась. Вторая пытается щадить мои чувства. Но ты так не поступишь, верно?
— Ох уж, эта Дайра, — протянула Тисса. — По крайней мере, после известия о твоем происхождении всё встало на свои места. Я поняла, почему ты защищала Норди с пеной у рта. Родня — есть родня. От этого никуда не деться.
Мари выдавила улыбку и снова предпочла держать рот на замке. Тисса ошибалась. Мари изменила отношение к Дайре вовсе не из-за кровного родства. Всё началось раньше. Но лучше не пытаться это доказывать. Не время.
А Тисса продолжила:
— Ты права, болтают всякое. Но это глупость несусветная. Даже если на Лару и обратили внимание тут, проникнуть в Академию постороннему нереально. Сама знаешь.
— Да. Только меня однажды оттуда похитили. Вынесли в сундуке. Во время испытаний яу.
— Это не считается. Тогда в Замке торчала толпа посторонних, и защитные меры не работали. А Лара пропала в самую обычную ночь. В Академию невозможно попасть просто так. Как и выйти. Сама знаешь. Пробовали как-то по глупости.
— Было дело, — проворчала Мари и поежилась.
Случилось это, когда кто-то из чистокровных детей Зимы в очередной раз напомнил «грязной шу», что она никто. Мари разозлилась и заморозила обидчикам носы, за что была наказана на неделю. Воспитательной мерой послужила уборка в классах. Однако юная возмутительница спокойствия посчитала сие несправедливым и надумала унести ноги из Академии. Друзья пытались ее отговорить, но поняв, что это бесполезно, решили составить компанию. Вместе же веселей.
Увы, лихая четверка и порога Академии не переступила. Точнее, порог-то Мари, Тисса, Далила и Ной переступили, а дальше… Дальше сработала защитная магия, не позволяющая входить и выходить никому, кроме педагогов. Друзья получили основательный удар молнии и распластались без чувств на крыльце, где их тут же и обнаружили. Да и как не обнаружить, когда по Замку разнесся вой, оповещающий о злостном нарушении.
Ох, и рассвирепела Корделия Ловерта. Друзья чуть не оглохли от ее криков, а потом два месяца драили статуи, стены и лестницы…
