Мари закончила разговор с матерью, сидела, не шевелясь, на диване и смотрела в одну точку. Закралась безумная мысль, а не навредит ли появление ребёнка Стеллы самой Весте. Королева была последней из рода. Последней из клана Флорана, кто принят Шаром Стихий. Но еще нерожденный малыш может стать следующим, кому подчинится символ Королевской власти.
— Ужин? — переспросила Мари растерянно и вспомнила, что не ела ничего с завтрака. — Да. Пожалуй, пора. Спасибо, Бьянка.
Служанка-человек, в прошлом году помогавшая тетке на кухне, теперь выполняла роль личной горничной Принцессы. Поначалу она справлялась так себе, но постепенно училась, и дела шли всё лучше и лучше. Мари сама ее выбрала. Бьянке она доверяла, а подпускать к себе незнакомку опасалась. Не забыла о предательстве Петры.
— Снег закончился, Ваше Высочество, — шепнула Бьянка заговорщицки. — Как вы и обещали. За окном красота. Будто весь мир переливается в свете луны.
Мари улыбнулась. Замечательно. Значит, прощание сезона удалось на славу. После ужина стоит полюбоваться красивым видом из окна. И звездным небом. Глядишь, и сны придут соответствующие: наполненные гармонией и тишиной…
****
Мари ошиблась. Любование красивыми видами не помогло. Всю ночь мучали кошмары. Снилось, что в небе образовалась прореха, а из нее бьют мощные молнии. Ударяют в землю друг за другом, желая одного: расколоть ее на сотни частей, чтобы внизу не осталось ни стихийников, ни людей. На смену погодному катаклизму пришел другой жуткий сюжет. Зимний Дворец сложился, словно карточный домик. На месте величественного Замка, уносящегося ввысь бело-голубыми башнями, остались руины.
А под утро приснился вещий сон. Из тех, что пробивались из большого мира.
Парень стоял возле лавки, дышал на ладони в попытке их согреть и посматривал на дом на другой стороне улицы. Ждал. Чего-то. Или кого-то.
И дождался. Правда, не совсем ту, которую надеялся увидеть.
По улице — там, где ездили экипажи, брела старушка. Казалось, она сама не понимает, куда направляется. Старушка не смотрела по сторонам. Только под ноги. И так горбилась, того гляди упадет. А потом внезапно остановилась. Огляделась и растерянно прижала сморщенную ладонь к губам. Заблудилась, без сомнения.
Парень не выдержал. Рванул на выручку.
— Вы ведь живёте в этом доме? — спросил, беря старушку под руку.
— Я… я не уверена, — пролепетала она горестно. — Я не выхожу. Без внучки. Но она… она не приходит. Уж который день не приходит.
— Вы пошли ее искать?
— Нет. Куда мне. За хлебом пошла. Да денежку забыла. А потом и дорогу. Ох…
Парень подавил тяжкий вздох. Он понимал, что лучше держаться от старушки подальше. Но не мог оставить ее бродить посреди улицы. Никто другой же не поможет.
— Пойдемте, отведу вас домой. Я знаю, вы живете здесь. На третьем этаже. А потом сам сбегаю за хлебом. И другими продуктами.
Он говорил и вел старушку к дому, где до недавнего времени она обитала вместе с внучкой. С внучкой, которую арестовали по несправедливому обвинению.
— Оставь ее от греха…
Это сказал бородатый дед, сидящий на скамье. Глянул строго. Как на преступника.
— Она заблудилась. Вы же сами видите. Могли бы и помочь. Знаете ведь, где живет.
— Еще не хватало! Ее внучку — библиотекаршу эту — арестовали. Сказали: стихийница тайная. Значит, и за бабкой придут со дня на день. Тоже, наверняка, их роду-племени. Кровь-то одна.
Парень чуть не выругался. Ну что за народ!
— А вы чего боитесь? — съязвил он. — Погодным даром заразиться?
— Поговори у меня! — дед замахнулся.
Хотел добавить что-то еще, но вмешалась худосочная блондинка с перекошенным лицом, что проходила мимо.
— А я его знаю! В гостинице работает. Надо доложить. Вдруг и он — стихийник!
— Доложите-доложите, — процедил парень, проводя старушку мимо недоброжелателей. — Сразу к теням идите. Чтоб заслужить местечко в темнице за ложный донос. Мне-то бояться нечего. Я не только в гостинице работаю. Еще и по поручениям магички бегаю. Госпожи Кин. Слышали о такой? Будь я стихийником, она б давно раскусила и сдала.
Дед испуганно икнул, женщина попятилась. Разумеется, они слышали о госпоже Кин. Кто ж в Восточном не слышал? Это означало, что жаловаться не побегут. Не рискнут.
— И приглядите за бабушкой, — бросил парень прежде чем скрыться в доме. — Чтоб беды не случилось, пока внучка не вернулась. А Эльза вернется, не сомневайтесь…
…Мари проснулась в слезах, надеясь, что сон был всего лишь сном. Хотя отлично понимала, что это не так. Подобные сновидения вещие. Та самая госпожа Кин, что упоминалась во сне, сказала, это частичка дара предвидения, случайно переданная Мари предсказателем в раннем детстве. Так и было. Фабьен постарался, правда, вряд ли этого желал.
— Зачем ты так поступаешь, Эрм? — прошептала она плаксиво.
Пока никто не видит, и Принцесса имеет право на слабость.
Мари ужасно волновалась за Эрма. Но еще сильнее злилась. Да, бабушка Эльзы ни в чем не виновата. И ее гибель будет трагедией. Но нельзя же так рисковать. Особенно когда на кону несколько других жизней. Хорошо, что Эрм догадался пригрозить недругам госпожой Кин. Но зря дал понять, что знаком с Эльзой. Одно дело — случайный прохожий, решивший помочь старушке. И совсем другое — приятель арестованной внучки.
Впрочем, ей ли винить Эрма в том, что переживает за других? Мари сама никогда не умела оставаться в стороне. Вечно подставлялась под удар ради чужого спасения. Главное, чтобы Эрм действовал из чувства долга, а не из-за трепетных чувств к Эльзе.
— Ох…
Мари больно ударила себя по лбу. Нашла о чем думать! Надо переживать за всех застрявших в большом мире стихийниках, считая отца и двоюродного брата, а не страдать по парню, сумевшему оставить след в сердце. И тем более, не ревновать. Они с Эрмом ничего друг другу не обещали. Он вообще только и делал, что напоминал, кто Мари по происхождению, и старался не допустить сближения.
Вот только сердце на то и сердце. Ему нет дело до доводов разума.
Сердцу больно. Оно кровоточит…
Мари встряхнула густые волосы и подошла к широкому окну. Вид с семнадцатого этажа открывался великолепный. После вчерашней метели мир выглядел белым, обновленным. Свежевыпавший снег переливался на солнце, и хотелось верить, что всех обитателей Замка ждет замечательный день. Особенно Принцессу Зимы.
Да, сон приснился тревожный. Но ничего дурного в большом мире пока не случилось. Эрм жив и здоров. А раз он спокойно разгуливает по Восточному, значит, и с остальными всё в порядке. В противном случае, пришлось бы скрываться, а не торчать у всех на виду.
